Мое прекрасное забвение (ЛП) - Джейми Макгвайр

— Что? Ты не можешь платить по счетам? Ты сказала, что занимаешься работой в баре, которая за выходные покрывает расходы на месяц! — воскликнул папа.

— Так и есть.

— Выходит, ты тратишь больше, чем зарабатываешь? Что я тебе всегда говорил по поводу ответственности? Черти что, Камилла! Сколько раз я говорил тебе не заводить кредитные карты?

Он вытер рот и бросил салфетку на стол.

— Мало я тебя порол, когда ты была маленькой! Если бы уделял этому больше времени, то ты может, и прислушалась бы, в конце концов!

Трентон уставился в свою тарелку, учащенно дыша и немного наклонившись вперед. Я слегка склонилась к нему, чтобы похлопать по колену.

— У меня нет кредитных карт, — ответила я.

— Тогда скажи, во имя Господа, зачем тебе эта вторая работа, если ты еще колледж не закончила? Бессмысленная ерунда, хотя я знаю, что ты неглупа! Только не моя дочь! Тогда в чем дело? — крикнул он, словно мы находились по разные стороны улицы.

Мама взглянула на Коби, который все еще стоял, затем все остальные члены семьи посмотрели туда же. Когда осознание беды коснулось лица моего папы, он поднялся, обходя стол.

— Ты опять подсел на это дерьмо, верно? — спросил он, тряся запястьем в воздухе.

— Чего? — Коби повысил голос на октаву. — Нет, пап, о чем ты?

— Ты опять подсел на это дерьмо, и твоя сестра платит за это? Ты совсем спятил?! — завопил глава семьи. Его лицо покраснело, а между бровями образовалась линия, кожа вокруг которой становилась белой от ярости.

— Что я тебе говорил? Что я сказал, сделаю, если твоя задница снова влипнет в это дерьмо? Ты думал, я шучу?

— С чего бы мне так думать? — испуганно спросил Коби.

— Ты вздумал шутить? — отец обошел вокруг стола и прижал Коби, не смотря попытки мамы и братьев оттащить его.

Последовали крики, раскрасневшиеся лица, указы, но Трентон и я просто смотрели на все это, не вставая со своих мест. На лице парня нельзя было увидеть ни осуждения, ни удивления, зато меня все это заставило отступить. Никакие предупреждения не могли подготовить его к еженедельному цирку Кэмлинов.

— Он больше не принимает, — сказала я. Все повернулись ко мне.

— Что ты сказала? — спросил отец, стараясь успокоить дыхание.

— Я выплачиваю деньги Коби. Он недавно немного помог мне.

Брови Коби взлетели вверх.

— Камилла…

Папа сделал шаг навстречу мне.

— И ты не могла сказать это раньше? Позволила брату взять на себя вину за твою безответственность?

Он сделал еще шаг. Я заметила, как Трентон всем телом повернулся к моему отцу, защищая меня.

— Думаю, вам стоит присесть, сэр, — сказал Трентон.

Выражение лица Феликса сменилось яростью, в то время как Коби и Кларк повисли на нем.

— Ты что, только что сказал сесть мне в моем собственном доме? — проревел отец.

Внезапно мы услышали мамин крик, ее голос оборвался.

— Хватит! Мы же стадо диких животных! У нас в гостях гость! Сядьте все!

— Видишь, что ты наделала? — произнес папа. — Ты только что расстроила свою мать!

— Феликс, сядь! — крикнула мама, указывая отцу на его место.

Он сел.

— Мне так жаль, — обратилась она к Трентону.

Ее голос дрожал, в то время как она усаживалась назад в кресло.

Она промокнула глаза столовой салфеткой, а затем мягко положила ее на колени.

— Мне очень стыдно за вас. Я могу только догадываться, как себя чувствует Камилла.

— В моей семье тоже бывают скандалы, миссис Кэмлин, — ответил Трентон.

И тут я почувствовала, что его пальцы, впивающиеся мне в колено под столом, стали ослабевать. До этого момента я абсолютно не замечала такого порыва эмоций со стороны Трентона, но, внезапно, мои пальцы нашли его, и я крепко сжала его руку. Я ощутила в ответ взаимный жест. Его понимание заставило волну эмоций накрыть меня с головой, при этом я старалась сдерживать слезы, подступившие к горлу. Однако, все исчезло, когда отец заскрежетал вилкой по тарелке.

— Когда ты собиралась нам сказать, что живешь за счет брата, Камилла?

Я озлобленно посмотрела на него. Я ощущала, как близилось обвинение, но осознание того, что рядом сидит Трентон, заставляло меня чувствовать уверенность, которую я никогда не испытывала, в присутствии отца.

— Сразу после того, как ты смог бы отнестись к этому по-взрослому и поступить как мудрый человек.

Папа открыл рот, затем мама.

— Камилла! — воскликнула она.

Отец сжал руки в кулаки и встал из-за стола.

— Не траться на угрозы, — сказала я. — Мы уходим.

Я встала, и Трентон последовал за мной. Мы направились к входной двери.

— Камилла Рене! Сейчас же вернись и сядь за стол! — закричал Феликс.

Я толкнула дверь от себя. В нижней части двери на полу были заметны следы от обломков и вмятин, когда отец пытался то открыть, то закрыть дверь ногой, пребывая в ярости. Я помедлила, перед тем как толкнуть рукоятку, но не обернулась.

— Камилла, предупреждаю тебя! — вновь услышала я пугающий голос из столовой.

Я открыла дверь, превозмогая желание как можно быстрее добраться до машины Трентона.

Добравшись до машины, Трентон открыл передо мной дверцу, помогая устроиться внутри, а потом, обошел ее спереди. Он торопился завести свой Додж Интерпид.

— Спасибо, — прошептала я, как только он завел двигатель.

— За что? Я ничего не сделал, — удивился парень, явно немного разочарованно.

— За то, что сдержал обещание. И еще за то, что забрал меня оттуда до того, как мой отец пришел бы за мной.

— Я был вынужден поспешить. Иначе, если бы он попытался вернуть тебя и с криками угрожал бы тебе еще раз, я бы не смог сдержаться.

— Только зря потратили вечер, — сказала я и повернулась к окну.

— Зачем Чейз подлил масла в огонь? Зачем было устраивать все это?

Я вздохнула.

— У него вечная обида на Коби. Родители все время считали, что Коби никогда не натворит глупостей. Чейзу нравится напоминать о его зависимости у всех на виду.

— Тогда почему тебя так волновало это, если ты знала, что он был в курсе всего?

Я продолжала смотреть в окно.

— Потому что кому-то все равно пришлось бы взять вину на себя.

На минуту воцарилось молчание, а потом я услышала ворчание Трентона.

— По-моему, Коби прекрасно подошел бы на эту роль.

— Я знаю, что глупо звучит, но нужно, чтобы хотя бы кто-нибудь считал их хорошими родителями. И если бы мы презирали наше воспитание, то было бы похоже, что они и впрямь никчемные родители, понимаешь?