Непокорный медведь - Кимбер Уайт

Я положил бумаги перед собой и передал их ей. Кэсс нахмурилась. Ее карие глаза приняли блеск почти цвета шампанского, когда она взяла бумагу и повернула ее правой стороной вверх, чтобы прочитать. Ее рот широко раскрылся, и хмурый взгляд стал еще более хмурым.

— Что, черт возьми, это такое? Откуда у тебя это взялось?

Я шагал перед ее диваном, мои руки все еще были в карманах куртки.

— Знаю, что это дерьмово с моей стороны. Ты права, это нарушение конфиденциальности и всего остального. Но мне нужно знать, кто ты.

Она бросила бумаги на пол.

— Это не то, кем я являюсь.

Я обернулся и посмотрел на нее.

— Знаю, — у меня не было причин говорить это.

Правда в том, что я едва знал эту девушку. За исключением того, что сделал. То, что она сказала о своих чувствах ко мне, было правдой и для меня. Она уже внутри меня. На самом деле не имело значения, кем или чем она была раньше. Боже, никто не знал больше меня, как много ошибок могут погубить все. И теперь мне нужно сделать прыжок веры. Я должен открыть ей самые темные стороны себя и надеяться, что Кэсс все еще будет готова помочь мне. До сих пор я не давал ей повода даже доверять мне.

— Я пришел сюда не из-за тебя, — начал я. — В какой-то мере и из-за себя. Но не по той причине, по которой ты могла бы подумать.

— Боже, Саймон, ты перестанешь говорить загадками? Я все понимаю, ясно? Ты ищешь себе пару. А теперь ты пришел сюда и буквально швырнул мое прошлое мне в лицо. Что это значит? Я не прошла твой тест, потому что я сделала неправильный выбор, когда была ребенком? Ну, я не должна тебе ничего объяснять. Но все равно расскажу. У меня были дерьмовые родители, ясно? У меня не было отца и матери, даже пьяниц. Я практически была сама по себе с четырнадцати лет. Мне стыдно в этом признаться, потому что это так… ну… заурядно, наверное. Но я была готова на все, чтобы заставить кого-то обратить на меня внимание. Даже если это была система ювенальной юстиции (Ювенальная юстиция — правовая основа системы учреждений и организаций, осуществляющих правосудие по делам о правонарушениях, совершаемых несовершеннолетними, без привлечения родителей и учета их мнения при рассмотрении дел). Я была сломлена. Ты понимаешь, что это значит? Но, я больше не такая, уже очень давно.

Мое сердце разбилось прямо посередине рассказа. Если я закрою глаза, то смогу увидеть ее. Четырнадцатилетняя Кэсс, казалось, ожила на моих глазах. Эта испуганная худышка с фото умоляла меня помочь ей. Ее обидели. Люди, которые должны были заботиться о ней. Я хотел вернуться в прошлое и обнять ее. Я мог бы защитить ее в Уайлд Ридж. У нее была бы там семья, которая любила бы ее и поддерживала. Если бы я только нашел ее раньше.

Судьба. Чертова судьба. Если бы я нашел ее раньше, я бы никогда не почувствовал необходимости пойти на поиски секса на одну ночь с кем-то вроде Эйвери. Она могла бы быть еще жива, и сын, которого мы зачали вместе, никогда бы не родился, чтобы страдать от судьбы, которую моя небрежность навлекла на него.

Когда я открыл глаза, дерзкая женщина Кэсс теперь смотрела на меня. У нее перехватило дыхание, ее грудь вздымалась и опускалась. Она удерживала мой взгляд, пробуждая что-то глубоко внутри меня. Кэсс — сильная, полна жизни… выжившая. Инстинкт привел меня к ней и мог привязать ее ко мне, если она этого захочет. Но даже без этого, я хотел ее заполучить.

— Я тоже сломлен, — впервые признался в чем-то вслух. — Я так боролся, чтобы сохранить свой клан, когда казалось, что все против меня.

— Кертис сказал мне это, — сказала Кэсс. — Мой друг оборотень. Он знает о тебе. Он сказал, что у тебя репутация одного из сильнейших Альф.

Я покачал головой и улыбнулся.

— Полагаю, это был его вежливый способ сказать тебе, что я сукин сын.

— Почему ты сломлен?

Вопрос пронзил меня. Я стоял перед ней, ответ резал мое сердце, заставляя его биться с новой силой. Я сделал шаг к ней и медленно опустился на корточки перед Кэсс. Я протянул руку и взял руки девушки в свои. Ее прикосновение обожгло меня, пустив электрический ток, который сделал мое дыхание быстрее. И ее тоже.

— Я сломлен, потому что не нашел тебя раньше, — слова просто вышли без раздумий, почти, как если бы я слышал, как кто-то другой их сказал.

Но, пока они висели в воздухе между нами, я знал, что никогда не говорил ничего правдивее.

Она вытянула руки и сложила их на коленях. Я встал и сел на противоположном конце дивана. Я не мог смотреть ей прямо в глаза. Вместо этого потер большим пальцем противоположную ладонь и попытался рассказать историю.

— Я встретил женщину несколько лет назад. Ей было так же одиноко, как и мне. Она была парой медведя, как и ты. Но она не была моей парой. Она была не заклеймена. Как и ты, и даже не знала, что она — Анам Кара. Черт, по причинам, которых я стыжусь, я тоже этого не понял. Ее звали Эйвери. Мы провели ночь вместе. Я слишком много выпил. И она тоже. Я проснулся, а ее уже не было. Не могу оправдываться за то, что произошло. Не знаю, почему я не до конца понял, кто она. Я пошел на глупый риск, ради которого убил бы другого медведя. Эйвери поплатилась за это.

— Что… ты причинил ей боль?

Я издал горький смех.

— Не той ночью, нет. Но она забеременела. Она ушла до того, как я проснулся, и больше никогда ее не видел. Понятия не имел, что сделал. Но в этом-то и проблема. Я должен был. Я должен был почувствовать это и позаботиться о ней. Она выносила моего ребенка, и она не выжила.

Я чувствовал, что страх Кэсс растет. Ее глаза наполнились ужасом, и это подкосило меня. Это именно тот взгляд, которого я боялся, когда скажу ей правду.

— Медведей казнили или изгоняли из родовых земель и за меньшее, — продолжал я. — Но, клянусь тебе, я ничего не знал об этом. Если бы это