Стихия Перемен (СИ) - Колесник Андрей Александрович

— Оплетала! — протестующим жестом вскинул руку Гуно. — Хватит дурь плести! Ты уже даже мне голову заморочил своей философией! Мы же не на колдовском вертепе! Ты его есть будешь?

Лирад закрыл глаза и стиснув зубы приготовился к честной смерти в пасти чудовища. Как и положено герою, он будет молчать до последнего.

— Нет, — пророкотал Оплетала. — Я не ем так рано. Да и не вкусен он. Мы то, что мы едим. Боюсь подхватить твердолобие и глупость. Я лучше кое-что узнаю. Герой, а герой, скажи — кто навел тебя на мой дом?

Лирад осторожно открыл один глаз. Встретившись с насмешливыми огоньками Оплеталы, он гордо вытянул шею, становясь похожим на гуся:

— Я сам!

— Не ври старшим! У тебя ума не хватило бы. Если навели, значит кто-то хочет чужими руками списать меня со счетов. Ну?

— Иди ты! — рявкнул Лирад. Оплетала тут же поднес его поближе к своему капюшону и запустив пальцы в волосы ласково стиснул, глубоко царапая кожу.

— Молодой человек, — доверительно прогнусавил монстр. — Я сказал, что не съем вас. Но ведь могу сделать кое-что хуже. Например искалечу и вышвырну из своего дому. Да так искалечу, что раны залечивать будете остаток дней. Хотите промышлять мелким воровством, попрошайничеством да получать на орехи от более здоровых бродяг?

Лирад упрямо промолчал. Вокруг кисти мягко сомкнулась лапища монстра. Стиснула, вроде бы легонько, но с силой сдвигающейся скалы. Разрывая острыми когтями плоть. Боль была и вполовину не так сильна как ужас. Лираду представилось как он покалеченный еле-еле передвигается на ногах. Как со слезами просит подать на хлеб. Как от него отвернуться все его товарищи по ремеслу. Как перестанут любить женщины…

— Не ори! — на Лирадовы губы легла ладонь Оплетала. — Если скажешь кто подставил меня, то никто не узнает об этом твоем позоре! Пойдешь на все четыре стороны! Ну! Думай! Быстро!

Кольца на теле сжались, практически ломая кости.

— Рацлав Святорадович! — отчаянно выкрикнул Лирад. — Он рассказывал! Он!

Кажется, Оплетала, задумался. На миг.

— Знаешь его? — спросил Гуно.

— Еще бы, — аккуратно ставя Лирада на ноги сообщил, Оплетала. — Он должен мне немалую сумму денег. За одно спорное, щекотливое дельце. И похоже решил не отдавать. Ну вот вам пожалуйста! Честный человек, видный сановник в Царстве! А как себя ведет! Ай-ай-ай! Крыса. Одним словом Крыса.

— Будешь разбираться? — потянулся лысый, демонстрируя прорисовывающиеся под грубым одеянием линии крепкого мускулистого тела.

— Нет, — поразмыслив сказал, Оплетала. — Пока нет. Рацлав погряз в грязи по уши. Сегодня трогать его не выгодно, ведь можно замараться и принести вред моему сегодняшнему заказу. Но у чинуши за плечами столько темных афер с сильными мира сего, что рано или поздно какая-нибудь всплывет. И вот тогда можно будет донести слухи о ней до нужных ушей. И насладится закономерным исходом.

Тут чудовище коротко взглянуло на растрепанного задыхающегося Лирада. Выпустило его, покачнувшегося из объятий, заботливо поддержав щупальцем на ногах и сказало:

— Гуно, верни посетителю меч, — и когда дрожащие пальцы героя сжались на вожделенной рукояти добавило: — Приятно было пообщаться с вами, молодой человек. Вы производите вполне приятное впечатление. Будет время и желание заходите еще. А сейчас… где выход вы знаете.

Лирад, тяжело шатаясь побрел к двери, услышав за спиной:

— Если будут проблемы с работой, обращайтесь. Я помогу.

«Да пошел ты, монстр!» — сосредоточенно угрюмо подумал, пребывающий в полном смятении чувств Лирад. — «Поскорее унести из этого проклятого места ноги! И когда-нибудь я сожгу это логово!»

— Ну вот. Ушел. Неужели думаешь, что вернется?

— Вернется, — заверил Оплетала. — Сейчас тяжелое время и все хотят есть. Этот герой не первый. Он вернется когда припечет, хотя сейчас думает как бы отомстить. Но это ерунда. У нас сегодня есть куда более насущная проблема. Идеологическое противостояние с Царством и Саламатом. И здесь, Гуно, мне потребуется твоя непосредственная помощь. В решении строго определенных проблем.

— У вас какие-то проблемы? — учтивый голос над ухом, заставил Рикону оторваться от испещренного вычислениями листа и посмотреть на нарушителя спокойствия.

