Числа. Бесконечность - Рейчел Уорд

— Пошла вон, корова! — кричу. — Не лезь!

Мия начинает просыпаться. Дверь открывается, но на этот раз на пороге стоят люди в белых халатах.

Все, дождались. Теперь деваться некуда. Они пришли за нами.

Кто-то хватает Мию и поднимает ее. В полусне она начинает визжать и брыкаться. Я не могу ей помочь. Меня стаскивают с кровати и заламывают левую руку за спину.

— Уберите руки! Отвалите!!!

Меня волокут к двери. Мию уже унесли. Я вижу, как она вырывается, слышу, как она кричит во весь голос.

— Что вы делаете? Что вам надо?

Мию заносят в одну комнату, меня заталкивают в другую.

В комнате огромное окно. Через него я вижу Мию. Ее кладут на кровать. Она мечется, но что она может поделать со взрослыми людьми? Они опутывают ремнями ее руки и ноги. Глазам не верю. Это возмутительно.

— А ну прекратите! Оставьте мою дочь в покое! Оставьте ее в покое!

Кто-то дает мне пощечину, и я в шоке замолкаю.

Теперь они обматывают ее проводами. Сволочи! Что, черт возьми, они делают? Она ведь совсем малышка!

Ко мне подходит мужчина. На нем тоже белый халат. Лицо у него как будто расплющенное.

— Сара, — говорит, — пожалуйста, выслушайте меня.

— Кто вы такой, мать вашу?!

— Я доктор Ньюсам. Я руковожу обследованием Мии. Нам нужно провести замеры кое-каких параметров.

— Какое обследование? Какие замеры? Вы не врачи, а душегубы!!!

— Мы проводим научную оценку ее выдающихся способностей. Кто-то должен быть там рядом с нею. Пойдете?

— Да, да, конечно. Пусть этот идиот отпустит мою руку, я иду.

— Хорошо. Отпустите ее.

Вхожу в комнату. Мию уже успели опутать проводами, датчиками и присосками с ног до головы.

— Боже мой, Мия! — подлетаю к ней.

— Ма-а-а-ма-а-а!!!

— Все в порядке, солнышко, все в порядке.

В комнате установлено множество мониторов, миллион табло, пультов и прочей аппаратуры. Техники под руководством доктора Ньюсама настраивают их и готовят к работе.

Он склоняется над Мией.

— Посмотри мне в глаза, Мия, — говорит. — Что ты видишь? Не волнуйся. Можешь ничего не говорить, просто посмотри.

Мия отворачивается от него.

— Имел место краткий зрительный контакт. Зафиксировали? — спрашивает Ньюсам своих ассистентов.

— Да, есть, — отвечает один из них.

— Вы не могли бы аккуратно повернуть ее? — просит Ньюсам. — Так, чтобы она смотрела на вас?

Я делаю, как он просит, лишь бы он больше не прикасался к ней. Как только наши взгляды встречаются, все ее личико сморщивается. Она отчаянно пытается схватить меня за руку.

— Есть сигнал?

— Да, хороший и четкий.

— Что ж, базовые параметры настроены, — говорит он. — Мы готовы.

Техники выходят за дверь.

— Что происходит?

Ньюсам поворачивается ко мне:

— На время этой части процедуры мы должны оставить вас. Будьте рядом с Мией, успокаивайте ее.

— Что за испытания вы проводите? Вы будете использовать рентген? Поэтому уходите? Мне, наверное, нельзя оставаться здесь. Ребенок…

— Все будет хорошо, — перебивает он и закрывает за собой дверь.

Я слышу, как дверной засов закрывается снаружи.

С этой стороны большой прямоугольник, в который я смотрела из другой комнаты, как в окно, выглядит как зеркало. Я вижу лишь эту мрачную комнату, где заперты мы с Мией. Я знаю, что они все смотрят на нас. Чувствую себя то ли экспонатом в музее, то ли животным в зоопарке. Я знаю, что они видят меня, знаю, что они слышат меня.

— Здесь очень жарко, — говорю я, обращаясь к зеркалу. — Вы не могли бы выключить отопление или включить вентиляцию?

— Да, разумеется, — громыхает откуда-то голос Ньюсама. Поднимаю глаза и вижу над зеркалом громкоговоритель. — Сейчас все уладим.

Мия поскуливает, пытаясь высвободиться из ремней.

— Постарайся полежать неподвижно. Минутка, и все, — говорю. Затем снова поворачиваюсь к зеркалу. — Становится еще жарче.

— Ничего страшного, не волнуйтесь. Возникла неполадка в системе отопления. Ее уже устраняют.

— У вас там тоже жарко?

— Да, да, вся система барахлит.

— Нам нечем дышать. Вы не могли бы открыть дверь?

И с меня, и с Мии льется пот. У нее влажный лобик, покрасневшие щечки. Из одежды на ней только футболка и штанишки.

— Мия сильно вспотела, — говорю. — Надо снять с нее футболку. Мне придется отсоединить эти штуки, которые вы прилепили к ее голове.

— Сара, не трогайте датчики. Слышите? Не трогайте их. Мы снимаем ключевые показатели, которые помогут нам провести анализ.

— Какой анализ? Какие показатели? Вы мне так ничего и не объяснили. Что вы делаете?

— Позже объясню. Пока просто побудьте с Мией.

— Высокая температура — это часть вашего обследования?

— Нет, просто возникли проблемы в системе центрального отопления, как я уже сказал. Но нам необходимо продолжить обследование. Пожалуйста, посидите с Мией.

Я сажусь на кровать, но не потому, что он велел. Ноги вдруг становятся ватными. С меня льется пот, мне трудно дышать. Мии тоже очень плохо: она мотает головой и отчаянно стонет. На лице проступают красные пятна, как тогда. Это может плохо кончиться.

— Какая здесь температура? — спрашиваю.

— Тридцать градусов.

— Тридцать! Слишком жарко. Откройте дверь!!!

— За дверью та же самая температура.

— Я вам не верю!

Мия бьется, как рыба в сетях. Касаюсь ее лица. Прямо горит. Оглядываюсь вокруг в поисках воды, хоть чего-нибудь, чтобы унять ее жар. Безрезультатно.

— Вы не могли бы принести нам воды? — В моем голосе звучит тревога. Я знаю, что должна сохранять спокойствие ради Мии, но не могу. Внутри как будто сработала сигнализация и отчаянно воют сирены. — Доктор Ньюсам, воды!!!

— Потерпите, осталось совсем чуть-чуть.

— Нет! — кричу. — Сейчас же!

Я дышу очень часто. Грудь поднимается и опускается быстрее и быстрее, но я изо всех сил стараюсь не терять сознания.

— Не нервничайте, Сара.

Смотрю на мониторы около кровати. По экранам бегут какие-то линии, мелькают таблицы, схемы, числа. Я замечаю, что на нескольких экранах виден один и тот же показатель. 35 градусов. А теперь 36 градусов. Они что, решили изжарить нас здесь заживо?!

Мия плачет. Не так, как обычно, в полный голос и от души, когда упала или поранилась, а тоненько и жалобно. Щеки из ярко-розовых превратились в пятнистые — красные пятна на бледной, почти алебастровой коже. Только что она билась и вырывалась, сходила с ума от страха и волнения, а теперь разом затихла. Взгляд остекленел. Ей все хуже и хуже.

— Боже мой! Доктор, помогите нам, пожалуйста. Мия перегрелась. Пожалуйста, помогите. Ей нельзя перегреваться.