Невинные сердца - Рэдклифф Рэдклифф

Кейт.

Напряжение, скрутившее все ее внутренности, ослабло. Какое-то мгновение Джесси лежала молча, просто рассматривая девушку. Похоже, она не читала, а смотрела в окно и, судя по выражению лица, витала мыслями где-то далеко. Ее черные волосы казались такими густыми, что отдельные пряди выбивались из тонкой сетки на затылке, куда были убраны эти сверкающие локоны. Ее пухлые губы не улыбались, а под глазами залегли темные круги. Кейт выглядела измотанной и старше, чем запомнилось Джесси. Но даже с этими следами усталости на лице, Кейт оставалась бесспорной красавицей. – Ты давно здесь? – спросила Джесси.

У Кейт вырвался сдавленный крик. Она отпрыгнула от окна с широко раскрытыми глазами и увидела то, о чем она не переставала молить все эти дни с того самого момента, как повозка привезла бездыханную Джесси в город. Кейт без устали молилась, чтобы взгляд небесных глаз Джесс прояснился и обрел твердость, а ее совершенные губы сложились в легкую приветственную улыбку. Джесси. Стальную решимость, которая поддерживала Кейт все эти бессонные ночи и тревожные дни, разом смыло стремительной волной облегчения, и слезы подступили к ее глазам. Она тихо произнесла имя Джесси, обхватила себя руками и расплакалась.

– Ну что ты, что ты, – прошептала Джесси. – Ей мучительно хотелось успокоить Кейт, но она чувствовала такую слабость, что сомневалась, что сможет самостоятельно встать с постели, не говоря уже о том, чтобы дойти до девушки. Но видеть, расстроенную до слез Кейт, ей было невмоготу, поэтому она все же попыталась. После одной безуспешной попытки сесть Джесси быстро отказалась от этой идеи, потому что ее руку пронзила обжигающая боль. Стиснув зубы, она произнесла: "Не плачь, Кейт, не надо".

Кейт обеими руками смахнула слезы с лица и поспешила к Джесси, робко улыбаясь.

– Не пытайся вставать. Тебя… ранили, Джесси. – От этих страшных слов, произнесенных вслух, у нее внутри все сжалось от нового приступа тревоги и страха.

– Не волнуйся, – задыхаясь, сказала Джесси, заметив промелькнувшую на лице Кейт тревогу. – Я попробую выбраться из кровати позже.

Прикоснувшись к руке Джесси, Кейт ласково погладила ее.

– Тебе нужно спать.

– Кажется, я только это и делаю, – слабо воспротивилась Джесси. Она переплела свои пальцы с пальцами Кейт и изобразила геройскую улыбку. В плече так сильно пульсировало, что трудно было даже связно думать, и Джесси на мгновение закрыла глаза от боли. Рука Кейт была такой теплой, и ее прикосновение утихомиривало боль, терзавшую ее изнутри. – Если бы ты только осталась со мной еще ненадолго…

– Я останусь столько, сколько потребуется, – шепотом заверила ее Кейт.

Наблюдая, как Джесси погружается в сон. Кейт думала силе своих чувств к ней. Они настолько отличались от того дружеского расположения, которое она питала к своим подругам, будь то здесь или на Востоке. Ей очень нравились подруги, и Кейт полюбила Милли за каких-то несколько недель. Она с удовольствием делилась с новой подругой своими секретами и надеждами и, в свою очередь, становилась поверенной ее тайн, но Милли не заполняла все ее мысли и не снилась ей так, как Джесси. И когда она смотрела в глаза Милли, ее никогда не наполняло бесконечное необъяснимое счастье, как от взгляда Джесси. Но самым показательным было осознание того, что, не дай бог, случись, что с Милли она, конечно бы, страдала, но ее сердце не разлетелось бы так как оно чуть не разбилось, когда она почти потеряла Джесси. Нет, Джесси стала для нее совершенно особенным человеком таким, какою в жизни Кейт еще никогда не было, и она терялась в догадках, пытаясь объяснить себе эти чувства. Что же ты сделала со мной, Джесси Форбс?

– Кейт? – Я здесь.

Джесси вздохнула, тотчас успокоившись, услышав голос Кейт. Когда она открыла глаза, то увидела, что девушка по-прежнему сидит на стуле, который она поставила рядом с кроватью. Теперь за окном было темно. – Все еще тот же день?

– Да. – Кейт улыбнулась и дала Джесси попить, поддерживая се под затылок. – Тебе получше?

