Курорт - Сол Стейн

— Ну почему так печально. Я не потребую от вас невозможного. Просто я хочу, чтобы вы не рассказывали ей о шкафчиках. Если она в чем-то провинится, наш метод наказания должен оказаться для нее сюрпризом.

Я обязан предупредить ее, думал Генри. Нет, Клит хочет, чтобы я предупредил ее. Это будет новое нарушение. Она сможет стоять в полный рост. Ей будет легче.

— Договорились? — спросил Клит.

Генри кивнул. На сегодня, да. Потому что уже вечером они попытаются вырваться отсюда.

Увидев вошедшего в зал Генри, Маргарет поднялась из-за столика, чтобы пойти ему навстречу, но официантка что-то ей шепнула, и она опустилась на стул.

— Как ты? — спросила она, но в ее глазах стоял другой вопрос: «Что они с тобой делали?»

Генри искоса взглянул на Клита, севшего рядом с Маргарет.

— Нормально, — коротко ответил он, надеясь, что его тон удержит жену от дальнейших расспросов в присутствии их тюремщика.

Маргарет уже поела. Генри принесли тушеную рыбу с овощами. Съел он самую малость. И со словами: «Нет аппетита», — откинулся на спинку стула.

— Так посидите, пока я доем, — улыбнулся Клит.

— Я могу поспать после ленча? — спросил Генри какое-то время спустя.

— Да, конечно, — кивнул Клит. — Никаких проблем. А почему бы вам не прилечь вдвоем?

С чего он это предлагает, подумал Генри, чтобы наблюдать за нами по монитору?

Клит поковырял зубочисткой в передних зубах.

— Скажу вам откровенно, мы не запрещаем еврейским парам заниматься сексом у себя в номере, но вам делать этого не следует. Понятно?

— Нет, — ответила Маргарет.

— Вы не еврейка, не так ли?

Лицо Маргарет превратилось в каменную маску.

— Я ничего не имею против вас лично, — продолжил Клит. — Просто мистер Клиффорд убежден, что половые сношения между евреями и не евреями недопустимы. Такова его генетическая теория.

— Мы уже вышли из детородного возраста, — заметила Маргарет.

— Это точно, — кивнул Клит. — Но ваши дети полукровки?

Маргарет не ответила.

— И какая половина у них еврейская? — улыбнулся Клит.

Но они его уже не слушали. И ему это не понравилось.

Маргарет волновало странное выражение глаз Генри. Что они с ним сделали? Наклонившись через стол, она накрыла его руку своей.

— Как трогательно, — голос Клита сочился сарказмом. — Так вы меня поняли?

Идиот, подумала Маргарет.

Как только Клит закрыл за ними дверь, Генри увлек Маргарет в ванную.

— Где ты был? — спросила она.

Генри быстро пустил холодную воду.

— Мне не велено говорить тебе.

— Что значит — не велено?

— Это было ужасно.

— У тебя что-нибудь болит?

Генри кивнул.

— Что?

От такого, чисто профессионального вопроса Генри даже рассмеялся.

— Все.

— Хочешь, чтобы я сделала тебе массаж?

Он покачал головой. Только не перед телекамерой.

— Я не знаю, сколько у нас будет времени. В ресторане нам надо найти способ избавиться от Клита на три-четыре минуты. Нам обоим придется отпроситься в туалет.

Маргарет кивнула.

— Выйдя из зала, мы зайдем в женскую комнату. Окно в ней скрыто кустами. Я проверял. Кусты тянутся до самого леса. Дорога находится с другой стороны, но, спускаясь по склону, мы обойдем «Клиффхэвен» и выйдем на нее. Забудь обо всем, кроме того, что нам надо выбраться отсюда. Мне кажется, я знаю, как заблокировать дверь туалета, чтобы никто не смог открыть ее из коридора. Им потребуется время, чтобы выломать ее, а мы будем уже далеко.

— А если в туалете окажется другая женщина?

— Давай не будем волноваться заранее.

— Я думала, что ты всегда планируешь наперед.

— Ты права, но послушай меня, Маргарет. Прежде всего, мы должны вести себя так, чтобы у Клита не возникло никаких подозрений. Пусть он думает, что мы начали привыкать к местным порядкам.

— Постараюсь стать хорошей актрисой.

— И второе. Маргарет, мы должны хорошо отдохнуть. Вечером нам потребуется много сил.

Когда Клит зашел за ними перед обедом, Маргарет сказала ему, что слегка простудилась, а потому надела джинсы и свитер. Клит никак не отреагировал на ее слова.

— Он чем-то расстроен, — прошептала Маргарет по пути в ресторан.

— Клит, что-нибудь случилось? — спросил Генри, когда они сели за столик.

Тот пожал плечами.

Генри обычно удавалось вызвать молодых на откровенность, а потому он решил попытаться разговорить и Клита. Он полагал, что по ходу беседы им будет проще улучить возможность отпроситься в туалет.

