Гранд-адмирал. Том четвертый - Илья Сергеевич Модус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иначе такое столкновение могло выйти ему боком.
Нет, «Неукротимый» не смог бы уничтожить корабль Тибероса, но для того, чтобы разрушить тяжелый дредноут пришлось бы потратить слишком много драгоценного времени.
А затяжной рейд — это смерть.
Это знание приходит к каждому корсару, каперу и просто пирату вместе с кровью его команды при первых же неудачах.
— Дополнительное задание авиакрылу, — произнес Тиберос. — Уничтожить антенны аппаратуры связи!
Неспроста он получил предупреждение от старого друга.
Неспроста Сила волновалась.
Военачальником Тиберос был не из лучших, но сейчас в его голове сложилась вполне себе неприятная картинка происходящего.
Что если верен не первый, не второй, а третий вариант?
Что если у «корпоратов» нет никаких догадок, нет предателей среди Доминиона, а есть понимание того, что на их конвои могут быть совершены нападения?
И именно поэтому следом за грузовиками и прикрытием двигаются корабли сопровождения?
Ведь неспроста получается так, что в тех системах где «Провидения» оставляли базз-дроиды, последние прицепились исключительно к грузовикам и их известному эскорту?
«Корпораты» явно что-то замыслили.
И чем быстрее «Черная жемчужина» разберется с этим «Неукротимым», тем быстрее Тиберос сможет воспользоваться системами связи, чтобы сообщить об этом гранд-адмиралу Трауну.
Если получится вывести из строя коммуникационное оборудование — то произойдет это раньше, чем закончится бой.
Если же нет…
Оставалась надежда на то, что все не так плохо, как могло показаться с самого начала.
Как только «Черная Жемчужина» обрушила на противника всю свою турболазерную ярость, экипаж очевидно понял, что им предстоит сражение не с наследием Войн Клонов, а модернизированным кораблем.
«Неукротимый» принялся проводить разворот правым бортом, подставляя под огонь корабля Тибероса левый.
Действие правильное — кормой прыгнуть в гиперпространство он не мог, а прорваться вперед ему мешала «Жемчужина».
Расходиться с последней на контркурсах — самоубийство.
После первого ракетного залпа левый блистер двигателей тяжелого дредноута загорелся и начал детонировать.
Второй залп пришелся в сочленение между уцелевшими двигателями слева и неповрежденными пока что правыми.
Тиберос неотрывно наблюдал за тем, как турболазеры продавливают дефлекторный щит «Неукротимого».
Истребители, подобно стае москитов, атаковали без перерыва, нещадно поливая корабль огнем.
Проблему создавало еще и то, что дефлекторы старого корабля проецировались на небольшом отдалении от бронированной обшивке.
К сожалению, выяснилось это только в процессе сражения.
Для того, чтобы нанести удар по двигателям МЛА «Черной Жемчужины» приходилось скользить буквально у самой обшивки.
Это приводило к ошибкам пилотирования и гибели пилотов.
Замысел атаки истребителями трещал по швам — подобраться к двигателям оказалось гораздо сложнее, чем казалось изначально.
В итоге пилотам представлялся неутешительный вариант — либо рисковать собой, чтобы поднырнуть под неслабым огнем лазерных пушек тяжелого дредноута под его же щит и зайти к корме примерно от центра корабля, рискуя разбиться о броню или же попасть под выстрел зенитных пушек.
Атаковать с кормы — чистое самоубийство.
Ионный выброс такой плотности, что истребитель зажарится быстрее, если окажется рядом с кластером дюз, чем нанесет удар.
Таким образом тяжесть атаки целиком и полностью ложилась на плечи артиллеристов и операторов пусковых установок «Черной Жемчужины».
Истребители становились бесполезным балластом.
— Изменение приказа, — отрывисто произнес Тиберос. — Турболазерам «Жемчужины» — сбить дефлекторы с левого борта дредноута. Истребителям — зачистить огневые точки с этого направления. Пусковым установкам — удар по корме. Исполнять немедленно!
Буквально на следующем залпе ракет левый кластер двигателей дредноута оторвало, что называется «с корнями».
Обезображенные фермы и детали конструкции дымили, виднелись огненные языки — произошла разгерметизация.
И без того небольшая досветовая скорость тяжелого дредноута снизилась еще больше.
Теперь он пытался завершить затяжной разворот за счет правого кластера, но ракеты «Черной Жемчужины» уже решали эту проблему.
— Дефлекторы левого борта у противника сняты!
— Концентрированный турболазерный огонь на одном участке обшивки! — приказал Тиберос, с жадностью вглядываясь в бронированную тушу. — Добейте уже его двигатели! Шевелитесь!
Туша исполина словно не замечала того огненного ада, который на нее обрушивала «Черная Жемчужина».
Броня словно и не собиралась поддаваться турболазерному огню.
Оно и понятно — она толщиной с человеческий рост…
Потому так нужны ракеты!
— Двигатели уничтожены!
— Пусковым установкам — огонь по той же точке, что и турболазерам! — распорядился Тиберос. — Зафиксировать корабль притягивающими лучами! Погасить его
Пушки и пусковые установки синхронно выплюнули залп своего смертоносного содержимого.
И еще один.
И еще.
Артиллерия противника практически отсутстовала.
МЛА каперского корабля расчерчивали огнем своих пушек обшивку, выжигая орудийные гнезда, сканеры, антенны…
Но всего этого было мало.
Слишком мало для того, чтобы добиться сиюминутной победы.
Лишь на шестом объединенном залпе появились первые намеки на динамику избиения «борова».
На восьмом по огромным бронеплитам стали заметны паутинки трещинок и каверны от турболазерного огня.
Десятый залп разметал на гигангтские осколки броннеплиту размером с корвет, обнажив внутренности корабля и летящие навстречу «Черной Жемчужине» потоки замерзающего воздуха, обломков и различного мусора.
Дело пошло чуточку быстрее.
Фокус обстрелов переключился на пробоину, и уже через несколько залпов стало понятно, что внутри древнего корабля происходят детонации небывалого размаха.
Внутренними взрывами вышибло несколько десятков иллюминаторов по «экваториальной» плоскости корабля — от носа до изуродованной кормы — на миг озарив черноту космоса многочисленными огненными факелами.
Расстояние было слишком невелико — всего десять единиц.
«Черная Жемчужина» практически била в упор, и сквозь всполохи турболазерных залпов можно было увидеть, что внутри, в проекции пробоины, уничтожено и деформировано все, к чему вообще можно применить подобный критерий.
В венцах бело-желтого пламени в пробоину устремился очередной залп противокорабельных ракет.
— Командир! — обратился к нему артиллерийский офицер. — У нас осталось всего шесть сотен ракет!
«Вы их что, жрете?» — чуть было не ляпнул Тиберос.
Две тысячи двести ракет ушло на это сражение!
Да такого расхода не было за все то время, как сын Орры Синг вообще получил под свое начало этот корабль!
— Батареи с седьмой по шестнадцатую нужно вывести из эксплуатации, — продолжал доклад тот же офицер. — Перегреваются элементы питания. Докладывают о трещинах на фокусирующих линзах!
Этого еще не хватало!
— Начать маневрирование! — приказал Тиберос. — Ввести в бой бортовые турболазеры. Когда же ты уже сдохнешь?!
Последняя фраза относилась к «Неукротимому».
А корабль, посреди которого уже виднелась огромная дыра, даже не собирался погибать.
Он беспомощен, лишен возможности хоть куда-то двинуться с места, избиваем со всех сторон, лишен даже остатков артиллерии и дефлекторов, но он до
