Совет двенадцати - Александр Рудазов

Работами распоряжался Асанте Шторм — все еще смертельно бледный, но уже полный энергии. Торай Жизнь рекомендовал великому гидроманту остаться в госпитале еще хоть на несколько дней, но тот лишь язвительно расхохотался. На борту своего великолепного флагмана «Адмирал Кровь» Асанте выздоравливал в десять раз быстрее, чем на больничной койке. Его ноздри жадно раздувались, втягивая соленый морской воздух, на лице плавала блаженная улыбка, кожу овевал прохладный бриз.

Асанте Шторм был счастлив.

Креол с Ванессой знакомились, беседовали с портовыми колдунами. Большинство гидромантов и аэромантов служили или здесь, или в сатрапии Разер, вытянувшейся вдоль побережья.

— Мы с женой истребители эйстов, владыка, — тяжело дыша, говорил пожилой колдун в оранжевом плаще. — Мое имя — Радул Кипятильник, я пиромант и гидромант. В свое время я немало посражался против эйстов... Это так забавно — кипятишь море, а они всплывают кверху брюхом...

— А я, с вашего позволения, Тайсанета Искра, — встряла его жена, тоже в оранжевом плаще. — Я занимаюсь примерно тем же, что и мой дражайший супруг, только не кипячу воду, а, с вашего позволения, наэлектризовываю. Результат выглядит немного иначе, но, заверяю вас, не становится менее эффективен.

Эта супружеская пара ужасно хотела понравиться Креолу. Они разве что не виляли перед ним хвостами, расписывая свои заслуги на военно—морском поприще.

Креол на это только хмыкал — он терпеть не мог, когда перед ним лебезили.

— И давно вы, двое, женаты? — из вежливости спросила Ванесса.

— С юности, повелительница! — взмахнул руками Радул. — Мы с Тайсанетой поженились еще фиолетовыми плащами!

— Нет—нет, у тебя тогда был уже синий! — напомнила Тайсанета.

— Ах, ну какая теперь разница, душечка?

— Никакой, совершенно никакой, любимый!

— Как это... мило, — выдавила из себя Ванесса, стараясь не смотреть на воркующих стариков. — А вы участвовали в войне с эйстами? Не той, что была этим летом, а той, прошлой?

— Участвовали ли мы? — всплеснула руками Тайсанета. — Да именно там мы с Радулом и познакомились! Мне тогда было всего двадцать три, ему — двадцать пять!

Ванесса мысленно сложила числа и прикинула, что теперь этим двоим должно быть в районе семидесяти — семидесяти пяти лет. А выглядят они от силы на шестьдесят.

— Приятно видеть, что вы полны сил и, как вижу, счастливы в браке. Наверное, и дети есть?

— Трое, — с готовностью ответила Тайсанета. — Мальчик и две девочки. Все стали колдунами.

— Особенно мы гордимся нашей младшенькой, Таскуритой Кипяток, — воодушевленно произнес Радул. — Она сумела достичь красного плаща и стала губернатором Разера!

— А еще она дважды побеждала на всегосударственном конкурсе красоты! — добавила Тайсанета. — Владыка Креол, вам непременно нужно познакомиться с нашей девочкой! Она пока еще не замужем!

Ванессе совсем не понравилось направление, в которое свернул разговор. Она цепко схватила Креола под руку и поспешила распрощаться с услужливой семейной парой. К счастью, ее учитель уже давно не слушал, о чем там щебечут эти двое — он думал о чем-то своем.

Иххарийская воинская часть разместилась в двух милях от городской черты. Здесь, на просторной равнине аккуратными квадратами выстроились казармы — длинные каменные здания в четыре этажа. Каждая четверка образовывала «двор» и принадлежала определенному полку.

Солдаты жили тесно, скученно — по четыре человека на комнату, по сотне на этаж, по четыреста на казарму. Унтер—офицеры обитали здесь же, но уже только по двое на комнату. Офицеры — в особых зданиях, так называемых «офицерских хибарах», которые хибарами только назывались, а на деле были комфортабельными квартирами. Причем жилплощадь всем полагалась разная — в зависимости от того, холостой или семейный, простолюдин или колдун, обер—офицер или штаб—офицер.

В Серой Земле использовали только вольнонаемных солдат, всеобщей воинской повинности не водилось. Однако контракты с рекрутами заключали поистине кабальные — на десять, пятнадцать, даже двадцать лет, платя при этом сущие гроши. Били часто и жестоко, почитая палку лучшим методом обучения. Кормили, правда, от пуза, хотя и самой дешевой пищей — гречневой и пшенной кашей, овощной похлебкой, рыбой.

Тем не менее недостатка в «мушкетных подпорках» у серых не бывало. Несмотря на все тяготы солдатской жизни, бедняки охотно надевали мундиры — в казармах им было гарантировано жилище, одежда и сытная еда. Заводить семью рядовым не разрешалось, но женской лаской их вполне обеспечивали маркитантки. Да и столица под боком — некоторые солдаты тишком даже женились.

Порой случалось и так, что особо ушлые бабешки выходили замуж дважды, трижды, а то и четырежды — разумеется, выбирая женихов так, чтоб не совпадали увольнительные. Рано или поздно все это, конечно, раскрывалось — то один из муженьков не вовремя смотается в самоволочку, то просто у кого-то выйдет срок службы — и обладательнице «гарема» пересчитывали ребра. Но до того времени она жила вольготно, поглядывая на календарь — кто там из любимых следующим на побывку притопает?

Особым явлением в армии серых были Кровавые Егеря. Их набирали еще в шестилетнем возрасте — из сирот, незаконнорожденных, а иногда и просто от бедных родителей, желающих сбагрить лишний рот. Maльчишки поступали в полк на казенное содержание, их воспитывали при казармах, с малолетства приучая к солдатской службе. В результате из них вырастали превосходные бойцы.

Креол и Ванесса приземлились в самой середке воинской части — аккурат у центрального штаба. Хубаксис потерялся где-то в воздухе — он погнался за попугаем или еще какой-то местной птицей. Зная его, можно быть уверенным — догонит, проглотит, а потом весь день будет выкашливать перья.

Джинны — они вообще жрут что попало. Хубаксиса одно время даже тянуло на людоедство, но от этой привычки он постепенно избавился. Тивилдорм Призрак лично провел с ним курс электрошоковой терапии.

Войдя в центральный штаб, Креол с Ванессой оказались в довольно тесном и невероятно душном помещении. Топилась огромная печь — совершенно ненужная в жарком климате Серой Земли. Ванесса сразу расстегнула воротник, чувствуя, как по шее льется пот. Креол и вовсе сбросил плащ, швыряя его на пол.

— Правильно, ваше колдунство! — одобрительно воскликнул Хобокен, поднимаясь из—за стола. — Люблю, кто со мной обходится без фасонов!

— Маршал, да тут же сгореть можно! — возмутилась Ванесса, ища глазами окно.

— Что делать? — развел руками Хобокен. — Ремесло наше такое, чтоб быть всегда близ огня, а потому я и здесь от него не отвыкаю.