Изменяющие облик - Дженнифер Роберсон

- А Линдир? - поинтересовался Кэриллон.

- Она пропала. Шейн, конечно, посылал за ними отряды. Но ни его, ни ее не нашли, а через год госпожа Эллинда умерла. Было поветрие… Вторая жена Шейна, госпожа Лорсилла, стала бесплодной после того, как потеряла ребенка - он должен был стать принцем. Я уже говорил, что Шейн начал истребление тем утром, когда умер мальчик? Да… С тех пор оно и продолжается.

Аликс передернула плечами, словно бы от холода:

- Но… Линдир ведь вернулась… Торрин сцепил руки на коленях:

- Она вернулась через восемь лет после того, как началось истребление.

Хэйл был мертв, она сама - больна. Мухаар принял ее потому, что ему нужен был наследник, а когда Линдир умерла, разрешившись от бремени девочкой, Шейн не принял это дитя. Он сказал, что истребление будет продолжаться. Госпожа Лорсилла и я - мы умоляли его пощадить дитя, не бросать девочку в лесу. И Шейн сказал, что я могу забрать девочку, если оставлю службу и никогда не позволю девочке появиться в Мухааре. Я согласился.

Аликс смотрела на Торрина, не отрываясь:

- Ты все это сделал для младенца-полукровки…

- Если бы Шейн оставил тебя в лесу, я бы все равно не смог ему служить.

Взять тебя к себе - лучшее, что я смог сделать.

- Значит, они не демоны? Торрин медленно покачал головой.

- Чэйсули никогда не были демонами. Им ведомы искусства, о которых ничего не знаем мы, а потому многие боятся их. Но они не используют свою силу во зло.

- Почему же ты позволял мне верить в то, что говорят о них?

- Я никогда не называл их демонами, Аликс - помнишь? Но не мог рассказать тебе и другого: начни ты защищать их, это вызвало бы подозрения. А если бы пересуды дошли до Шейна, он мог, чего доброго, и переменить решение…

- А Хэйл?

Торрин склонил голову:

- Хэйл служил своему господину так верно, как только может служить человек. Линдир поколебала эту верность. Хэйл был хорошим человеком. Тебе нечего стыдиться своего отца.

Аликс подошла к нему, опустилась на колени и сжала его руку в своих:

- Ты всегда будешь моим отцом! Торрин погладил ее склоненную голову.

- Ты моя дочь, Аликс. Если голос крови ведет тебя прочь от меня, я пойму.

Таково волшебство души Чэйсули, - он вздохнул и снова провел рукой по ее волосам. - Но пока я жив, для меня ты останешься моей дочерью.

- Я никогда не оставлю тебя! Торрин заставил ее поднять голову, заглянул ей в лицо:

- Аликс, я думаю, тебе придется сделать это. Я служил вместе с Чэйсули еще до того, как ты родилась, я знаю их силу, их преданность и их великую гордость.

Они не желали кумаалин. Но они понимают, что это часть их толмооры.

- И ты говоришь об этом!… Торрин печально улыбнулся:

- Я вырастил девочку-Чэйсули в моем доме, она вошла и в мое сердце. Разве я мог не знать этого - и разве я мог. бы сказать иначе?

По спине Аликс пробежал холодок:

- Значит, ты знал… - медленно заговорила она, с трудом подбирая слова, что однажды я…

- Я знал это всегда, - Торрин наклонился и поцеловал ее в лоб. - Чэйсули не может отказаться от своей толмооры. Если он отречется от нее, этим он прогневит богов.

- Я не хочу этого, - уныло промолвила девушка, понимая, что если уж Торрин заговорил так, то все ее протесты бесполезны.

Торрин отнял руки и отодвинулся от нее - словно уже сейчас приносил эту жертву, отдавал ее Судьбе:

- Иди с принцем, Аликс. Я удержал бы тебя, если бы мог, но, видно, боги велят иное, - он улыбнулся, только в глазах, на самом дне, притаилась боль. Путь твоей толмооры - не здесь.

