Мустанг - Луис Ламур

- Мистер Сакетт, я думала, вы погибли!

- Вы имеете в виду, как Мимс?

- Бедный дядя Гарии... У него не было ни единого шанса. Его застрелил Флинч.

- Флинч?

Почему же я о нем не подумал? Во Флинче текло достаточно индейской крови, чтобы он смог незаметно подобраться к человеку.

- Думаете я этому поверю?

- Конечно. Вы же не хотите обвинить меня в том, что я убила этого прекрасного старика?

- До этого вы без заминки справлялись со всем, когда дело шло о главном. - Я упал в кресло и положил шляпу на пол рядом с собой. - Нам надо поговорить.

Она бросила взгляд на Энии. - Не сейчас.

Энни посмотрела на нее, потом на меня. - Хотите, чтобы я вышла? С ним можете чувствовать себя в безопасности, - добавила она для Пенелопы.

Я усмехнулся. - Вот уж не сказал бы.

- Я имела в виду, что вы джентльмен. Преступник, конечно, но джентльмен.

- Ну... за это спасибо.

- Я пройдусь по улице. Все равно хотела повидать Дженни.

Энни взяла шляпку, приколола ее к волосам булавкой, вышла и прикрыла за собой дверь.

- А ты неплохо путешествовала, - неохотно признал я. - Особенно тебе удалась уловка со стадом овец.

- Она никого не обманула.

- Обманула. Их обманула, - я холодно поглядел на нее. - Но не меня.

- Что касается путешествий, у меня был хороший учитель. Наверное даже самый лучший.

- Кто?

- Как кто? Вы, конечно. Я внимательно наблюдала за вами, когда вы нас вели, и училась. Вы очень осторожный человек.

Она смотрела на меня с каким-то странным выражением, которое мне никак не удавалось распознать. - Вы не спросили о золоте.

- Я к этому подходил.

- Боюсь, вы не слишком похожи на преступника, мистер Сакетт. Настоящий преступник первым делом справился бы о золоте.

- Может и так.

Я оглядел комнату - маленькая комната в маленьком глинобитном доме, но обставлена хорошо: ничего аляповатого или безвкусного. Я мало разбираюсь в этих вещах, но иногда бываю в пристойных домах и отличаю хорошее от плохого.

- Как вышло, что вы знакомы с Энни? - спросил я.

- Ее тетка шила для моей матери. Я знала, что Энни сейчас живет в Лома Парда, она единственная, к кому я могла обратиться за помощью. Наверное вы думаете, что приличная девушка не должна даже здороваться с Энни?

- Ничего подобного я не думаю. Энни - нормальная женщина. Мы с ней давно друг друга знаем... вы понимаете, о чем я говорю. Знаете, что бы случилось, если бы кто-нибудь разнюхал, что у вас столько золота? Весь город сошел бы с ума. К тому же вас ищут.

- У Энни есть знакомый владелец каравана грузовых фургонов. Она договорится с ним, чтобы тот помог мне добраться до Санта Фе. - Немного помолчав, она сказала: - Я только что приготовила кофе. Хотите?

Пока она ходила за кофейником и чашками, я поглубже уселся в мягком, удобном кресле. Хотя и с опаской, потому что не слишком полагался на комнатную мебель. Я больше привык к нарам в ковбойском бараке и стульям у стойки бара, ведь вес у меня немалый. Такая мебель, как в этой комнате не слишком-то подходит к моим размерам. Но домик показался мне уютным, мне в нем все понравилось. Даже рукоятка револьвера, высовывающаяся из-под рукоделия, сваленного на столе.

Пенелопа принесла кофе, разлила его по чашкам, затем уселась сама рядом с оружием.

- Грузовой караван отправляется сегодня вечером, - сказала она. - В нем десять фургонов. Энни договорилась, что мне отдадут один.

- Где золото?

Она ушла от прямого ответа: - Я хочу, чтобы вы получили часть. В конце концов, без вас я бы вряд ли его нашла и уж конечно, не смогла бы защитить.

- Спасибо, - сказал я. - Не могу сидеть и ждать, пока за вами придут. Мне надо найти Лумиса... и Флинча.

- Остерегайтесь его. Мне пришлось бежать от него. После того, как Флинч убил мистера Мимса, мне ничего не оставалось делать. Я его боюсь.

Я держал чашку, а сам лихорадочно обдумывал ситуацию. Мне показалось, что она пробыла на кухне чуть дольше, чем следовало. Я выпил кофе, поставил чашку и встал.

- Вы уходите?

- Мы еще увидимся. К отходу каравана я буду здесь.

Нагнувшись, я поднял шляпу. Ее рука лежала возле револьвера - только ли по случайности? Я не спеша поднялся, поправил кобуру и увидел, что она смотрит на меня с теплотой и симпатией. Вся штука была в том, что мне хотелось ей верить, я почти убедил себя, что доверяю ей, однако до конца полагаться не мог.

