Корм - Артем Каменистый

– То есть не пропустят на второй? – уточнил Грешник.

– Пустят, но заработанные здесь баллы и карму обнулят.

– И что? Это плохо?

– Зарабатывая карму, можно повышать касту. Вроде бы, чем выше каста, тем больше тебя уважают торговцы, торгующие за монеты. И другие плюшки появляются. Я точно не знаю, я таких торговцев ни разу не видел. О них только болтают, трёп пустой. Но вообще-то тебе это больше всех надо. Ты ведь за карму можешь из мяса в кастовые перескочить. Дорого, конечно, много набрать надо. Но вверх по карме тоже подниматься дорого, там до высших надо миллионы и миллионы накапливать.

– А баллы для чего? – спросил Грешник.

– Чем больше баллов наберёшь, тем больше награда за прохождение яруса, – ответил Мачо. – И ещё их потом можно поменять на всякие полезные вещи. Высокие касты говорят, что дело стоящее. Я думал тут чуток поднабраться добра и успеть выйти с яруса не самым последним. Тем, кто не задерживаются, баллов больше начисляют именно за выход.

Заливая карты из трофейных телефонов, Грешник уточнил:

– Значит, ты думаешь, что тянуть до последнего нет смысла. Что бонус за быстроту того стоит?

– Думаю, да. Баллы – это реально ценно. Но и сильно торопиться тоже не надо, бонусная добыча это тоже неплохо. Слушай, парень, я тебе могу очень полезный совет дать. Только давай ты меня отпустишь, а? Ты ведь завалить меня хочешь, я знаю. Не надо, прошу. Я ведь тебе пригожусь. Давай, подскажу тебе полезное. И мирно разбежимся. И тебе хорошо, и мне.

– А ты не подумал, что я могу и совет узнать, и завалить тебя?

– Да ну, ты же нормальный. И я нормальный. Давай по нормальному договоримся, пожалуйста, – взмолился пленник.

– Это ты, что ли, нормальный? А кто мечтал, что здесь девочки прячутся? Кто очередь на них занимал? Не ты, что ли? Говори давай. И не надо такие страшные глаза делать. Я тебя убивать не стану, это моё слово. Так что прекращай ныть. Если я сказал, что тебя не убью, это значит, что я тебя не трону. Я ведь не такой, как ты и твои дружки.

– Я же не хоте…

– Да заглохни ты уже! – рявкнул Грешник. – Ближе к делу. Так что там за совет?

– Сваливай сразу на север, тебе здесь ловить нечего, – торопливо затараторил Мачо смирившись с тем, что торг здесь неуместен. – Мы в лес совались местный, там спокойно. Обезьяны какие-то орали на нас, но не полезли. Боятся. Ещё говорят, ночью пацаны какие-то сунулись, и там их здоровенный тигр порвал почти всех. В общем, ловить там особо нечего, никто далеко не лезет. Понял тему? Это значит, что идти тебе надо туда. Днём идти. Завязывай возле моря шататься. Здесь сейчас все толпятся, тебя быстро выловят. Может даже быстрее всех успеешь ярус пройти, и баллов по полной отсыплют. А за баллы, потом, в кубе, может сменишься с корма на что-то другое. Или хотя бы цифр прибавишь прилично. Точно не скажу, я не знаю, как там у тебя всё устроено. Я с такими, как ты, ни разу не общался.

– Конечно не общался, – нехорошо ухмыльнулся Грешник. – Тебе ведь было не до разговоров. Увидел, убил. Да?

– Чувак! – заволновался Мачо. – Я же говорил, я…

– Умолкни! – рявкнул Грешник и обернулся.

Так и есть, заскрежетали ворота, створки которых он наскоро скрепил ржавой цепью.

Понятно, ещё кто-то пожаловал на активацию. А наскоро устроенная ловушка разряжена, из оружия только пустые руки.

Значит, ввязываться в бой нельзя.

Пленник раскрыл было рот, собираясь что-то произнести, но Грешник коварно воспользовался этим моментом, чтобы забить поглубже кляп из свёрнутой в ком промасленной тряпки. После чего сунул вибрирующий телефон в карман Мачо, и зловеще произнёс:

– Я обещал тебя не убивать, и я тебя не трону. Всё честно. Ну а с этими ребятами, – Грушник махнул рукой влево, где как раз начали содрогаться ворота под ударами, – сам как-нибудь разберёшься. Объясни им, что ты не мясо, что ты такой же урод и любитель насиловать девочек, как и они. Вы ведь одной крови, как-нибудь договоритесь.

Каким образом Мачо будет это объяснять с заткнутым ртом и связанными руками, Грешник не представлял. Но справедливо полагал, что это его не касается.

Жаль, что не всё выведал, времени не хватило. Но грех жаловаться, информации получил предостаточно. Пора уносить ноги, пока новые головорезы не вынесли ворота.

Он изучил это место, а они нет.

Легко уйдёт.

«Интерлюдия»

Пространство Ксай. Ярус 1. Команда 2. Локация Войтранг

Интерлюдия

Укол порылся в раскрытом контейнере и недоумённо выдал:

– Это что за фигня?

Остальные члены группы – четверо парней и девушек, перестали таращиться на подвешенное за руки тело, под которым по грязному бетонному полу растекалась кровавая лужа. Один отскочил к стене, где его стошнило, остальные, не обращая внимания на слабонервного товарища, синхронно обернулись к свежеиспечённому лидеру.

Беляк спросил:

– Что-то не так?

– Да тут всё не так. Тут какая-то ерунда непонятная. Так не должно быть. Нас кинули. Насыпали чуток больше, чем за гака облезлого.

– Быть такого не может, это ведь мясо, – неприятно поразился Беляк.

Укол, перевернув контейнер, высыпал его содержимое на пол, дабы все воочию убедились в правоте его слов. Затем выпрямился, подошёл к подвешенному телу, вытащил продолжавший вибрировать телефон. Покрутил его в руках, потом пристально уставился на покойника, покачал головой и неуверенно произнёс:

– Это подстава. Это точно подстава.

– В смысле? – не понял Беляк.

– Да ты посмотри на него. Связан, во рту кляп. Он ведь не сам так повесился, кто-то ему помог. Зря ты его с ходу замочил, надо было поспрашивать. Баллов лишних захотелось? Вот и гадай теперь, что да как.

– Да что тут спрашивать? – удивился Беляк. – Это ведь мясо, а с мясом мы не разговариваем.

– А то, что это не мясо. Говорю тебе, это какая-то непонятная подстава. У него от мяса только телефон. Вон, гляди, тут рядом вторая отметка появилась. И она движется. Хозяин трубы сваливает отсюда. Получается, этот тип вообще не при делах. Я думаю, его мясо подставило. И это мясо сейчас чешет в сторону холмов.

– Как он это смог? – ещё больше удивился Беляк.

– Откуда я знаю, как? Тут вообще ничего непонятно.

Лидер выразительно покосился на трупы в углу ангара.

Одна из девушек, шагнув к подвешенному телу, коснулась его своим