Испытание духа - Манул Яростный

- Что с Лисом?! - спросила Линна пытаясь сменить тему.

- С ним все хорошо…. Я его… почти исцелил! Даже подпитал своей магией, чтобы он свою не потерял. Но знаешь, что интересно? - лицо Вайтдеза оказался вплотную к лицу Линны. Девушка поняла, что она зажата в угол. - На его запястье оказалась татуировка! Торн её не видит, а я вижу. Тебе не кажется это странным? И да, в сознание мы его пока не приводили для всеобщей безопасности.

- Какая от него угроза? Вы его вообще видели?! – возразила жрица.

- Это опасно, в первую очередь, для него самого! Вот подкопит энергии... В прочем, это не важно. Да и зачем он тебе? - маг стал перебирать локоны волос Линны, явно наслаждаясь процессом. - Ведь есть я! Обещаю, что после ночи со мной ты забудешь эту нежить!

Вайт положил руку на грудь Линне и склонился над ней явно собираясь поцеловать. Девушка пыталась понять, что происходит, но затуманенное вином сознание слушалось плохо. Сердце в груди стучало как бешеное: с одной стороны, ей было интересно, что же будет дальше? В храме никто не рассказывал девушке о том, что происходит между мужчиной и женщиной наедине. Такие откровения были под строжайшим запретом, а человечке запрещали думать об этом в принципе.

Вот сколотишь состояние, наберёшься ума-разума – тогда и думай! Так ей говорили.

Но с другой стороны, девушка понимала, что если согласится, то обратной дороги не будет! Что-то обязательно произойдёт, но она не до конца понимала, что именно. Казалось, её жизненная энергия пульсировала и свирепствовала как шторм. Хотя обычно её потоки вели себя максимально спокойно.

- Прошу, не надо! - с трудом выдавила из себя Линна. Вайтдез тут же отстранился.

- Не хочешь? Ты уверена? Будешь как за каменной стеной! Я буду носить тебя на руках! Ты бы знала, как одиноко тут человеку среди зубастых орков! - Вайт картинно вздохнул.

- Я не хочу… Неужели ты не чувствуешь? Лишь ты отстранился как энергия стала приходить в норму…

Вайтдез на миг замер, обводя жрицу странным взглядом, затем резко встал.

- Приношу свои извинения! Ты права… Никогда не слышал о таком, чтобы магия смерти и жизни так сильно резонировала…

Разочарованный Вайт вышел, после него зашли орки, собрали посуду, вытерли стол и ушли. Линна вздохнула с облегчением, но осталась с лёгким чувством беспокойства. Как бы её отказ теперь не сказался на их пребывании здесь.

Упав грудью и вдыхая аромат полевых цветов, Лис с тоской ощущал, как остатки жизни покидают его тело.

- Какой сладкий запах...

Всегда казалось, что земли орков пахнут совсем иначе. В какой-то миг вампир учуял новую смесь запахов: к сладко пахнущей траве с цветами затесался стойкий аромат свежей крови. Видимо, Линна приготовила ему кровь: вкусная жидкость полилась прямо в рот, расползаясь живительным нектаром сразу по венам… Совершенно не похоже на ту гадость, которой поили его гномы-пленители.

Но вот амброзию отобрали. Лис ценой огромных усилий заставил себя лежать спокойно. Всё равно ему это не сильно поможет… Линна ведь маг жизни, а Лису, чтобы выкарабкаться требовалась, так называемая в народе, "тёмная" магия тьмы или смерти. Ну, и желательно очень много крови, но кто ему столько даст…

Лис теперь и соображал-то с трудом. На Линну не кидается, уже славно.

Тут словно иглы пронзили всё существо Лиса. Вампир с ужасом смотрел, как его аура беспощадно сминается энергиями хаоса. Но тут хаос стал грубо вытесняться не менее болезненными энергиями жизни.

«Меня добьёт не одно, так другое…», - меркнувшее сознание вдруг пришло к выводу, что как только магия хаоса была вычищена, тело вампира приступило к восстановлению. Не иначе как по близости обитал маг смерти или тьмы.

Лис постоянно находился в каком-то странном состоянии наподобие комы: он ничего не видел, не мог пошевелиться, но слышал диалог Линны и того мага, что любезно подлатал Лиса. Отчего-то было странное ощущение, что Лис не первый вампир, которого этот маг лечит: тёмный маг осторожно накачал под завязку энергетические резервы Лиса, а после очень деликатно запустил регенерацию его тела. Ювелирная работа. Только в сознание вампира не приводили, но Лис не смел жаловаться. Чтобы не произошло, очнуться лучше полным сил.

Благодаря особому чутью вампира, Лис смог ощущать время и понял, что дело близилось к вечеру. Когда в его подвал зашли орк, маг света, за ними ещё пара орков и чем-то не довольный маг смерти-человек. Последний, определённо, разговаривал с Линной. Тело Лиса почти полностью восстановилось на чужой энергии. Оставалось лишь радоваться, что стопроцентно убить вампира-аристократа может лишь солнце и серебряный клинок в сердце.

Дверь в комнату открылась. Судя по звуку шагов, в комнату вошли только четверо. Лис мог бы пробудить себя и сам, но было интересно - что предпримут прибывшие орки? Дверь захлопнулась и человеческий голос произнёс заклинание - блаженному существованию Лиса пришёл конец.

«Как же больно!», - болело абсолютно все: руки, ноги, голова, глаза, внутренности!

Казалось, всё горит огнём и скручивается в дугу! Чтобы не закричать в полный голос, Лису потребовалась даже больше усилий, нежели успокоить жажду крови.

Глава 13

Когда вампир стал приходить в себя, он лежал то ли на столе, то ли на небольшом постаменте. От резкой боли Лис чуть было не рухнул на пол, но один орк успел подхватить вампира, не давая упасть.

- Давай дружище! Теперь ослабь немного свой контроль и пей! - произнёс чей-то недовольный голос, поднося ко рту вампира свою руку. – Пей!

Боль, кровь, стук в ушах… Всё смешалось. Лису казалось, что комната бешено крутится вокруг него.

- Пей! - настаивал неизвестный.

«Интересно, он понимает, что делает? Лучше бы принесли крови в брикетах - так проще и безопаснее», - пронеслось у Лиса в голове.

- Мученика из себя строишь? - неизвестный грустно вздохнул и надрезал руку. - А так удержишься от соблазна?

«Конечно, нет», - подумал Лис и стал пить кровь.

Ощущения были очень схожи с теми, когда он вынужденно пил кровь Линны. Сладкое ощущение, что ничего вкуснее он никогда не пил. За три небольших глотка Лис практически полностью осушил жизненную силу щедрого мага смерти.

«Кажется успел вовремя остановится», - вампир был рад тому, что не потерял над собой контроль.