Нимфа в камуфляже - Юлия Трунина

Сказала правду, так как знала, что магистр Рэмм поймет порывы моей души (сам грешен), в отличие от магистра Лаурентия, хорошо хоть он Древнюю Речь не знает. Нет не от лени, как парни, просто, он слеп от рождения (а может и не от рождения, кто ж мене расскажет?) и, следовательно, не может читать.

— Только на фуршете «не выкручивайся», а то позора не оберемся.

— А что мне делать на фуршете? — вспомнила я об основной задаче.

— Что обычно на них делают: общайся, веселись, ешь деликатесы, можешь выпить пару бокальчиков «Алых слез» и раскидывай «Паутинку», лучше вариант Медосия Меденко, магистр Лаурентий, ведь, учил тебя?

Я кивнула. «Паутинка» — заклинание телохранителей, любое колдовство, творимое вблизи, задевало «нити», и подавался сигнал заклинателю. Но дело как раз в том, что любое, от фиксации прически до невидимки-убийцы. Магистр Медосий придумал, как отсеять все безвредное, но магистр был «внушитель» и повторить его опыт может не всякий, но и засечь такую паутинку тоже могут не все, что для нас и полезно.

— А что мне искать и, главное, зачем? — Эльфов охранять я не нанималась.

— Искать все, что неуместно на фуршетах, а надо это затем, что мы с магистрами догадываемся, кто приехал к эльфам… Нет, тебе не скажу… Потому… Для безопасности двух государств, да и твоей тоже. Мы подозреваем, что попытку покушения могут повторить пока люди здесь, что бы уж нас точно подставить.

— А вы уверены, что люди не при чем? — обидчиво проворчала я, не доверяют они мне, видите ли. А вот я сейчас…

— Я уверен, что МЫ не при чем, а значит и Магический Конвент, за отступников же Такория не должна отвечать, — разглагольствовал магистр, расхаживая по комнате, вдруг он замер:- Иллия, я, конечно, понимаю, что все те амулеты от телепатии, что ты наделала на продажу, тебе не помеха, но мой защитный амулет делал твой Учитель.

Упс-с-с, у него с осведомителем, запатентованное изобретение магистра Лаурентия.

— А Учитель говорит, что любой амулет можно взломать, — решила я сделать хорошую мину при плохой игре.

— Удачи, — хмыкнул маг, направляясь к двери, — ты готовься к встрече с высшим обществом, а я пойду, накручу хвосты нашим героям — любовникам.

— Что?!.. — ахнула я.

— Ну да, полчаса назад их засекли в женской половине дворца.

— Если эльфийки не против ухаживания…

— Иллия, какие ухаживания?!.. С ними Морис! Они прямиком в женскую купальню направились! — Я не смогла сдержать смеха, Морис был очень талантливым алхимиком и зелье невидимости начал изготовлять еще на пятом курсе. — Вот-вот, а охранная колонна их почуяла.

— Их схватила стража? — испугалась я, только этого нам сейчас не хватало.

— Что ты, там же был Елег…

— И какой материальный ущерб, — повеселела вновь я. Если не считать того, что мой друг ниже магистра Рэма всего на пол локтя и как сын кузнеца набрал немалую мышечную массу, у него силовая магия (если не знаете — телекинез во всех проявлениях).

— О-о-о, минимальный — одна охранная колонна и десять перепуганных эльфиек, — зная Елега, действительно минимальный. — Иллия, мы в тебя верим, не подведи нас. Помни: от тебя, возможно, зависит будущее Академии.

Наставник скрылся за дверью, пообещав заглянуть еще раз, попозже. Я пристально посмотрела на свое отражение в зеркале. Оттуда мне хмурым взглядом ответила симпатичная (по некоторым источникам, красивая) девушка двадцати двух лет. Со светлыми волосами, которые еще и вились, с синими глазами, светлой кожей (ни один загар не пристает, чтоб не делала) — в общем, полный набор романтичной героини из баллад. Хоть сейчас вышитый платочек в руку, и посадить в башню под охрану дракона для устранения из рыцарских рядов идиотов (умный на дракона врукопашную не полезет). Единственно, что несколько разрушало образ глупой блондинки это синяя прядка в волосах (неудачный эксперимент по закрашиванию седины пришелся мне по вкусу и теперь я подкрашиваю прядь по мере отрастания) и татуировки на обоих запястьях (лишние десять капель валерьянки в стакан моей бабушки). А да еще одно… мой вредный (из некультурных источников — паскудный) характер.

— А мне ты нра-а-авишься! — потянула я, поправляя лазурную прядку волос, девушка в зеркале согласно закивала.

Но проблемы с нанимателями будут, никто не поверит, что я смогу справиться с василиском или зомби. Правда, никто не верил, что я смогу поступить в Академию, да же тот, кому я больше всех доверяла.

— Вы, что хотите сделать? — вытаращил глаза мой телохранитель.

— Поступить в Академию, — терпеливо повторила я.

— Ни одна женщина, никогда не училась в Академии.

— Значит, я буду первая, и вы мне поможете.

— Я?!! Да ни за что!!! Я не собираюсь становиться еще большим посмешищем, хватит и того, что я — боевой маг с сорокалетним стажем, охраняю девчонку.

— Это я попросила об этом бабушку, а она — королеву, — и, видя, как маг сжал кулаки, поспешила добавить:- Мне нужен учитель и поручитель иначе меня и в ворота не пустят.

— А мне нельзя обучать магии, у меня нет статуса учителя, — осклабился тот. — Все маги должны обучаться исключительно в специальных заведениях, чтобы регистрироваться в Магическом Конвенте.

— Тогда займитесь со мной боевой подготовкой, научите держать меч, стрелять из лука, метать ножи… Ну, не знаю, что еще надо и проводите меня в Академию.

— Госпожа Иллия, вы соображаете, о чем меня просите?

— Я прошу вас научить меня защищаться и правильно пользоваться моим волшебством.

— Нет, вы просите из внучатой племянницы королевы моей страны сделать солдата.

— Если это поможет защищать себя и других, то да.

Магистр застонал и выдал пару фраз на незнакомом языке, явно неприличного содержания.

— Я же сказал — нет!

— Ах, так?… — разозлилась я. — Тогда и дальше буду говорить бабушке, как мне страшно и как мне нужна охрана, пока не согласитесь.

— Девчонка!!! Не зли меня!.. — между пальцев мага сверкнула молния.

— А то, что? — подбоченилась я. — Убить, не убьете, а раны вылечу.

— Ладно, — махнул рукой он, — будет тебе тренировка. Но с условием — если будешь ныть или хоть раз пожалуешься как тяжело, я ухожу, и ты говоришь своей бабушке, что охрана тебе больше не нужна.

Мне не понравился злорадный блеск в его глазах, но это был мой единственный шанс. Мы ударили по рукам.