Песня о неземной любви - Елена Силкина

Диск вынесся наружу под мириады немигающих звёзд, маур на лету вытянул вперёд руку с кодовым браслетом, и люк корабля уже ждал их распахнутым. Диск грохнулся на пол в тамбуре, Ирруор снова вскинул руку, словно салютуя — он управлял экстренным стартом прямо отсюда. Ира молчала, замерев рядом с Эрнэлетом, чтобы не помешать.

После обычной дезактивации открылся внутренний люк, транспортёр поплыл в рубку. Ирруор спрыгнул на пол и пошёл с ним рядом, Ира сидела на серебристом диске, придерживая блок эрнианского компьютера и от волнения болтая ногами в воздухе.

— Что, если мы опоздали?

Она имела в виду Эрнэлета.

И тут посмотрела на экраны, где неторопливо расцветал, молниеносно удаляясь, махровый огненный бутон.

— Нет, мы успели вовремя, — без улыбки ответил Ирруор, слегка покачнувшись, упал в кресло и тоже стал смотреть на экраны.

Глава 8

Невостребованный сюрприз

— Надо срочно подключить к источнику энергии и сенсорам вот этого вот, чтобы проверить, жив ли он.

Ира так и сидела посреди рубки на транспортёре в обнимку со светящейся сферой, глядя на маура совершенно пьяными от усталости глазами. Она всё ещё была в скафандре, только шлем отстегнула.

— Ты что такая? Энергетический удар получила? — Ирруор отвлёкся от экранов и посмотрел на неё тем особым, «сканирующим» взглядом, который уже был ей знаком. — Да вроде нет…

— Я просто устала. Выжата, как лимон. Убалтывала этого типа, который хотел покончить с собой, — она ткнула пальцем в переливчатый шар, который держала в охапке. — Это эрнианский компьютер, он сапиенс и зовут его Эрнэлет.

— Компьютер хотел покончить с собой? То есть, ты попыталась перебороть приказ на самоуничтожение?

— Не попыталась, а сделала это.

Ирруор покачал головой.

— Подключив его, мы рискуем взорваться.

— Ты хочешь его бросить? — гневно вопросила Ира.

— Я этого не сказал.

— Прости…

— Но и активировать его прямо здесь и сейчас не намерен. Если приказ удалось вовремя заблокировать, то с ним ничего не случится, он просто находится в спящем режиме. Мы можем сделать ради него небольшой крюк и обратиться к специалистам. Надеюсь, ты не против посмотреть на галактический полицейский участок?

— Ты ещё спрашиваешь! Конечно, не против!

Если удалось заблокировать… То есть, ждать в неизвестности ещё энное время, гадая, жив ли глупый железный монстр… Ира насупилась и тяжело вздохнула.

— С тобой точно всё в порядке?

Он снова смотрел на неё тем пугающим напряжённым взглядом, словно сейчас схватит в охапку и не выпустит из рук больше никогда.

— Точно. Он принял меня за эрнианку… Ой, что это такое?!

На экранах вместо прекрасного звёздного пейзажа клубилась непонятная серая муть.

— Вошли в подпространство. Небольшой по астрономическим понятиям крюк — это на самом деле несколько светолет.

— А почему я раньше этого не видела?

— Потому что спала в то время, когда я менял режим полёта. Звёзды и галактики видны только тогда, когда идёшь на планетарных, вблизи или внутри системы какой-либо звезды. А гиперсвет выглядит вот так, потому что без вхождения в подпространство невозможен. При твоей эрудиции не думаешь же ты, в самом деле, что корабли между галактиками так и летают, что только звёзды мимо мелькают?

Глаза у Ирруора смеялись. Вероятно, он успел посмотреть земной фантастический фильм. Или обнаружил в её памяти какую-нибудь космическую оперу.

— А как же тогда выглядит трасса, на которой инспекторы караулят?

— Пунктиром. С точками в виде планетных систем или других космических объектов… Ты куда?

— Спать. А то я уже ни бе, ни ме, ни кукареку…

Он засмеялся вслух, и она с улыбкой на него оглянулась. Он понял, что она иногда употребляет земные жаргонные словечки только для того, чтобы его позабавить, потому что обычно речь у неё вполне грамотная и литературная…

Она устало подобрала с пола свой шлем и побрела в каюту.

Эрнианский компьютер маур упаковал в герметичный контейнер с мягкими изнутри стенками и запер в одном из пустых шлюпочных ангаров, а транспортёр — поместил на склад.

После этого Ирруор заглянул в каюту девушки.

Снятый шлем покачивался посреди пола, а она спала поперёк кровати, не выпуская из руки плитку шоколада, так и не сняв скафандра.

