Рыцарь московской принцессы - Анна Устинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Путники с большим аппетитом позавтракали. Даже Белка не погнушалась индюшачьим яйцом и блюдцем творога, после чего с довольным видом провела лапкой по оттопырившемуся животу:
– Это вам не Аглаины орехи, а гораздо лучше.
Хозяйка, нервно потирая ладони, то и дело подходила к окнам, с опаской поглядывая в них, словно с минуты на минуту ждала внезапного нападения. Нервозность ее передалась Зое.
– По-моему, нам надо скорей уезжать отсюда, – поделилась она с Белкой, украдкой кивнув на хозяйку. – Она кого-то ждет.
– Не ждет, а нас пережидает, – уточнил зверек. – Опасные мы гости для ее тихого семейного гнездышка. Зато Ван Ваныч очень надежный. А она мужу не враг. Любит его без памяти.
– От страха чего человек не сделает. – Зоя всегда опасалась трусов. Они страшили ее даже больше, чем люди просто недобрые.
– Нет, она ни за что в жизни его не подставит, – заверила Белка.
Зоя несколько успокоилась, хотя продолжающиеся метания хозяйки к окнам по-прежнему выбивали ее из колеи.
Ван Ваныч провел их в небольшую, чисто выскобленную комнату на чердаке, под самой крышей. В ней пахло свежим деревом и свежевыглаженными простынями.
– Отдыхайте. Сил набирайтесь, – ласково сказал им хозяин. – Будет что нужно, кликните. Я буду внизу.
Путники улеглись. Зоя – на кровать, Егор – на диван. Белка устроилась у девочки в ногах. Перина была мягкая, простыни прохладные, но Егор ворочался без сна. Успел выспаться, пока ехали. Да и неизвестное будущее порядком тревожило.
Промаявшись еще с полчаса, он решил обследовать ферму. Внизу, на кухне, сидела жена хозяина. Она смерила его настороженным взглядом.
– Куда?
– Да вот, прогуляться решил немного. Воздухом подышать.
– Ой, не надо бы вам, – решительно встала она между ним и выходом на улицу. – Лучше сидите внутри. Иначе увидит кто ненароком, нам потом не отмыться.
– Да меня вообще в ваших краях никто не знает, – попытался убедить ее Егор.
– Вот именно. Раз не знают, значит, наверняка приметят и запомнят.
– Так мы уедем скоро, – нашел совсем убедительный, по его мнению, аргумент Егор.
– Вы-то уедете, а к нам вопросы последуют. Для вас развлечение, а нам отвечать.
«Трусит. Ужасно трусит», – убедился Егор. Ему стало ее жалко. Она-то, собственно, чем виновата? Помощь дофине – не ее выбор. А рискует она, в случае провала, все потерять. Попадись они в лапы Ореста, очень сомнительно, что он оставит их с Ван Ванычем тут дальше семейное гнездышко вить и гусей разводить.
– Да мне, в общем-то, и не особо хочется, – спешно разрядил атмосферу Егор.
Глаза женщины благодарно сверкнули. Чувствовалось, что у нее камень свалился с плеч.
– Вы правы. Пойду отдохну.
Женщина впервые посмотрела на него с симпатией, и он направился обратно в комнату на чердаке.
Зоя тихо посапывала в углу, а Белка даже похрапывала и постанывала, временами начиная быстро-быстро перебирать задними лапами. Видно, охотилась во сне за каким-то редкостно качественным орехом.
Егор, вытянувшись на диванчике, опять попытался осмыслить видения в зеркалах. Лес. Опушка. Грунтовая дорога, то ли в лесу, то ли в поле. Может, имелась в виду именно эта ферма? Но у Ван Ваныча и его жены нет детей. И черепахи Егор у них не заметил. Вот гуси и индюки в наличии. Корова, судя по молоку и маслу, – тоже. Спуститься спросить жену хозяина про черепаху? Егор с ходу отверг эту мысль. Только перепугает ее лишний раз. Да и черепаха вроде совсем не фермерское животное. В тропиках, может, и да. Варят же в жарких странах черепаховый суп…
Черепаха плавно брела по дорожке. Егор видел ее не сверху, а откуда-то сбоку. Листок одуванчика она уже почти дожевала и жадно отхватила новый от кустика, попавшегося на пути. Затем, справившись и с этой порцией, потянулась к следующему побегу.
Шея ее вытянулась и стала длиннее. Когтистые лапы отчего-то покрылись вдруг бежевым мехом. Лапы по-прежнему бодро двигались по дорожке. Подняв взгляд, Егор обнаружил, что панцирь исчез. Перед ним было стройное тело… Льва? Именно. Пышная грива колыхалась на ветру, а морда?.. Лицо?.. Оно непостижимым образом объединяло в себе черты льва и человека. Да и передние лапы больше походили на руки. Лишь хвост, увенчанный кисточкой, определенно принадлежал льву.
Тело человека-зверя напряглось, шаг замедлился. Теперь он не шел, а крался. Что он учуял? Добычу? Врага? Ноздри животного жадно втягивали воздух и трепетали, глаза горели хищным первобытным огнем.
