Поступь империи. Между Западом и Югом. - Иван Кузьмичев

Вот и получилось, что последнее направление – Северо- западное, оказалось наиболее сложным и трудным для нынешней России. Государь Петр Алексеевич сумел перебить хребет шведам при Полтаве, но склонить на колени гордых свеев ему не удалось. А ведь именно они, Ваше Величество отняли у Руси восточные берега Русского моря. И сейчас настало время окончательно склонить врагов и сплоить славян, повести их вперед под знаменем Двуглавого орла на изумрудном поле!

Прошу нижайше соизволения у Вашего Величества вернуться в родные места, дабы продолжить службу на благо державе нашей. Верный и преданный ваш слуга Федор Салтыков".

— Что ж, быть посему, — легонько хлопнул я ладонью по столу – пора Ивана Зотова к английской стерве заслать, думаю, он как никто другой заинтересован в том, чтобы Россия не осрамилась в Европе, тем более перед англичанами.

— Милый? — за спиной, на кровати лежала царица и удивленно глядела на меня. Мол не случилось ли чего, раз уж я сам с собой разговаривать начал.

— Спи прелесть, — улыбнулся я Оленьке, сам же встал со стула и начал неспешно одеваться. — Всё хорошо.

— Правда?

— Конечно! Разве я когда-нибудь тебя обманывал? — как можно добродушнее и искренне сказал я.

Царица лишь слегка поддернула плечиками, возразить ей и впрямь было нечего. За мной не было такого греха как ложь любимой женщине, матери моего ребенка. Опа! А кто это там кричит?

— Ярославушка проснулся, наверное, по батюшке соскучился, — весело подмигнула мне Оля, в комнату легонько постучал Никифор.

— Ваше Величество, вы просили напомнить вам о том, что в десять часов у вас назначена встреча с послом Гишпании…

— Помню, но время еще есть, так что пусть пока накроют столы в Малом зале, заодно и встречу там проведем, а то с голоду не хочется думать о делах. И еще никаких хмельных напитков чтобы не было, думаю сбитня вполне достаточно, князь Челламаре не будет против.

— Как изволите, Ваше Величество, — обер-камергер вышел, не забыв плотно прикрыть за собой дверь.

— А когда сын увидит своего батюшку? — потягиваясь в постели, спросила Оля, накидывая шелковый халат поверх ночнушки. С минуты на минуту ей должны принести маленького Ярослава. По заведенному полгода назад правилу Оля после пробуждения требовала к себе сына и только после этого принималась за пищу и проверку работы созданных школ и ветеранских домов.

— Сейчас и увидит, думаю, полчаса у нас есть…

Увы, но я ошибся, заигрался я с розовощеким упитанным карапузом немного больше, сын не желал отпускать понравившийся мозолистый палец и с усердием пытался его обсосать, но почему-то большой палец постоянно в последний момент менял траекторию и попадал ему в щеку или подбородок. Глядя на Ярослава, я поневоле чувствовал где-то глубоко внутри холод Алексея, его отчуждение и боль. Отчего так?

Мне не ведомо…

Как бы я не хотел остаться с сыном и любимой женой, но дела требовали внимания.

Тем более что время встречи неумолимо приближалось, пусть я и государь, но опаздывать не люблю. В Кремле вопреки ожиданию было тепло – в свое время Оля постаралась обезопасить новорожденное чадо от любых напастей, и видимо несколько перестаралась. Щели и оконные рамы с маниакальным усердием прокладывали старой ветошью и сушеным мхом, неведомо каким образом, оказавшимся в запасниках лекарской школы. Не обошла сия учесть и приемные залы: Большой и Малый – они подверглись насильственному "отеплению". Из-за этого воздух в Кремле стоял затхлый, "тяжелый" ведь додуматься до того, чтобы проветрить помещения было некому. Подобная практика раньше не требовалась – щелей хватало, через них то и выдувался "дух" царской резиденции, столь нелюбимой Петром.

Дойти до Малого приемного зала от опочивальни удалось быстро – за пяток минут, на ходу пришлось напрягать память, и вспоминать в каких делах ранее был замечен князь, однако в силу слабой резидентурной сети Гишпании собрать сколько-нибудь значимые сведения попросту невозможно, разве что по случайности. До того момента как русский посол раскинет "паутину" прознатчиков пройдет еще пару лет – вот тогда и можно будет думать о более детальных описаниях интересующих людей. Но это все дела будущие, а надо жить настоящим. Живи и радуйся – сказал какой-то обормот в неведомые годы, но мы то явно не ленивцы, привыкшие к сибаритству, нам хочется большего! Я жажду процветания Отечества и не погнушусь использовать все возможные для этого способы, ведь в политике нет морали, нет чести, нет верности, а есть только трезвый выверенный годами расчет. И ничего больше!