Маур покачал головой и негромко окликнул её. Она не проснулась.

Он подошёл ближе и с сожалением легонько потряс её за плечо. Ира продолжала спать. Тогда он расстегнул на ней скафандр и осторожно приподнял её, высвобождая из космического костюма.

— Что ты делаешь? — отчасти пробуждаясь, спросила она сонно и сердито. Но не испуганно — это уже был прогресс.

— Укладываю тебя спать.

При этом он взял её на руки и понёс из каюты.

— Моя кровать здесь. Куда ты меня несёшь? — потребовала она ответа голосом уже совершенно проснувшегося человека.

— Ты помнишь, где я оставил свой скафандр?

— В нише в рубке. И что?

— Кто же ложится в свою постель прямо в скафандре после прогулки в открытом космосе?

— Ну, я. Он же дезактивирован.

— Всё равно это недопустимо. Теперь всю твою каюту придётся как следует обработать.

— Ой! Значит, всё пропало? — Ира чуть не заплакала.

— Что пропало? — не понял он.

— Всё. Знаю я, на что бывают похожи любые вещи после обработки.

— Ничто не пропадёт. Смотря какой способ обработки.

— А-а, — она зевнула. — А куда ты меня принёс?

— В свою каюту.

— А сам?

— Так их ещё семь.

— Тогда почему ты не отнёс меня в любую из них?

— Их ещё надо приготовить. Не беспокойся ни о чём, спи…

И она заснула.

Он сказал не всю правду. Он мог бы и приготовить любую из кают прежде, чем снять с неё скафандр. Но он хотел отнести её именно в свою каюту, чтобы она спала в его постели, хоть и без него, и недолго…

Укрыв её одеялом и погасив свет, он вышел не сразу. Темнота не мешала, а наоборот, помогала. Он переключился на своё «второе зрение», и ни оставшаяся на ней одежда, ни одеяло не помешали ему обследовать её ауру в поисках следов воздействия. К счастью, оказалось так, как она говорила — в подземелье астероида больше никого, кроме Эрнэлета, не было, а тот её не бил.

Закончив осмотр-сканирование, Ирруор вышел, и дверь за ним закрылась…

Она проснулась через несколько часов, по-прежнему чувствуя себя разбитой и до предела утомлённой, просто возникла экстренная необходимость наведаться в свою каюту. Она неохотно поднялась и вышла.

На звук её шагов из рубки выглянул Иррор.

— Туда нельзя, каюта ещё не обработана, — сказал он, видя, куда девушка направляется.

— Мне надо.

— Зачем?

Ира побагровела.

— В туалет! — вызывающе сообщила она.

— Он есть и в моей каюте.

— Предназначенный для мужчины! — повысила голос Ира, возмущённая тем, что приходится объяснять такие стыдные и такие очевидные вещи.

— Совершенно одинаковый и для мужчин, и для женщин.

— Ну, всё равно… — она замялась, подбирая слова.

— Там стерильно.

— Я не об этом! — ещё больше вспыхнула Ира. — Я не знаю, как пользоваться! Устройство же, конечно, другое, не земное!

— Я объясню. Пойдём.

Она вынуждена была подчиниться. Он её не пустит в её каюту, это было ясно. Ира шла обратно, ощущая, как у неё полыхает лицо. Вот ведь тема для общения!

Ирруор остался в дверях, когда Ира вошла в его каюту.

— Может быть, ты сама разберёшься. Кнопка смыва приблизительно на том же месте.

Он был напряжён, и она решила, что это также от чувства неловкости, как и у неё. Она ни за что бы не додумалась, что можно прийти в чувственное возбуждение от таких противных и стыдных вещей и обстоятельств.

Она отодвинула переборку и сунула голову в комнатку-нишу.

— Какая странная конструкция! Как седло! Как же на неё сесть?

— Так и садись, как в седло, — немного изменившимся голосом ровно сказал Ирруор.

— И, если бы не герлон, то пришлось бы снимать с себя бельё полностью? — возгласила недовольная Ира.

— Да, у герлона удобная застёжка, — рассеянно-натянуто согласился кахурианин.

Ира не унималась. Никакой конфуз не мог помешать ей удовлетворить своё любопытство.

— Зачем это седло так сильно приподнято спереди? Словно для… — она не договорила.

— Словно для мужчины. Да.

— Но им же не надо сидеть каждый раз!

— Вообще-то как раз надо. Совершать отправления в напряжённом состоянии не безвредно.

— Э-э-э… — Ира внезапно спохватилась и принялась судорожно подыскивать другую тему для разговора. — А когда мы прилетим в полицейский участок?