Я быстро прошел мимо нее на кухню, открыл дверь черного хода и вышел. На крыльце постоял, пока глаза не привыкли к яркому солнечному свету и только потом ступил во двор.

Там стояла маленькая конюшня, дом и двор затеняли высокие тополя. В доме мелькнул чей-то силуэт, и я тут же передвинулся к углу фасада. Здесь сначала бросил быстрый взгляд на улицу, затем медленно провел глазами по каждому удобному для засады месту.

Меня предупредил легкий шорох движения за спиной. Резко обернувшись, я увидел, как Лумис поднимает к плечу ружье. Рукоятка револьвера сама прыгнула мне в ладонь, я выстрелил ему в грудь, и ружье с глухим грохотом выпалило из обоих стволов в землю.

Я немедленно отскочил к тополям и, пробежав мимо длинного сарая, замедлил шаг, вышел на улицу и присоединился к людям, высыпавшим из салуна.

- Что случилось? - спросил кто-то.

- Стреляли дольше по улице, - ответил я. - Может собирались приготовить на ужин индейку.

Я повернулся и зашагал к салуну Баки, где можно было услышать свежие новости. Бишопа там не оказалось.

Тогда я отправился в кораль, вывел вороного, оседлал и оставил привязанным в тени у жердей изгороди.

Мне пришла в голову одна мысль. Лошади Пенелопы находились в корале, в том числе и вючные, однако вьючных сумок не было и помине. Я въехал в город сразу за ней, о она, должно быть, это знала. Пенелопа не знала, в каком доме живет Хромая Энни, поэтому не рискнула бы привезти золото в город. Молодая девушка, ведущая в поводу по улице Лома Парда трех лошадей, две из которых вьючные, вызвала бы нездоровый интерес. Что тогда?

Она не привезла золото к коралю, потому что в противном случае ей пришлось бы самой разгружать его, самородок за самородком... если только она не расстегнула подпруги и сумки не упали на землю. Но этого она тоже не могла сделать из страха, что сумки лопнут или кто-нибудь не увидит эту сцену и не проявит любопытства по поводу их веса.

Значит, золото спрятано где-то возле города. Значит, Пенелопа быстро выгрузила его и оставила в каком-то укромном месте. прежде чем появиться в Лома Парда.

Глава 15

Положив руку на седло, я стоял и припоминал тропу в город. Место, где Пенелопа могла бы спрятать золото так, чтобы на него случайно не наткнулись, найти было трудно. Более того, я следовал за ней по пятам всю дорогу к Лома Парда, так где же она отвернула в сторону, чтобы спрятать драгоценный груз?

Затем мне пришло в голову, что я не шел буквально по отпечаткам копыт; когда ее следы стали пересекать следы тех, кто ехал в город или выезжал из него, я решил, что не упущу Пенелопу, если отправлюсь прямо в город.

Забравшись в седло, я объехал кораль дальней стороной и двинулся по переулкам к окраине, стараясь никому не попадаться на глаза.

Я вспомнил, что существует еще одна дорога, котороая ведет на запад к горам Сангре де Кристо, а затем на юг в Лас Вегас и дальше в Санта Фе. Я знал, что этой дорогой иногда пользуются грузовые караваны. Допустим, Пенелопа обогнула город, вышла к этой тропе и спрятала золото там?

Меньше чем через десять минут я ехал по дороге к Сангре де Кристос, выискивая возможное место, где лежали вьючные мешки Пенелопы. Если бы я хотел скинуть тяжелый груз так, чтобы позже его можно было легко найти, где бы я его оставил?

Было еще светло, хотя солнце уже садилось и начинались сгущаться сумерки. По пыльной дороге вороной шел почти бесшумно. Но сколько бы я ни оглядывался по сторонам, не мог отыскать места, о котором думал.

И вдруг в последний момент, когда стала подкрадываться темнота, я заметил участок пожелтевшей и примятой травы, вокруг которого были разбросаны сосновые шишки и иголки. Остановив коня, я внимательно ее рассмотрел. Что-то здесь лежало, что-то чего сейчас не было.

Отметину в траве явно оставила упавшая сосна длиной футов десять. Теперь она лежала рядом в нескольких футах, все еще опираясь сломанным комлем о пень, удерживаемая полоской дерева и коры. Кто-то поднял верхушку и перетащил ее в сторону, оставив открытым то место на траве, где она пролежала по меньшей мере несколько недель.

Отведя вороного с тропы, я привязал его и подошел к сосне. Отодвинув ее, я обнаружил полные вьючные мешки. Грузовой караван будет проходить совсем рядом, Пенелопе не составит никакого труда погрузить их в фургон.

Нагнувшись, я обеими руками ухватился за вьючное седло и выпрямился. Пройдя футов пятьдесят, опустил золото на землю, передохнул и пошел дальше. Минут через двадцать вернулся к коню и объехал все это место, затаптывая следы. Потом вернулся в город, привязал вороного у коновязи напротив закрытого на ночь магазина.