- Я останусь, - прошептала она. Кэриллон тихо поднялся и подошел к ней:

- Идем, племянница. Время встретить твоего деда.

- Ты привел меня домой, Кэриллон. Этого довольно.

Он наклонился и взял ее руки в свои.

Аликс резко обернулась и взглянула в лицо принцу:

- Не заставляй меня думать, что ты ничем не лучше. Финна! Ему не удалось подчинить меня силой - не удастся и тебе!

Он усмехнулся:

- Возможно, он и был прав. Что еще может сделать мужчина, когда женщина отказывает ему, кроме как принудить ее уступить?

Аликс отступила на шаг:

- Я увижу Мухаара в другой раз.

- Если ты не поедешь сейчас, ты не поедешь уже никогда, - Кэриллон взглянул на Торрина и пробел в его взгляде подтверждение своим словам. Принц слабо улыбнулся и снова взял девушку за руку.

- Ты приедешь сюда в другой раз, - проговорил Торрин.

Аликс поняла, что на этот раз ей не вырваться. Она взглянула на кряжистого сутулого человека, который был мастером меча при Мухааре до того, как в сердце его вошла девочка-полукровка - взглянула так, словно прощалась с ним навсегда.

- Я очень любила тебя, - прошептала она.

***

Из лесов и лугов принц Кэриллон привез Аликс в Мухаару - столицу Хомейны, сердце Хомейны, город Мухаара.

Копыта гнедого коня высекали искры из булыжной мостовой. Аликс тихо сидела в седле позади принца, крепко прижавшись к нему, словно это могло придать ей уверенности.

Блеск Мухаары лишил ее дара речи, она внезапно вспомнила о своем изорванном платье и босых ногах.

- Мое место не здесь, - пробормотала она.

- Твое место везде, где ты только пожелаешь быть, - сказал Кэриллон и жестом указал, - Вот - Хомейна-Мухаар.

Она взглянула - и увидела. Замок-крепость стоял на небольшом возвышении в центре города, скрываясь за древними стенами из необработанного розового камня.

Прямо перед Кэриллоном и Аликс поднимались окованные бронзой ворота, охраняемые восемью стражами в алых туниках с гербовым львом поверх кольчуг. Тот же герб, что и на кольце-печатке Кэриллона, и на рукояти его меча.

Стража распахнула ворота, коротко отсалютовав Кэриллону. Под их равнодушными взглядами Аликс покраснела и выпустила пояс принца.

- Кэриллон… отвези меня назад на ферму! Я не должна быть здесь! - с отчаяньем и стыдом взмолилась она.

- Тише, Аликс. Твое законное место - здесь.

- Шейн выслал меня отсюда!

Принц не ответил. Аликс прикрыла глаза - сейчас она готова была оказаться где угодно - хоть на ферме, хоть в неведомой Обители Чэйсули - только бы не здесь…

Дункан был прав… Хомейна-Мухаар не для меня.

Кэриллон остановил коня у подножия мраморной лестницы, ведущей во дворец королей Хомейны. Подбежавший грум поймал поводья коня и поклонился, спешившийся Кэриллон снял Аликс с седла прежде, чем она успела возразить ему хоть словом.

Она шла, опустив взгляд, с преувеличенным вниманием разглядывая темно-красные и золотые прожилки в розовом мраморе ступеней, пока не заметила, что слуга смотрит на нее с нескрываемым презрением. Кэриллон этого не видел, но Аликс вдруг поняла, кем она видится слуге. Если она будет и дальше вести себя так, ее примут за вшивую уличную девку, которую по какой-то неведомой своей прихоти принц решил привести во дворец. А потому она подняла голову и пошла рядом с Кэриллоном гордо и уверено, словно ее место всегда было - подле него.