Смерть приходит на свадьбу… - Лариса Васильева

Снова пошевелилась Наталья, и Павел сразу закрыл глаза, притворился спящим. Девушка встала, задернула штору — по утрам луч солнца попадал на подушку, мешал ей спать, легла и снова заснула. Павел решил, что пора вставать, и вскочил с постели. Наталья, не открывая глаз, отвернулась, накрыла голову его подушкой — она вставала позже… А Фиска всегда вскакивала, варила ему и себе кофе и сидела рядом, тихонько прихлебывая невозможно сладкое питье, смотрела, как он завтракает. Тогда его раздражал ее обожающий взгляд. Странно, почему сейчас так захотелось, чтобы кто-нибудь составил компанию за завтраком, чтобы было с кем обсудить выбор галстука, поговорить о погоде, посетовать на пробки на дорогах?… 

Ирина

Ирина решила перекраситься, надоела роль глупышки-блондинки. Результат ей понравился, с черными волосами она выглядела очень эффектно, совершенно другой. Встретила Наташку, та прошла мимо, не взглянув на нее. Пришлось окликнуть:

— Привет, где пропадаешь?

— Тебя не узнать… Здорово, потрясающе, женщина-вамп!

— Куда идешь? Если не торопишься, пошли, посидим, съедим по мороженому.

Они вошли в кафе.

— Рассказывай, что у тебя новенького, чем занимаешься? Случаем, не вышла замуж? С кем встречаешься?

— А ты что, ничего не знаешь?

— О чем?

— Павел в больнице лежал, ногу сломал…

— Да ты что?! — Ирина отметила про себя, что Наташа явно не знает о ее звонках. — Так ты все еще с ним? И как же это случилось, что Павел сломал ногу, как это он так неосторожно?

— Споткнулся, упал…

— Так вот сам и упал?

— А как же еще?

— Ну, мало ли… Может быть, его упали…

— Сказал — сам. Если бы кто-нибудь помог, зачем скрывать?

— Хорошо, что на этот раз у него хватило ума… — загадочно произнесла Ира. — Ну что же, поделом ему, получил, что заслуживал. Брось ты этого мерзавца, он просто притягивает к себе несчастья.

Наташа совет выслушала скептически — понятно, Ирка ревнует, обидно, что ее-то Павел бросил, и слегка оскорбилась: Павла она уже считала своим.

— Почему это «мерзавца»? Нормальный мужик… И бросать поздно, я к нему привыкла. Пожалуй, выйду замуж.

— Тебе сделали предложение?

— Пока нет, но…

— А, ну тогда особенно не надейся…

— Ты что, завидуешь?

— Чему завидовать? Во-первых, он двадцать раз передумает, а во-вторых, даже если поженитесь, завидовать нечему, этот бабник ни одной юбки не пропустит…

— Пока не замечала.

— Еще увидишь. Да и не женится он на тебе, и не надейся на свадьбу, не ты первая.

Наташа обиделась:

— Захочу — женится. Хотя это и не важно, мы и так вместе живем.

— Да?! Тогда другое дело, для Пашки это уже подвиг. Он всегда предпочитал уходящих девушек. Ну-ну, Бог в помощь, попытайся.

— Не пропадай…

— Созвонимся, — и девушки расстались, недовольные друг другом.

Ирина проводила взглядом Наташку — глупа, как пробка. В больницу передачки, небось, носила… Да тому козлу яду надо было бы подсыпать.

Вроде Пашка уж и наказан, а вот только подумает о нем, и волна ненависти поднимается в душе. Убила бы. «Так, спокойно, спокойно… Как врач говорил? Таблеточку под язык и ни о чем не думать».

Ирина оттолкнула плечом случайно оказавшегося рядом парня и вошла в магазин. Молодой человек с удивлением посмотрел вслед красивой хамке. 

Нафиса

В новой должности также оказалась прорва работы. Поскольку это место давно пустовало, дела велись разными людьми плохо, от случая к случаю, Нафисе пришлось наводить порядок. Сначала занялась архивом, аккуратно подшила все договора, забила базу данных — так, чтобы легко было отыскать любое дело. В ее обязанности входило общение с клиентами, хотя работа была в основном бумажная: выставлять в конце месяца счета, править договора, готовить их к подписи, следить за контрактами и проверять, правильно ли они составлены. Она сама решала некоторые вопросы в случаях изменения суммы, готовила письма с отказами, рассылала новые заказы и так далее.

Секретарши у индуса не задерживались, а искать новеньких каждый раз приходилось Нафисе. Ей до чертиков это надоело. Каждый раз, беседуя с кандидатками, Нафиса испытывала двойственное чувство: с одной стороны, ей хотелось взять на работу симпатичную сотрудницу, самой ведь придется с ней общаться; но с другой стороны, она мечтала подсунуть господину Белами какую-нибудь мегеру. Работа с шефом настолько неприятна, что жаль было брать на это место хорошую девчонку. Но ничего не поделаешь, возможно, именно этой девушке срочно нужна работа, здесь все-таки платят неплохо. Интересно, как скоро она освоится тут, — быстрее, чем она сама когда-то, или нет?

