Шин Кён - Алексей Леонидович Самылов

Шин перестроился обратно.

— Ну, и что ты обгонял тогда?! Придурок, — парень бросил взгляд в левое зеркало и включил поворотник.

— Может заплатить за обучение Ким вперёд? — задумчиво произнесла Ю Хи.

Шин ответил не сразу, выравниваясь в ряду.

— Я, конечно, не знаю, как она учится, — ответил он, наконец. — Ну, а если плохо? Деньги просто пропадут. Так-то бы, конечно, Ким бы лучше денежки самой зарабатывать. Например, тебе помогать. Но, думаю, она этого делать не будет. А ты не сможешь её заставить.

Ю Хи поморщилась.

— Неприятно, да, — кивнул Шин. — Но зачем себе самой-то врать?

— Неприятно, — согласилась Ю Хи. — Но… Да, не сможет Ким работать на кухне.

— Да и вообще где-то, — вставил парень. — Она же этого никогда не делала, да? Если бы делала, не просила бы деньги у тебя.

Ю Хи некоторое время сидела, смотря на дорогу. Шин в это время обогнал машину на соседней полосе, перестроился обратно.

— Вложить, — негромко произнесла женщина. — Не сильно много у меня есть, что вкладывать. Дом, например, вряд ли купить.

— Квартиру, машину? — накинул варианты парень. — Главное, чтобы нельзя было вытащить по частям. То есть счёт в банке, акции и всё такое, не подходит. Только всю сумму чтобы вытащить можно было. Оно же будет основанием, которое ты сможешь предъявить Ким. Она, конечно, поскандалит, но что тут сделаешь? И тот потребитель, который из неё деньги тянет, отвалится. И я бы рекомендовал не тянуть. При гангрене, чем раньше отрежешь, тем меньше потеряешь.

— Как обычно, — вздохнула Ю Хи. — Что-то начинает получаться, в другом месте валится. Гладко никогда не идёт.

— Зато идёт, а не стоит, — заметил Шин. — Сейчас бы ты просто постепенно прогорала. В этом году бы ты сделала цену ниже, раз не подготовилась. Потом ещё ниже, потому что бы Ким деньги, которые нужно тратить на ремонт, вытягивала. А потом продала бы дом. За бесценок. Купила бы квартиру-халупу. И всю оставшуюся жизнь пыталась ещё хоть как-то помочь Ким. А она бы…

— Ладно-ладно, Шин, — Ю Хи даже несколько испугалась. — Я поняла. Так может мне с ней поговорить?

— Послушай, Ю Хи, — теперь Шин вздохнул. — Я до тебя еле достучался, когда ты в раздрай заехала. А теперь представь влюблённую малолетку.

— Шин, она же с тобой одного возраста, — заметила женщина.

— Нет, она малолетка, — покачал головой Шин. — Я чуть не на улице жил. В армии был. А она жила в своём розовом замке. Где ей прислуживала мама. Ю Хи. Вот этот парень её бросит и это будет первая трещина в этом замке. Она будет, разумеется, винить в этом тебя. Что ты ей любовь порушила. Будут страдания и одиночество. Ну, так она будет думать. Что её даже родная мать бро-си-ла! Разумеется, пойдёт отрицание реальности, тут и институт нахрен. А ты говоришь, за обучение заплачу. Возможно, ей вообще придётся снова поступать.

— Да что ж такое, всё равно как-то всё не так! — в сердцах произнесла Ю Хи.

— Смотри на это иначе, — ответил Шин. — Обучение, настоящее, это всегда очень дорого. Дочери у тебя в армию идти не надо. Год пострадает, а ты ей в этот момент немного жизни покажешь. А потом уже с проветренной головой снова учится. Может, даже и на что-то другое. Другой вопрос, Ю Хи. Надо бы проконтролировать, чтобы в момент душевных переживаний, она ничего с собой не сделала. Девочка же.

— Шин, ну, не тяни! — взволнованно произнесла Ю Хи.

— Нужен шпион, — ответил парень. — И не один. Одногруппницы, персонал и так далее. Чем больше, тем лучше.

— Я найду, — сощурилась Ю Хи, смотря сурово вдаль

Шин покосился на неё, усмехнулся.

— Вот, моя аджумма снова обрела цель, — усмехнулся Шин. — Ю Хи. Речь идёт о будущем твоей дочери. Тут слишком быть не может. Главное, знать, что с ней происходит. И потом вовремя помочь, когда она окончательно в депрессуху скатится. Ну, а если ты её домой привезёшь… Точнее, я думаю, что когда привезёшь, будет новый период маленькой дочери. Вот тогда-то ей и надо будет показать, что такое жизнь.

Ю Хи некоторое время сидела молча, думала.

— И вот так ты меня и стащил в разврат, — усмехнулась женщина. — Слово за слово… Спасибо, Шин, что не дал закопаться в своей норе.

— Чтобы вокруг тебя были хорошие люди, которым ты симпатичен, — улыбнулся Шин. — Нужно помогать им. Но и про себя не забывать. И тогда я, прости, думал совсем не про то, как тебя куда-то стащить или вытащить.

— Да, затащить ты думал, — ухмыльнулась Ю Хи. — Змей-искуситель.

— Просто люблю красивых умных и страстных женщин, — улыбнулся парень. — Такая вот у меня слабость.

* * *

Три дня спустя. Полицейский участок

— Что вы делали рядом с домом потерпевшей? — спросил полицейский.

— Госпожа Кук просила помочь ей, — ответил Шин. — Ну, я чисто по-соседски помогаю иногда. Окно там у неё не открывалось. Вот, когда окно делал, аджумма и пришла.

— Зачем? — строго спросил мужчина.

— Ну, я в её жизнь так-то не лезу, — ответил парень. — Но тут, понимаете, у неё был вид, словно кто-то умер. Вот я и спросил, что случилось. Оказалось, что её младший сын взял кредит, а аджумма выступила в этом поручителем. Ну, а дальше сын не стал платить и банк прислал письмо аджумме…

…- Шин, что мне делать, что делать?! — Е Рим буквально выла, в голос. — Это же половина этого дома! Муж меня убьёт! Он же не знает!!! Я же думала, Нам Джу нашёл работу, взялся за ум!!! Вот, купил квартиру!!! Девушку нашёл!!! А его уволили!!!

Женщину натурально трясло, словно в лихорадке. Глаза навыкате, зрачки расширены. И Шин не придумал ничего другого. Он подтянул Е Рим к себе и впился в губы…

… - Что делать, — тихо шептала Е Рим, лежа щекой на груди парня. — Это… Столько денег…

— Тебе и не надо ничего делать, — произнёс Шин. — Сейчас берёшь, фотографируешь письмо и отсылаешь мужу, с сыновьями. И пусть они решают. Не ты! Ты, так-то, женщина! Они мужики, они должны решать. Не знаю, пусть бьют младшего, пусть на работу его устраивают. Пусть следят, чтобы он не бухал. Это НЕ ТВОЯ проблема.

Они стояли посреди квартиры, в обнимку.

— Шин, я тебе… — всхлипнула Е Рим.

— Е Рим, ну, наверное, я переживу это, да? — укоризненно ответил парень. — И теперь… Ремонт уже не нужен. Вряд ли ты сможешь заселить жильцов.

Женщина снова зашмыгала носом. Опять задрожала. Шин прижал её покрепче к