Арес - бог войны - Елена Горелик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К засекреченному насовскому центру, замаскированному под обычную фабрику, я добрался через сорок пять минут. Отпустил такси, погулял по улицам, избавляясь от мандража, и нырнул в тёмные прохладные коридоры. Карин объявилась минут через десять: тоже заметала следы. Нас провели к лифту и спустили на несколько этажей вниз, под землю… Встречал нас Иотал, которого срочно вызвали сюда буквально за час перед нашим приходом. Сказать, что натья был взволнован – значит, ничего не сказать.
– Флот хисаан через два часа будет в пределах лунной орбиты, – сходу выпалил он. – Вы готовы говорить с ними от имени правителей Земли?
– Готовы, – ответил я.
– На вас покушались, Алекс? – только сейчас я заметил, что Иотал пристально меня разглядывает.
– Машину разорвало в клочья, – сознался я. Мой помятый вид не дал бы мне соврать. – А в ней – какого-то любителя острых ощущений. Но об этом в другой раз и в другом месте. Где Даги?
– Здесь. Она и Виктор уже готовы вести переговоры. Ждут только вас.
– Не будем их задерживать, – проговорила Карин.
Иотал провёл нас в небольшой зал, до отказа набитый компьютерами и прочей сверхсложной электроникой, в которой я разбирался слабовато. Первым делом я заметил Даги и Курилина, взволнованно переговаривавшихся на языке хисаан. Инопланетянка всё время тыкала коготком в экран, на котором транслировалась картинка со станции "Альфа". На нём чётко были видны четыре сверкающие точки, которые медленно приближались, выстроившись чётким ромбом.
– Хисаан, – Даги вдруг повернулась к нам. – Идут. Надо говорить.
– Надо – значит, будем говорить, – я положил "дипломат" на стол и накрыл его своим плащиком.
Изображение на экране задрожало: заработала передающая установка. А через пару минут ожил второй монитор, побольше. И на нём, на фоне тесноватого помещения, показались несколько хисаан – мужчин и женщин. Они, судя по всему, тоже собрались у экрана. На миг в зале повисла тишина.
Виктор Курилин шагнул вперёд, к передающей видеокамере.
– Хисаан рован тэла Хатанна, – громко сказал он, прижав правую руку к груди. – Йор манэ-на, лати.
ВИКТОР КУРИЛИН. НЬЮ-ЙОРК. СЕКРЕТНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ЦЕНТР НАСА– Земля рада приветствовать хисаан, – сказал я, прижимая правую руку к груди. – Мы ждём вас, друзья.
Хисаан оторопело смотрели на меня, человека, который только что заговорил на их языке. Да ещё выдал несусветное – "друзья". Слыханое ли дело?..
– Ты говоришь на языке хисаан, чужак? – удивлённо спросил один из них, явный лидер. – Это ты спас нашу бывшую сестру Даги Огери?
– Я.
– Ты знаешь, что совершил преступление, чужак?
– С каких это пор спасение ЖИЗНИ стало преступлением? – парировал я.
Хисаан переглянулись.
– Странный хаэ, – сказал лидеру другой инопланетянин. – Странная планета. Они убивают друг друга, и в то же время спасают других.
– Где Даги Огери? – громко спросил лидер.
– Здесь, – сказал я. – Ты будешь с ней говорить?
– Будет, даже если не хочет! – Даги выскочила из-за спин связистов. – Ты думал, что если получил власть на планете, то можно делать всё, что заблагорассудится, Эктахан? Можно преследовать кого угодно и убивать кого захочется?
– Мы не можем жить в мире с хаэ, – огрызнулся лидер хисаан.
– Это ты так решил?
– Так решили наши предки, Даги, и не нам оспаривать их законы!
– Эктахан, ты давно выбросил свою детскую одежду? Пора бы наконец понять, что мы переросли древний закон мести… Или ты сам хочешь стать хаэ для других разумных?
Услышав это, я еле сдержался, чтобы не улыбнуться: наши беседы с Даги не пропали даром.
Эктахана аж передёрнуло.
– Ты дорого заплатишь за инакомыслие, – угрожающе произнёс он.
– Вот чего ты боишься – инакомыслия! – торжествующе пискнула Даги! – Слушайте его, хисаан! – теперь она обращалась к его спутникам. – Слушайте и вспоминайте, что нам завещали предки, которых так почитает Эктахан! "Однообразие мыслей – смерть разума". Так говорили наши предки!
– Верно, – хисаан одобрительно закивали остроухими головами. – Эктахан разгневан, а гнев – враг здравого смысла. Эктахан одумается.
"Он скорее себе пулю в лоб пустит, чем одумается, – мысленно усмехнулся я. – Да-а, я бы на месте Даги тоже сбежал от такого правителя".
– Послушай, Эктахан, – заговорил я, понимая, что спор между ним и Даги может длиться вечно. – Помнишь, я сказал, что мы ждали вас? Не хочешь узнать, почему?
– Хочу, – лидер хисаан немного успокоился.
– К нам заявились некие шанту. Безобразничают: взрывы устраивают, подкупают наших лидеров. Я даже слышал, будто люди стали исчезать. Мы с ними, к сожалению, в одиночку справиться не можем, потому и надеемся, что…
– Шанту? – Эктахан так близко подошёл к экрану, что я невольно сделал шажок назад. – Ты говоришь, шанту?..
И он, подняв лицо кверху …завыл. Я скорчил вопросительную мину и оглянулся на Даги. Откуда я знаю: может, хисаан так смеются. Или плачут. Даги, по крайней мере, ни разу не выла, и улыбается почти по-человечески.
– Шанту! – повторил Эктахан, перестав завывать. – Это они чуть не истребили наш род!.. Они угрожали вам, или вы приняли их добровольно?
– Они нам не угрожали, но у нас не было выбора, – ответил я.
– Тогда мы уничтожим вас вместе с ними.
– Эктахан, у нас есть один древний обычай, который называется законом гостеприимства. Если пришли не с войной – значит, принимаем.
– Плохой закон.
– Ну, дорогой мой, если бы мы ещё и этот закон не соблюдали… – тут я улыбнулся уже открыто.
– Все хаэ одинаковы, – в голосе Эктахана я уловил презрение. – Никаких договоров между нами! Вы будете уничтожены.
– Послушай, правитель, – я нахмурился. Теперь не до улыбок: этот парень не шутит. – Я уже говорил Даги, что такое поверхностное суждение недостойно разумного существа. Теперь я говорю это тебе. Ты готов убивать всех чужих только потому, что когда-то давно вас обидели какие-то негодяи. А ты не подумал, что чужие тоже что-то чувствуют, кого-то любят, создают прекрасное? Что они тоже способны испытывать радость и горе, боль и счастье?
– Ты говоришь, как наши предки, – тихо сказал Эктахан, не ждавший такой отповеди.
– Разве они не говорили, что каждая жизнь – ценность?.. Нет? Мы, люди Земли, заплатили и продолжаем платить за это знание слишком дорогой ценой.
Хисаан начали перешёптываться между собой: кажется, мнения у них разделились. А я с укором посмотрел на Даги. Рассказывая о своей родине, она уделила много времени истории, легендам и верованиям хисаан, но о недавних событиях упоминала исключительно вскользь. И только сейчас, немного побеседовав с их лидером, я сообразил: у них на планете далеко не всё в порядке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});