Донни Браско: моя тайная жизнь в мафии. Правдивая история агента ФБР Джозефа Пистоне - Ричард Вудли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не принимал наркоту — и не собирался начинать только ради того, чтобы выглядеть убедительней во внедрении. Какой пример может подать своим детям отец, который нюхает «по работе»?
Была и другая, более прозаичная причина. Как агент ФБР я рано или поздно должен был оказаться в роли свидетеля по всем собранным делам. Врать под присягой я не имел права. А пристрастие к наркоте или выпивке ставило бы под сомнение мою компетентность и силу воли, подрывало доверие и грозило полным провалом в суде.
В том клубе я действовал далеко не спонтанно. Я ни на секунду не сомневался, как быть, когда мне предложили «нюхнуть», и среагировал моментально, потому что принял решение и расставил нужные приоритеты еще во время подготовки к операции.
И я добился нужного эффекта. Впоследствии я участвовал в разных делах, связанных с наркотой, но больше никто не предлагал мне «попробовать».
Однажды я застрял в Майами на неделю, помогая Фитцу. Я предупредил Джилли и его парней заранее, оставил им номер. Они даже звонили, но я не стал перезванивать.
Оказалось, они меня очень искали, чтобы привлечь к крупному ограблению в Майами.
Шайка имела связи с Флоридой. Гвидо рассказывал, что девять лет держал наркобизнес в районе Ки-Уэст, где у него были связи с копами и прокуратурой. Он торговал марихуаной, которую выращивал в теплице какой-то дружок Винни со Стейтен-Айленда.
Флоридские сдали им один особняк в Форт-Лодердейле, откуда можно было вынести двести пятьдесят косарей наличкой. На дело решили идти вчетвером. Не дозвонившись мне, Джилли взял Гвидо, Пэтси и Фрэнки. Когда я вернулся в Нью-Йорк, парни рассказали про вылазку, которая обернулась полным провалом.
По информации, полученной из Флориды, в том особняке жила престарелая дама, которая держала горы налички и бриллиантов в сейфе. Гвидо специально прикупил инструменты для вскрытия сейфа. Компания приехала в особняк, посветила коповскими значками и вошла в дом под предлогом «срочного расследования». Даму заковали в наручники. Сейфа в доме не оказалось, как и четверти миллиона.
Все, что они нашли, это дырки от пуль в потолке, немного налички и банковские документы, свидетельствующие об открытии индивидуальной сейфовой ячейки днем ранее. За вычетом билетов на самолет, инструментов для вскрытия сейфа и прочих расходов, подельники заработали по шестьсот баксов на брата.
Наводка оказалась верной, но запоздалой. Немного погодя вскрылись детали: муж той дамы умер и оставил в наследство четверть миллиона, заранее пообещав солидную часть этой суммы своему племяннику. Вдова недолюбливала племянника и не хотела отдавать ему деньги. Племяш приехал разбираться и решил припугнуть старушку. Он вытащил ствол и пальнул пару раз в потолок, но бабуля не сдалась и на следующий день положила все деньги в банковскую ячейку. Все это произошло за день до визита Гвидо и Джилли.
— Расскажи кто об этом заранее, мы бы дома остались, — жаловался мне потом Гвидо.
В другой раз кореша Джилли из аэропорта подкинули ему тысячу двести пар женских и детских часов. Он притащил образцы в лавку и уже по обыкновению предложил мне взять часть или все сразу на перепродажу. Для примера я взял одни — «Диантус».
На товар уже претендовали какие-то два парня. Точнее, на часть товара. Следующим днем они приехали к нам в подсобку договариваться.
Я тут же узнал в одном покупателе типа, которого арестовал два года назад за угон. Это было задолго до первого внедрения, еще во времена работы в отделе по борьбе с угонами.
Тогда в Нью-Йорке я отработал оперативником всего пару месяцев и произвел не так уж много арестов, чтобы в них запутаться. Я вспомнил лицо парня, вспомнил и имя — Джо. Ну а уголовники и подавно запоминают каждого копа, который прятал их за решетку. Такое не забывается. И вот мы встретились снова.
Нас представили друг другу. Джо был знаком со всеми остальными, кроме меня. Я внимательно следил за его лицом, но он себя не выдал. Я мог бы выдумать какой-нибудь предлог и слинять со встречи, но решил остаться и дождаться реакции этого типа. Вспомни он меня — и, вернувшись обратно, я мог напороться на засаду. Поэтому я внимательно следил за его мимикой, жестами и поведением.
Пошел разговор про часы и цену. Я решил втянуть в него Джо. Возможно, он меня просто избегал и таким образом прятал истинные эмоции. Если обратиться к нему напрямую, он либо спокойно ответит, либо начнет нервничать. Я должен был расколоть парня, ведь все шло к тому, что мы еще не раз встретимся.
— Слушай, — я встрял в разговор. — А может, электронные мужские глянешь?
Я достал образец и протянул ему.
— Вроде клевые. Сколько хочешь?
— Оптом по двадцатке за штуку.
— Окей, я подумаю. Как тебя найти, если что?
— Я тут каждый день.
Наша беседа прошла ровно, парень не задергался. Они еще несколько минут пообсуждали цену и ушли. Весь разговор занял минут двадцать, и за это время парень так и не узнал меня. От таких встреч я не был застрахован, поэтому оставалось лишь всегда держать ухо востро.
Через пару дней я спросил Джилли:
— Ну что, Джо с корешем взяли часы?
— Ага, я им продал чутка. Но твои не пошли.
От случая к случаю ребята из шайки Джилли предлагали мне траву или кокс на перепродажу, но я аккуратно отказывался. У меня не было цели разрабатывать эту тему, хотя я исправно фиксировал все, что мог. В то время ФБР не очень интересовал наркобизнес. Мы не хотели с этим связываться потому, что любая контрольная закупка сопровождалась арестом, а у нас на прицеле были только мелкие барыги. Рисковать всей операцией ради такого было просто глупо. Поэтому мы решили не усложнять и держаться подальше от наркотиков.
Однажды Гвидо поймал меня в лавке:
— Есть планы на сегодня?
— Неа, просто собирался куда-нибудь выйти. Дел нет.
— Поехали со мной, мне в Джерси надо.
Мы взяли тачку Джилли, синий двухместный «ДеВилль» 1976 года, и отправились в Стейтен-Айленд через мост Веррадзано-Нэрроуз. Там мы намотали несколько кругов и двинули через тот же мост обратно в Бруклин.
— Ты же в Джерси собирался? — уточнил я.
— Да, нужно