Лев остановился за одуванчиком. Хотя это был уже никакой и не одуванчик, а дуб – огромный, кряжистый, раскидистый. Зверь в два прыжка забрался на толстую ветвь и в стремлении слиться с ней застыл. Кисточка хвоста нервозно металась из стороны в сторону. «Куда он смотрит?» – терялся в догадках Егор. И вот он уже смотрел туда же.
Он теперь видел глазами… льва. Под могучими раскидистыми ветками стоял человек. Вернее, фигура в черном плаще до пят. Она опиралась на косу. Сталь лезвия жемчужно поблескивала. Егор уже видел эту фигуру, однако не мог вспомнить, когда и где. Он пригляделся внимательней. Мужчина ли, женщина – не определишь. Плащ полностью скрывал тело и ноги, глубокий капюшон мешал разглядеть лицо. И… Он снова потянул носом. Запах! Гнилостно-сладкий. Одновременно противный и вгоняющий в трепет. Он окутывал и обволакивал. Лип к ноздрям и заползал внутрь. От него не было никакого спасения.
Запах душил, мешал жить и двигаться. Мощный рык протеста вырвался из груди. Шерсть встала дыбом. Человек в плаще резко повернулся и поднял голову. Капюшон слетел с головы, обнажив космы грязно-седых вьющихся волос. И… лицо. Костистое, с крупным крючковатым носом и темными провалами вместо глаз.
«Смерть! – вскричало все внутри. – Она явилась за мной!» Старуха разверзла рот и простерла к нему костлявую длань. Она что-то ему говорила. Кровь, шумевшая у него в ушах, мешала расслышать слова. Страх и ярость клочьями рвали сердце. Он напружинил тело и прыгнул.
Приземление оказалось болезненным. Он ударился о деревянный пол и… окончательно проснулся. Перепуганные Зоя и Белка взирали на него с соседней кровати. Егор барахтался на полу, путаясь в одеяле.
– Что с тобой? – смогла выговорить наконец девочка. – Я так испугалась. Ты вдруг как взревел! И свалился с кровати.
– Кошмар приснился, – смущенно промямлил мальчик.
– Какой? – полюбопытствовала Белка.
Рассказывать про льва и смерть не хотелось, и он соврал:
– Да та самая тетка в бинтах из Аглаиного салона. Будто она на меня напала. Пришлось отбиваться. А она была такая склизкая, вонючая…
– Поня-ятно. – Любопытство совершенно оставило Белку.
За стенкой, на лестнице, послышался быстрый громкий топот. В комнату влетел встрепанный Ван Ваныч:
– Что у вас тут?
– Да, можно сказать, ничего. Я с кровати упал, – поторопился успокоить его Егор.
– Фу-у, – провел рукой по вспотевшему лбу фермер. – Я уж решил, в окно кто-то влез.
– Если уж за нами явятся, то уж точно не через окно, – сказала Белка. – Им-то, в отличие от нас, прятаться незачем.
– Спаси нас от них святые небеса, – с мольбою пробормотал фермер. – Лучше б их даже не поминать, – суеверно добавил он.
– Три ореха, два гриба! Я, что ли, первая о них помянула? – с осуждением покосилась Белка на Ван Ваныча.
– Молчу, молчу, – виновато потупился тот. – Кстати, вам скоро уже выходить. Ужин, то есть завтрак… – Он махнул рукой. – Ох, тут уж не разберешь. В общем, еда в полной готовности на столе. И с собой вам супруга собрала. Днем мы вас беспокоить не стали. Что людям, думаем, хороший сон нарушать.
– По-моему, даже чересчур хороший, – с подозрением глянула на него Белка.
Ван Ваныч враз побледнел:
– Вы на что намекаете?
– Какие уж тут намеки, – продолжила Белка. – Просто последний раз мне так сладко спалось, когда я снотворное принимала.
– Вы… Мы… – Ван Ваныч затрясся, засуетился. – Как вы только могли подумать! Мы всей душой… Наша преданность вашей…
– Извини, коль обидела, – пресекла его сбивчивые объяснения Белка. – Но проверить сочла полезным. Уж больно обстоятельства к хорошему сну не располагали…
– Так ведь у нас воздух. Еда своя, здоровая, – начал оправдываться Ван Ваныч.
– А у нас нервы, – не унималась Белка.
– У нас тоже, – тихо ответил фермер. – Ну, кушать-то будете?
– Рискнем, – хмыкнула Белка. – Давай-ка действительно без обид, – похлопала она Ван Ваныча по руке. – Времена настали суровые. Даже к верному другу спиной повернуться боишься. Слышал ведь уже…
– Да, да, – покивал Ван Ваныч. – История скверная.
Зоя встрепенулась:
– В чем дело?
– Да так, – отвела глаза Белка. – Все, впрочем, уже уладилось. Без особых потерь. Ну, нам действительно вниз пора. Иначе опоздаем на поезд.
«Видно, тут кто-то недавно предал своего лучшего друга», – был почти уверен Егор.
Поздний ужин или ранний завтрак прошел в полном молчании. Ван Ваныч продолжал дуться. Видно, Белкины подозрения сильно задели его за живое. А жена его по-прежнему нервничала, и даже сильнее, чем раньше. Она то принималась переставлять без надобности что-то на столе, то подбегала к окну и бессмысленно таращилась в темноту, то уносилась на кухню и притаскивала оттуда еще какое-нибудь блюдо, хотя стол и так уже ломился от разнообразных кушаний.