Очередную претендентку на вакансию звали Юлей. Она неловко призналась:

— У меня дома нет компьютера, но в школе учили…

Наивная… Нафисе показалось, что она видит себя, наверно, так же неловко оправдывалась. И чего она стеснялась в свое время? Надо больше спрашивать, а ей стыдно было показывать свою неопытность… Теперь уж Нафисе казалось, что ничего особенного тогда от нее не требовалось, выполняла обычные обязанности секретарши. Сейчас ей и самой приходилось что-то поручать секретаршам шефа.

Юля ей понравилась, и господин Белами одобрил выбор. Девушка оказалась добросовестной, трудолюбивой и стеснительной. Нафиса словно саму себя видела в ней. Как-то она попросила Юлю вернуть распечатки последнего договора. Девушка дрожащим голосом слабо возразила, что не получала такие бумаги. Нафиса была уверена, что Юля что-то путает, но все-таки проверила свою почту и с удивлением обнаружила, что ошиблась сама, отправив бумагу не в тот отдел.

— Юля, извини, это я виновата, не туда отправила.

Через минуту Юля заглянула к ней в кабинет, принесла какие-то письма и сказала:

— Знаете, Нафиса, вы первый человек, который тут передо мной извинился.

— Тебе повезло, передо мной еще никто ни разу не извинялся.

Юля вышла, забыв на столе свой мобильник. Нафиса окликнула ее, но та не услышала. «Ладно, потом отдам», — решила Нафиса, сегодня работы столько, что даже на минутку выйти нельзя. Она увлеклась своими делами и вспомнила о чужом телефоне только тогда, когда часы показывали седьмой час, большинство сотрудников к этому времени уже разошлось. В этот момент забытый телефон зазвонил. Нафиса автоматически ответила и услышала Юлин голос.

— Алло, простите, с кем…с кем я говорю? — спросила девушка.

— Вы не знаете, куда звоните? — Нафиса поняла, что Юля не узнает ее.

Вот смешная, звонит на свой телефон, а так робко…

— Дело в том, что это мой номер, я свой телефон потеряла.

— Вы, девушка, ошибаетесь, это мой номер… — Нафиса не удержалась перед соблазном разыграть сотрудницу.

— Может быть, я случайно набрала не то? Это…. — она назвала цифры своего номера.

— Все правильно, вы не ошиблись, только это мой номер.

— Как же он может быть вашим? Ведь я только сегодня оставила где-то свой телефон…

— Вы еще скажите что у меня и телефон ваш! Если хотите знать, это телефон фирмы «Моторолла», цвет темно-серый, на экране заставка — фотография собора Василия Блаженного, вот так-то.

— Но это все мое… — совсем растерялась Юля. — Я сама фотографировала собор.

— Ну уж вы-то, конечно, не выбрали бы такую мелодию звонка — лезгинку.

— Выбрала…

— Как?! Лезгинку?

— Да…

Тут уж Нафиса не выдержала:

— Если ты так настаиваешь, то приходи, забирай свой телефон… — рассмеялась она. — Юля, ты не узнаешь меня? Это Нафиса.

— Правда?! Ой, извините…

— Иди сюда.

Юля смущенно вошла в кабинет.

— Ну, ты даешь, звонишь по своему номеру, а разговариваешь — как будто милостыню просишь. Что так робко? Хватит стесняться… Если не торопишься, садись, я с тобой минутку передохну, а то у меня глаза уже болят.

С этого дня Юля стала иногда заглядывать к ней. Они подружились.

Платили Нафисе совсем неплохо, глядя иной раз на себя в зеркало, она вспоминала, как приехала в Москву, в чем была одета. Как-то встретила Таню-официантку, та показалась ей ужасно вульгарной. Нафису пьяненькая Таня не узнала. Спасибо Алексею Ивановичу за то, что вытащил из ресторана, из той трясины, без него сама она никогда бы не решилась на этот шаг; спасибо за то, что заставил учиться на курсах. Только благодаря этой минимальной подготовке она смогла найти работу, иначе так и оставалась бы если не официанткой, то продавщицей. Алексея Ивановича она часто вспоминала, без слез, с добрым чувством, скорее как хорошего друга, а не как любимого. Любовь-привязанность быстро растаяла.

Работа стала нравиться Нафисе: и дело интересное, и сотрудники, оказывается, неплохие, и подруга появилась. Но вместе с тем теперь она почувствовала, что знаний не хватает, и поступила на вечернее отделение института, — решила наверстывать упущенное. По вечерам после работы, умывшись в туалете, освежив макияж и перекусив по дороге в кафешке, торопилась на занятия. Днем работа, вечерами учеба — круговерть.