– Немного, – признала Джесси, радуясь уже хотя бы временному ослаблению боли. – Что произошло? Да, я знаю, что меня ранили, так что тебе не нужно повторять это. – Что ты помнишь?

– Не слишком много, – нахмурилась Джесси. Последнее, что я отчетливо помню, – это как я уезжала от Мэй где-то на рассвете.

– Да? – спросила Кейт. Мэй не упоминала об этом. Кейт постаралась заглушить моментально охватившие ее обиду и разочарование от того, что, как оказалось, Джесси была в городе и не зашла ее проведать. С другой стороны сама Кейт тоже не пыталась увидеться с ней. С этим нужно что-то сделать.

– Что-то не так? – спросила Джесси, увидев как нахмурилась Кейт.

– Нет, все в порядке. – Девушка перевела дух и улыбнулась. – Тебе лучше, и это самое главное. – Так расскажи мне, во что я вляпалась.

Пока Кейт рассказывала про ограбление дилижанса. Джесси. сузив взгляд, время от времени кивала.

– Я что-то из этого помню, думала, мне это приснилось.

– Мне кажется, ты все вспомнишь, когда выздоровеешь.

– А что насчет тех гадов, которые захватили дилижанс? Я хотя бы одного из них уложила, не знаешь?

– Да, – обрадовала ее Кейт, удивляясь, как это Джесси может так спокойно говорить об участии в перестрелке, в которой ее саму ранили, а она, возможно, кого-то убила. Кейт удивлялась и самой себе, ведь обсуждать подобные вещи как нечто обычное раньше ей казалось просто немыслимым. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Проведя столько мучительных часов у постели Джесси, не зная, выживет ли она, Кейт стала понимать, что она уже далеко не та, живущая безоблачной жизнью молоденькая девушка, какой она была чуть меньше года назад. Она обрела внутреннюю силу, о которой, возможно, не узнала бы вовсе, не окажись она в этом неосвоенном и опасном краю и не познакомься с этой неукротимой, но в то же время нежной женщиной. – Ты спасла людям жизнь. Джесси. Я горжусь тобой. – Не стоит, – быстро сказала Джесси, зардевшись от похвалы. – Любой, на моем месте, поступил бы также. Так уж вышло, что там оказалась я. Кейт улыбнулась, видя, что Джесси почувствовала неловкость.

– Ты, конечно, можешь так говорить, но я думаю по-другому.

– Ты выглядишь уставшей, – заметила Джесси, не только, чтобы сменить тему, но и действительно волнуясь из-за кругов под глазами Кейт.

– Ох, я, должно быть, ужасно выгляжу! – Застеснявшись, она убрала волосы с лица, но укротить тяжелые локоны оказалось непросто.

– Нет, – на полном серьезе сказала Джесси. – ты прекрасна.

Кейт слегка покраснела, но ее глаза засветились от удовольствия. – Тебе очень больно? – ласково спросила она.

– Когда мне было десять лет, и меня сбил бык, было куда хуже, – сказала Джесси с вымученной улыбкой. Она долго не отрывала взгляд от темных глаз Кейт, любуясь их бездонной красотой, и вскоре забыла о ноющей боли в плече. Даже, если она просто смотрела на девушку, это придавало ей сил. – Сколько я уже здесь лежу?

– Почти неделю. – Которая показалась мне вечностью, подумала Кейт.

Всю эту неделю они с Мэй по очереди дежурили у постели Джесси. Переодевали ей ночную рубашку, когда она промокала от пота, меняли пропитывавшиеся кровью повязки и промывали эти ужасные раны, заставляли ее пить и успокаивали, когда она кричала, мучаясь в кошмарном сне. Кое-кто из девочек Мэй подменял их несколько раз, чтобы дать им передохнуть, но Кейт все равно приходила к Джесси каждый день, несмотря на усиливающиеся протесты со стороны матери. Обычно она отсылала других девушек, предпочитая самой заботиться о Джесси. Всех, кроме Мэй.

Мэй часто приходила к Джесси, когда Кейт была там. Она просто вставала у подножия кровати и смотрела на спящую Джесс. Убедившись, что с Джесси все в порядке, Мэй снова растворялась в ночи. Куда она уходила и что делала, Кейт не касалось, хотя она прекрасно знала, чем Мэй занималась. Как ни странно, ее это не волновало. Джесси чуть не убили. Пусть не от пули, но Джесси могла погибнуть из-за вдруг понесшейся лошади или обвала в горах. В свете этих мыслей Кейт по-новому взглянула на то, что действительно было важно в жизни. Так какой смысл осуждать других людей за то, чем они занимались, чтобы просто-напросто выжить.