— Его величество Алексей Второй самодержец российский, защитник…

Как это обычно бывает, я не слушал монотонную несколько витиеватую речь обер-камергера и не спеша, продолжил идти к столу, возле которого стоял немного полноватый, но все еще сохранивший молодцеватость мужчина в преклонных годах. Пятьдесят шесть лет исполнилось князю Челламаре в этом году, а он не сидит у себя во владениях где-нибудь в Старой Кастилии, и продолжает верно служить Родине, защищает ее интересы за границей.

Еще в начале войны за Испанское наследство он перешел на службу к Филиппу Испанскому и за десять лет сумел сделать неплохую карьеру, и благодаря Борису Долгомирову – русскому послу при гишпанском дворе теперь князь находится в России, вместо того чтобы отправиться во Францию, обсуждать дальнейшие совместные действия. Филипп Пятый помнил о предательстве Людовика и решил сменить приоритеты, тем более что союз с встающей на ноги молодой, но решительной державой перспективнее туманных витиеватых речей старого короля.

— Мое почтение, Вашему Величеству, — испанец учтиво поклонился.

— Полноте вам, князь, давайте лучше сядем за стол, я жуть как проголодался, — кивнув ему в ответ, указываю на место напротив.

Утро – наилучшее время для насыщения. Следуя этому нехитрому правилу, составлялся график приема пищи. На завтрак, к примеру, часто подавали жареное мясо, кашу и суп с добавлением зелени и каких-то лечебных травок, так же на столе обязательно был кувшин со сбитнем или морсом. Последний был в ходу, особенно летом, ибо морс утоляет жажду лучше других напитков, ну разве что горячий чай может с ним поспорить, да и то если приготовлен по рецепту, а не тяп- ляп.

Сегодня в меню был жаренный в орехах поросенок, чудесное блюдо: мясо таяло во рту, а лесные орехи жевались, словно мёд в сотах. Крайне приятное занятие скажу я вам, право слово так бы и сидел на стуле целый день, поглощал всякие вкусности.

Однако меру знать надо, каждый день, пересиливая себя и заставляя приниматься за работу, мы побеждаем ленивое "я": порой бывает трудно, но все-таки при должном усердии нам всегда улыбается виктория! Постоянная борьба с пороками закаляет волю, а воля способна закалить тело и в таком случае многого ли нам стоит перевернуть консервативный "темный" мир?

Завтрак плавно перешел в деловое русло. Посол тактично дождался, пока я закончу, после чего начал рассказывать об успехах Иноземного полка. Поведал о том, какие лихие воины, присланные волонтеры, что они бьются, словно их не два батальона, а десять. Умолчал лишь он о том, что именно благодаря посланному полку испанцам удалось быстро захватить Барселону – последний оплот мятежников в королевстве.

Ну да ничего, я ведь не жадный, могу и не напоминать, благо, что сведения надежные. Есть от кого получать. Не даром Долгомиров хлебушек ест.

— Это все хорошо, но хотелось бы увидеть документ, подтверждающий первоначальные договоренности с моим августейшим братом, — внимательно выслушав "дифирамбы" князя Челламаре решил сразу взять быка за рога и не ходить вокруг да около.

Посол сделал недоуменное лицо:

— А разве вам сеньор Долгомиров не пересылал новый пакет?

— Нет, ничего подобного не было, — смутные сомнения будущего подвоха возникли сами собой. Интуиция настойчиво требовала прояснения ситуации. — Как бы там ни было, но договор об аренде я желаю видеть немедля. Надеюсь, вы его не забыли в посольстве, сеньор Джузеппе?

— Он здесь, — на столе рядом с неаполитанцем появилась голубая бархатная папка, ранее не замеченная мной. — Как и было оговорено ранее, Россия получает Пелагские острова в аренду сроком на сто лет, с возможностью их выкупа у Испанской короны.

Так же русским купцам при предоставлении заверенной грамоты будет предоставлена возможность беспошлинно торговать на землях королевства сроком на пятнадцать лет.

Подав знак Никифору забрать папку, я внимательно изучил документ, составленный в двух экземплярах: русском и испанском языках.

"Какие-то бумажки, а значимость у них огромная. Вот что значит вовремя предложить руку помощи, в другой момент глядишь, и ничего подобного России бы не досталось, слишком насторожена Франция. Да и Англия ревниво смотрит на поднимающуюся звезду оплота православия, — мысли плавно текли, а в это время я попутно проглядывал рукописные, едва не каллиграфические буквы нового русского алфавита".