Могучая крепость - Дэвид Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я думаю, мы можем с уверенностью предположить, что хитрость Кайлеба окупилась в случае с Зебедайей, — сказал он вслух, и Серая Гавань усмехнулся.
— Он всегда был таким умным мальчиком, — согласился первый советник, вспоминая отчёт Мерлина о разговоре между ним и императором на борту КЕВ «Императрица Черисийская», стоящей на якоре в водах Бухты Ханны.
— Он был? Интересно, кто научил его быть таким хитрым? — задумчиво спросил Мерлин.
— Я уверен, что не знаю, — ответил Серая Гавань самым невинным тоном.
— Конечно же, вы не знаете. — Мерлин покачал головой, затем выражение его лица стало более серьёзным. — Сейчас, когда Зебедайя выполнил предсказание Кайлеба и дал ему недвусмысленное обоснование для его отстранения, у меня возникает вопрос, кем он и Шарлиен заменят Зебедайю.
— Я могу придумать несколько возможных замен, — сказал Серая Гавань. — Однако на данный момент я думаю, что главным претендентом является Ховил Чермин.
Мерлин моргнул от удивления, а затем отругал себя за то, что почувствовал его. Чермин был наименее политически амбициозным человеком, которого он мог себе представить, и у него, конечно, не было большого опыта в придворной политике. Или, по крайней мере, у него его было не так уж много. Учитывая его обязанности в Корисанде, на самом деле это было уже не так. И учитывая, насколько хорошо он выполнял эти обязанности, он был логичным выбором и для Зебедайи. Он не только заслужил, чтобы его рассмотрели на должность старшего дворянина острова, но и его деятельность в Корисанде дала бы ему много опыта, когда дело дошло до установления собственной власти в Зебедайе.
А тот факт, что он так хорошо справился со своей работой в Корисанде, заставит любого зебедайца, который мог бы подумать о сопротивлении «приезжему», дважды подумать. Или даже три или четыре раза, если уж на то пошло!
— На самом деле, я думаю, что это отличная идея, милорд, — сказал Мерлин вслух. Затем он снова рассмеялся. — Конечно, Ховил, вероятно, подумает о том, чтобы перерезать себе горло, если Кайлеб и Шарлиен действительно отберут его в кандидаты на нового Великого Герцога!
— Он может подумать об этом, но он этого не сделает, — ответил Серая Гавань. — На самом деле, как только он отойдёт от первоначального шока, я думаю, он, вероятно, довольно хорошо приспособится к мысли о том, чтобы стать знатным — и очень богатым — вельможей.
— И, если бы Зебедайя попал в руки кого-то заслуживающего абсолютно доверия, это сняло бы огромный груз с умов Кайлеба и Шарлиен.
— И это не совсем второстепенный фактор в моих собственных мыслях, — согласился Серая Гавань.
Граф слегка побарабанил пальцами правой руки по своему рабочему столу, глядя в пространство и, очевидно, обдумывая ситуацию в Корисанде и Зебедайе. Затем он встряхнул плечами.
— Я должен сказать, рискуя искушать судьбу, что дела идут на поправку, — сказал он. — Я очень сожалею о том, что случилось с адмиралом Мензиром, но на политическом фронте это был очень хороший месяц. Каменная Наковальня и Ховил находятся в процессе выдирания кишок из единственного серьёзного организованного заговора в Корисанде; Зебедайя в процессе падения с высоты в Кармине, знает он об этом или нет; Свейл и его небольшая группа друзей в Корисанде собираются пойти тем же путём; а наш друг Горжа фактически принял условия Их Величеств о вхождении в состав Империи.
Он медленно кивнул, и его глаза снова сфокусировались на Мерлине.
— С Таро в руках мы обезопасили «естественные границы» Империи, — сказал он, и в его голосе нельзя было скрыть удовлетворение — или облегчение. — Я не думаю, что Клинтан и Трайнейр будут рады услышать об этом!
— Нет, — согласился Мерлин. — Не могу представить, что они будут этому рады.
IV. Храм, Город Зион, Храмовые Земли
.IV.
Храм, Город Зион, Храмовые Земли
— Хорошо, Жаспер. Теперь мы все здесь, так что, может быть, ты расскажешь нам, в чём дело?
Замсин Трайнейр вложил в свой тон то, что, как он надеялся, было точно отмеренным укусом. За последние несколько месяцев он всё больше и больше чувствовал себя дрессировщиком животных, специализирующимся на зверях-людоедах. И, подобно дрессировщику животных, он считал необходимым никогда не показывать страха. Чтобы время от времени напоминать Клинтану, что Великий Инквизитор был не единственным, у кого была реальная власть в Храме, и что Трайнейр по-прежнему был уверен в своём контроле над Храмовой иерархией.
А вот удалось ли ему убедить в этом Клинтана, было чуть более спорно.
— На самом деле, Замсин, я скорее надеялся, что как раз ты сможешь пролить немного света на тревожный слух, который привлёк моё внимание, — сказал затем Клинтан, и его тон был опасно приветливым.
— Какой ещё слух? — немного насторожённо спросил Трайнейр.
— Ну, я понимаю, что, как Канцлер, ты отвечаешь за дипломатию Матери-Церкви, но, по словам отца Франклина, Горжа Таросский, похоже… теряет часть своего рвения к борьбе на стороне Матери-Церкви.
— Что? — Трайнейр выпрямился в кресле, опустив брови. — Я только что получил отчёт от Нарфа за последнюю пятидневку. В нём не сообщалось ни о чём предосудительном!
Робейр Дачарн бесстрастно наблюдал, как Клинтан улыбнулся Трайнейру. Эта улыбка была неприятной, но Дачарн привык к ней. Точно так же, как он привык к самодовольной ухмылке Клинтана по поводу того, как остальные члены викариата послушно ему повиновались. До сих пор он, казалось, ограничивал свои самые неприличные проявления кругом своих непосредственных подчинённых и своих «коллег» по «Группе Четырёх». В некоторые дни Дачарн надеялся, что он будет продолжать быть по крайней мере таким же сдержанным… В другие дни он страстно желал, чтобы маска Клинтана соскользнула так, чтобы её мог увидеть любой другой оставшийся в живых викарий.
«Проблема в том, что даже если она соскользнёт, он никому не скажет ничего такого, чего бы они уже не знали. Жаспер, возможно, и не злорадствует открыто — пока — но это не значит, что остался кто-то, кто не вполне осознает, что он на
