Звезды на ладони - Татьяна Тронина

– Я уже никуда не опаздываю! – улыбнулся он.

– Но Альбина сказала...

– Послушай, Надя, да что с тобой? – с удивлением спросил он. – Ты сегодня какая-то странная. Словно ты меня боишься...

– Ты меня не знаешь, – мужественно произнесла она. – Я вообще очень странный человек.

– Ты правда торопишься, или мы можем немного пройтись по Арбату?

– Арбат я не люблю, а вот по бульварам пройтись можно... – не отдавая себе отчета в том, что же она такое делает, неожиданно для себя самой ответила Надя.

– Замечательно.

Они пошли в сторону эскалатора.

– Как Альбина?

– В общем, неплохо, хотя резкая смена погоды на нее всегда влияет.

– Как же ты ее бросил? – укоризненно произнесла Надя.

Они стояли на эскалаторе. Надя поднялась на ступеньку выше – и теперь была почти вровень с Леоном. На нем были полотняные брюки, светлая рубашка с короткими рукавами – в общем, самый обычный вид, тысячи мужчин проходят мимо в таких же брюках и таких рубашках...

– Я ее не бросал. Я и так все время с ней. Я просто хотел немного пройтись... – серьезно произнес Леон.

– Со мной?

– Да, с тобой. А что? Мы же ничего плохого не делаем.

«Еще как делаем! – мысленно завопила Надя. – Это ты ничего плохого не делаешь, но я-то в тебя влюблена!..»

Они вышли из метро, потом спустились в пешеходный переход, через дорогу перебежали на Никитский бульвар.

– Столько народу... – пробормотала Надя. – Просто удивительно, сколько людей в это время...

– И все пьют пиво, – усмехнулся Леон.

– А ты его не любишь?

– Так... – он пожал плечами, – не имею ничего против.

– О, значит, ты его не любишь! – засмеялась Надя.

– Мне кажется, большинство людей его тоже не особенно любит, – он кивнул на скамейки, на которых гроздьями сидели отдыхающие. – Просто не знают, чем себя занять. А так вроде дело какое-то...

– А как ты проводишь свободное время? – полюбопытствовала Надя. Она неожиданно забыла о том, что она влюблена и что надо терзаться муками совести, – просто шла рядом с Леоном и смотрела на него. Какие у него волосы, глаза за стеклами очков, какие у него руки... Ей нравилось на него смотреть.

– Ну, по-разному, – пожал он плечами. Судя по всему, композитор Велехов просто не знал, что такое свободное время. – Послушай, Надя...

– Что?

– Тебе действительно понравилась та музыка, которую я играл тогда?

– Очень! – горячо сказала она. – А что?

– Я хочу открыть тебе один секрет... – зеленовато-серые глаза смотрели весело, испытующе. – Я решил сделать из нее композицию. В общем, та тема, которую ты слышала, будет основной, кроме того, я ее еще дополню и исправлю.

– И что за композиция? У нее есть название? – с восторгом спросила она.

– «Золотой дождь», – сказал Леон. – Это будет электронная музыка. То есть созданная с помощью компьютера. С помощью секвенсора, миди-клавиатуры, сэмплов, плагинов и прочих хитрых штучек.

– Ах, ну да, я слышала про электронную музыку... Только почему же дождь ты назвал золотым?

– Потому что моя композиция про Данаю.

– Господи, я поняла! – обрадовалась Надя. – Я знаю эту историю... Данаю заточили в неприступную крепость, но влюбленный в нее Зевс все равно сумел туда проникнуть и овладеть ею...

– В виде золотого дождя, – закончил фразу Леон. – Да, все так.

– Ой, как интересно!

Никитский бульвар закончился, начался Тверской.

– Послушай, Надя... – вздохнув, сказал Леон. – Буду честным – на самом деле я хотел с тобой сегодня встретиться. Я придумал для Альбины повод – ну, что у меня неотложные дела в Центре. И предложил ей позвонить тебе – с тем, чтобы передать тебе сумочку. Но дел у меня никаких нет – просто я хотел тебя увидеть!

Надя вздрогнула.

Как? Неужели и Леон думал о ней?

– Почему ты хотел меня увидеть? – медленно спросила она.

– Потому что... Словом, это почти фантастика, невероятное, невозможное совпадение! Как раз накануне – накануне того дня, когда ты осталась у нас ночевать, – я начал придумывать эту музыку. Первые, пока неясные темы... Пытался обозначить характеры героев... У меня была уже эта мелодия дождя, правда, пока бесформенная, но дальше дело не шло – я не мог представить себе самую Данаю. Работа у меня не ладилась, я словно ждал какой-то подсказки.

– И?..

– И я увидел тебя. Ты стояла у окна в моей собственной квартире и слушала, как барабанят капли дождя по карнизу. Ты стояла вполоборота, и смутная улыбка бродила у тебя на губах. Я тогда понял, ты – Даная, ты ждешь любви, ждешь, когда золотой дождь прольется на тебя...

В самом немыслимом сне Надя не могла представить подобный поворот сюжета – она стала мечтой композитора, моделью, образом, фантазией, воплощенной в мелодию!

– Что ты такое говоришь... – неуверенно пробормотала она, едва не споткнувшись на ровном месте.

– Осторожней, – Леон подхватил ее под локоть. Прикосновение его ладоней обожгло, потому что Надя моментально представила, как эти ладони могли бы скользить по ее телу...

– Леон, то, что ты сказал, очень лестно для меня... Но... – Надя с трудом подбирала слова, – как к этому отнесется Альбина?

– Альбина ничего не узнает, – помрачнел он. – Зачем? Она никогда не лезла в мои дела, для нее главное – чтобы у композитора Велехова был налажен быт. Чтобы вовремя был приготовлен завтрак, чтобы рубашка поглажена, а белье накрахмалено... Альбина очень хочет быть идеальной женой.

– Но ведь и плохо, если так! – вскричала Надя. – Она, значит, старается, из кожи вон лезет, несмотря на слабое здоровье, а ты вдруг находишь свое вдохновение где-то на стороне!

– Ну уж ничего не поделаешь, – все так же мрачно произнес он. – И уже от меня не зависит. Да и не догадается она о тебе... Как она поймет, что в этой музыке – ты? Твои волосы, глаза, смех... Надя...

– Что?

– У тебя ведь правда никого нет? – осторожно спросил он.

– Правда, – отвернувшись, нехотя ответила она. – Год назад я развелась со своим мужем, и с тех пор я одна.

– Я помню – его звали, кажется, Егор, да? Вы с ним были у нас с Альбиной на свадьбе...

– Точно. Мы расстались с Егором – и твоя Даная сама, добровольно, заточила себя в неприступную крепость. Но упорно продолжает ждать, что на нее прольется золотой дождь... – с усмешкой произнесла Надя.

Они снова нырнули в подземный переход. Потом миновали памятник Пушкину, пошли по Страстному бульвару. Их словно гнала вперед какая-то невидимая сила – и нельзя было остановиться, невозможно расстаться друг с другом...

– Что же делать? – спросил Леон.

– Я не знаю... – пожала плечами Надя.

– Я все время думаю о тебе. Это так странно – ведь я знал тебя раньше! А тут словно в первый раз увидел...