— Нелады с девушкой?

Клит подозрительно покосился на Генри.

— Откуда вы знаете?

— Ничего я не знаю, — улыбнулся Генри. — Просто это наиболее распространенная причина для огорчений.

— Ну, я в этом не уверен. Моя девушка…

Клит замолчал. А потом решил, что от них можно ничего не скрывать.

— Пока вы отдыхали, я решил провести час-полтора с Шарлоттой. Это моя девушка. Красотка, что надо. Я не смог к ней дозвониться, поэтому заглянул в ее комнату и нашел записку. Она уехала в Сан-Диего. На моей машине.

— И что в этом плохого? — удивился Генри.

— Вы что, шутите? Ей бы не позволили уехать туда. Отпуск у нее только в апреле. Нам не разрешено отдыхать вместе. Мистер Клиффорд полагает, что верность «Клиффхэвену» должна быть превыше всего, а, отдыхая вместе, сотрудники могут…

Он вновь замолчал.

— Могут что? — переспросил Генри.

— В общем, она оставила записку Уайттейкеру, нашему управляющему. Ей, мол, позвонили и сообщили о смерти отца. Дерьмо собачье. Ее отец давно умер. А в Сан-Диего у нее был дружок. Готов спорить, он каким-то образом дал о себе знать.

— Так почему вы не поехали за ней?

— Мне поручено присматривать за вами. Ничего, ее привезут назад, она не успела далеко уехать. Но мне-то какая от этого польза, если ее посадят в карцер? Да еще начнут расследование. Уайттейкер до смерти боится, что кто-нибудь из сотрудников согласится продать «Клиффхэвен», польстившись на еврейскую взятку.

— Вы думаете, у Шарлотты были такие намерения?

— Ни в коем разе, — Клит оглядел зал. — Ее досконально проверяли, прежде чем принять на работу. Кроме того, оказавшись здесь, уже никуда не денешься. Надеюсь, вы меня понимаете?

— Не совсем.

— Работа в «Клиффхэвене» не похожа ни на какую другую. Тут не подашь заявления об уходе.

— Вы хотите сказать, что и работающие в «Клиффхэвене» те же заключенные?

— Не надо меня сердить, — нахмурился Клит.

— У меня и в мыслях этого не было, — успокоил его Генри.

— Гости не могут уехать, в отличие от Шарлотты. А вот и она!

Клит вскочил. Генри и Маргарет повернулись, чтобы проследить за его взглядом.

Между столиками шла высокая, под шесть футов, загорелая, очень красивая девушка с белокурыми, до плеч, волосами. В обычном платье, а не в оранжево-синей униформе.

— Это Шарлотта? — спросил Генри.

Но Клит уже спешил ей навстречу.

Они о чем-то оживленно заговорили. Только тут Генри заметил, что Шарлотту сопровождают двое мужчин средних лет, которых он видел впервые. Ее арестовали? Клит, похоже, спорил с мужчинами. Затем они взяли блондинку за руки и повели к выходу. Клит последовал за ними.

— Что это значит? — спросила Маргарет.

Генри пожал плечами.

— Какая разница. Это наш шанс. Пошли! — он встал. — Ты идешь первой. В женский туалет.

Маргарет явно нервничала. Генри посмотрел ей вслед, затем сунул в карман вилку. Метрдотель не спускал с него глаз, пока он не повернул к коридору с туалетами. Маргарет как раз скрылась за дверью с женской фигуркой.

Когда он вошел в туалет, Маргарет успокаивала пожилую женщину, появившуюся в одной из кабинок.

— Мне нужна твоя помощь, — Генри показал Маргарет, как сцепить руки, чтобы он мог на них встать. — Придется тебе меня подержать.

— Я попробую.

Генри встал ей на руки.

— Долго я не выдержу.

— Еще секунду! — Генри загнал вилку за пневмопривод, что открывал дверь, чтобы заклинить его, и спрыгнул на пол. — Теперь им не войти.

— Выпустите меня, — попросила пожилая женщина.

— Пожалуйста, подождите минуту, — Генри распахнул окно. Как он и рассчитывал, кусты обеспечивали надежное прикрытие. — Только одну минуту.

— Что вы задумали? — воскликнула женщина. — Отсюда не убежишь.

— Пожалуйста, дайте нам этот шанс. Или вы хотите уйти с нами?

— Вы новенькие. И ничего не знаете.

Снаружи уже пытались открыть дверь.

— Пора, — Генри помог Маргарет взобраться на подоконник.

Она спрыгнула вниз. Генри — за ней.

— Сюда, — прошептал он.

Две минуты спустя они уже спускались по крутому, заросшему секвойями склону, цепляясь за молоденькие, а потому тонкие деревца. Генри посмотрел на звездное небо, чтобы определиться, в какую сторону идти. Кроны практически не пропускали света к подножьям деревьев, где землю покрывал толстый слой гниющей листвы.