Благополучная планета (Сборник) - Феликс Дымов

— Глотните, сеньор Леон. Приободритесь.

— Погоди, не до того! — Леон оттолкнул чашку и взвыл: густая горячая жижа (ох, Тэй, Тэй: автомат — и тот ей отменнейший кофе варит!) плеснула на руку. Послюнил обожженное место, попросил: — Слушай, раз уж ты здесь… Посчитай, а?

Чудеса продолжались: Тэй не напомнила про выходной день, не сделала оскорбленного лица, не изобразила на экране (едва сеньор инженер отвернется) замысловатую фигуру из трех элементов. Молча кивнула. Подсела к компьютеру:

— Вводите данные.

На Леона снизошло вдохновение. Скачки магнитного напряжения, удвоение объектов, пропажа мебели и, наоборот, стойкость донны Инезильи, длительность импульса, расстояние до точки поражения — все пошло в исходные. Если электронные мозги не свихнутся, то выдадут приемлемую гипотезу. К виртуозным пальчикам лаборантки да голову Леона — тандем ого-го! Потеснитесь там, на Олимпе, пора удлинить список Нобелевских лауреатов на фамилию Пассос. А можно и на две: пусть шеф тоже насладится славой, не жалко. В конце концов, если бы не его стол…

Компьютер считал долго. Минут сорок. А когда окончил, Тэй презрительно оттопырила губу, локтем провела по клавишам, как бы стирая результат:

— Я, наверное, ошиблась, сеньор Леон. Абсурд какой-то: время с отрицательным знаком…

— Минус-время, по-твоему, абсурд? — прогремел Леон, внезапно прозревая и по-наполеоновски складывая руки на груди. Но не доиграл роли, азартно шлепнул себя ладонью по лбу: — Я же должен был догадаться! Концентрируя энергию, букля рвет временные связи, и капсулированное пространство мгновенно соскальзывает в прошлое. Чем мощнее импульс, тем дальше в глубь времен. Я же собственными руками выдернул тебя из потока времени и целую минуту болтал с тобой до того, как это сделал, представляешь? Сначала болтал, а потом выдернул. Это же катапульта в прошлое, Тэй! Хочешь вернуться назад годочков на пять, а?

— Ну-у, я тогда была совсем ребенком… — Девушка славно покраснела и отодвинулась. — А вам зачем в прошлое?

— Э-э, ясноглазая, великая мудрость сие есть! — Леон победоносно оглядел слегка разгромленную, но начинающую обретать рабочий вид лабораторию. Уборочный агрегат утробно звякал, оплакивая уходящий беспорядок: не скоро ему опять выпадет столько работы! Вот погоди, сядет здесь Пассос, благодаря своему открытию, хозяином, тогда не заскучаешь… Представив эту перспективу, Леон засмеялся, присел перед девушкой на пульт, покачал ногой: — Хотел бы я знать, какому дикарю достался активный стол шефа с автономным питанием, мордастым киб-секретарем и видеофоном? Кстати, идея: настряпать разных достижений цивилизации и отправить назад по времени — кто усомнится, что Землю не посещали интеллектуалы-пришельцы?

Тэй мимолетно улыбнулась, коснулась его руки:

— Это очень неосторожно, сеньор Леон!

Удивительное дело: еще день тому назад Леон отдал бы за это нечаянное прикосновение полжизни. А сегодня ничего, только сердце чуть-чуть подпрыгнуло.

— Не сеньор, Тэй. Для тебя я просто Леон.

— Хорошо, сеньор Леон, я постараюсь… — Девушка привычно потупилась, как и подобает рядовой лаборантке. Взгляд ее упал на дежурный дисплей. По полю плыли столбцы цифр — координаты объектов Паритета. Ибо самый надежный контроль — полная рассекреченность данных. Пусть любой человек в любой момент знает: в мире все спокойно. Если, конечно, забыть, что каждая такая висюлька может в час пик обратиться в испепеляющую звезду. Сними с неба — город спалит!

Тэй ненавидела эти кладовые смерти над головой. Ненависть к бомбам досталась ей в наследство от предков. Великие покровители дома, чего бы она ни отдала, лишь бы избавить от них мир! Метлой бы их с орбит! Где б только найти подходящую помойку?!

Она колупнула ноготком пульт управления буклей:

— А скажите, сеньор Леон, эта штука действительно может выкинуть из нашего времени все что угодно?

— Эх, девочка! Да хоть небоскреб!

— А спутник?

— Какая же разница? — Леон тонко улыбнулся. Его распирало от снисходительности. Ясно и роботу: к резвым пальчикам Тэй надо приставить голову не глупей Леоновой, иначе фиг разберешься!

Жаль, жаль, не обратил инженер внимания, каким глухим внезапно стал голосок Тэй, как стремительно потемнели глаза, как неровная бледность заливает щеки. В институтах не учат, что опаснее всего срывы настроения у терпеливых девушек с примесью восточных кровей. Теряя контроль над собой, Тэй завороженно потянулась к пульту.

— Эй-эй, милая, ты чего затеяла?

— Землю чуть-чуть почистить… Подвиньтесь!

— Сумасшедшая!

— А эти ваши игрушки над планетой — не сумасшествие? — Тэй решительно спихнула Леона с панели, яростно ударила по сенсоклавишам. — Человечество обрело нынче такое могущество, что всякий, кому не лень, может разделаться со всем миром. А потому и отвечать за родной дом обязаны все.

— И ты тоже?

— Отчего нет? Я ведь тоже из рода хранительниц домашнего очага. Одна из многих, не хуже и не лучше других…

Леон оцепенело следил, как цифры на экране ускоряют бег. Неведомый секундомер отсчитывает миги до старта. Куда?! Зачем?!!

— Не смей! — взмолился Леон, испытывая желание скомкать хрупкие, зависшие над клавиатурой пальцы. — Ты вызовешь катастрофу! Стой, ну!

— В кои-то веки дорваться до волшебной палочки и не попытаться уничтожить оружие — моментально и целиком? — Тэй вызывающе тряхнула головой. — Стыдитесь, сеньор Леон. Лучше помогите синхронизировать второй дисплей. Входите в глобальную информсеть, вызывайте банк Паритета. Сомневаетесь? Ну так отойдите, не мешайте мне выполнять мою женскую работу!

Тэй придвинула выносной пульт соседнего дисплея. На секунду зажмурилась. Будто собиралась сыграть трудную концертную сюиту. Ту, что обычно играется в четыре руки. И вдруг бесплотные пальцы замелькали с такой быстротой, словно их вовсе не было, словно сами собой озарялись и гасли сенсо-клавиши, сами собой, подчиненные чьему-то произволу, летели по экранам строчки. Под безмолвную музыку букля устремила к небу жерло.

«Учти массу спутника», — шепнул про себя Леон, стискивая кулаки. И не только шепнул, машинально набрал команду у себя, увеличил захват акульей пасти, перекрыл треть орбиты крупного бомбового стационара. Тэй восприняла непроизнесенные слова, вплела в таинственную мелодию и его скромный аккорд.

В сущности, Леон и сам не жаловал эти траурные небесные знамения. Он, правда, привык не обращать на них внимания. Они существовали до его рождения и наверняка его переживут, чего же зря дергаться? Будь он уверен, что не станет хуже, он бы, может, и вмешался… В конце концов, жить без бомб спокойнее, чем с бомбами…