— Что-что?

— Имеете крайне озабоченный вид. Насколько я знаю подобное выражение лица значит, что человек размышляет. Или мучается выбором.

«Или дурью, — про себя закончила Рикона Виссарди, мило улыбаясь подкравшемуся к её столику магу. — Шел бы ты отсюда через болото да бездорожье, лапоть лубяной»

Госпожа Стратег терпеть не могла когда ей мешали заниматься главным занятием её жизни. Расчетами. Для этой цели она уединилась в учительской зале Семинарской библиотеки, обложившись для виду ненужными фолиантами теоретической магии и выбрала самый дальний столик возле завешанной картинами стены.

Здесь её не отвлекали бестолковые юнцы, снегирями выхаживающие перед симпатичной молодой женщиной и в перерывах между подчеркнуто «важными» разговорами, поглядывающие на её грудь. И не так доставали носящиеся по читательской невысокие полупрозрачные духи в островерхих колпаках — созданные шутки ради здешним библиотекарем.

Риконе более всего сейчас хотелось побыть одной, чтобы в спокойной обстановке все взвесить и оценить. Для этого она избавилась от навязчивого общества здешнего Совета Магов, насквозь состоящего из самовлюбленных и весьма недалеких господ, только вчера отказавшихся от таскания плуга. Их сейчас развлекал, приходящий в восторг от собственного красноречия, алхимик Панир.

Все мысли Стратега острова Харр занимал Дракон Триградья. Полуобразованный честолюбец сумел сделаться объектом лютой ненависти для правительств всех ближайших государств. Учитывая его послужной список, с которым Рикона не преминула ознакомиться по прибытии в Балбараш, парень заслужил себе даже не одну смертную казнь, а сразу десяток. Захват власти на обширной и такой аппетитной для оппонентов земле. Покушения на окрестных царей, расшатывание престолов под сиятельными седалищами, сомнительные эксперименты в области магии, обворовывание Божественных Культов с надругательством над их идолами и служителями, шпионаж… это лишь небольшая толика его подвигов.

С удивлением для себя Стратег узнала так же, что Дракон уже давно точил зуб на остров Харр и даже проявлял некоторые акты агрессии по отношению к её дому. Воровал добропорядочных граждан, пытался вербовать агентов, препятствовал экспериментам Харр, истреблял механических лазутчиков острова, м-де. К списку смертных казней уготованных Граю, добавлялась парочка посмертных.

Особенно в свете его последней выходки с блокированием магии по всему миру. Если он в самом деле стоял за явлением обрушившим Купол вокруг острова и спровоцировавшим массовые кровопролития против магов по всему миру… интерес Харра к этому молодому человеку становился вполне оправдан.

— Ни в коем разе. Немного задумалась, и только. У вас в Семинарии я увидела столько интересных открытий, что невольно поражаюсь. Наверное это самое передовое заведение во всем мире и если воспитание молодых дарований в ближайшем будущем пойдет с той же скоростью, что и сейчас, то через десятка полтора лет в магии произойдет настоящая революция!

Неприкрытая лесть заставила мага улыбнуться. Рикона про себя отметила, что не может понять чего больше в его улыбке — смущения или цинизма. Эльмеор Огненный был здесь знаменитостью и пользовался большой популярностью. С точки зрения девушки этот маг-самоучка чуть лучше чем другие умел швыряться огненными шариками. Необычайное достижение, надо думать.

— Не хотели бы вы присесть ко мне? — мило прощебетала она, молниеносно скрывая лист с расчетами под первой подвернувшейся книгой.

«Даже не думай этого сделать, паршивец! Иди! Иди себе!» — её глаза были невинны, но в глубине зрачков полыхали молнии. Терять время в нелепом разговоре? Нет! Нет! Нет! Ей нужно заниматься просчетами всех возможных последствий от грубого вторжения войск царя в логово Дракона. Никогда еще Риконе не приходилось для достижения своих целей пользоваться таким грубым инструментом как прямой штурм и грубая сила. Увы. В сложившихся обстоятельствах это была самая выгодная, хоть и простая, комбинация по извлечению Дракона как улитки из раковины, из его Крепости. Грай, по донесениям из разных источников, безвылазно сидел в своих горах, зализывая раны — нечего и думать, чтобы выманить его оттуда хитростью. Он затворник и параноик — не потерпит рядом с собой новых лиц, посему втереться к нему в доверие также будет сложно и долго. На это нет времени. Срок данный Пророком на поверку оказался слишком мал. Зима, бездорожье и хаос царящий в Триградье убивали любую возможность использования небольшой группы похитителей. Действовать в одиночку опасно. Куда эффективней спрятаться за жаждой всех ненавидящих Дракона и позволить им сделать грубую работу.