Память Света - Роберт Джордан

Здесь, на западном склоне Половских высот, сосредоточились основные силы пехоты Белой Башни и крупный отряд шаранцев. Галад держался у края поля боя, выслеживая шаранских направляющих, которые могли перемещаться в одиночку или небольшими группами. Боевые порядки обеих сторон здесь во многих местах имели разрывы. И это не удивительно: было почти невероятно создать плотный строй при таком интенсивном использовании Силы со всех сторон.

Повсюду, выискивая среди воронок укрытие, шныряли группы солдат. Другие прикрывали отряды направляющих. Неподалёку разделённые на небольшие группы женщины и мужчины уничтожали солдат огнём и ударами молний.

Именно за ними и охотился Галад.

Он поднял меч, указав на тройку шаранских женщин, находившихся на самой вершине, в то время как он со спутниками притаился чуть выше середины склона.

Трое. С тремя будет сложно справиться. Они были увлечены небольшим отрядом с эмблемами Пламени Тар Валона. В бедолаг ударила молния.

Галад поднял четыре пальца. Четвёртый план. Он выскользнул из своего укрытия и бросился к женщинам. Его товарищи досчитали до пяти и бросились следом.

Женщины его заметили. Если бы они продолжали смотреть в другую сторону, он бы имел большее преимущество. Одна из них вскинула руку и направила в его сторону огненный вал. Пламя коснулось Галада, и, хотя он почувствовал жар, плетение распалось и угасло, не повредив ему, а лишь слегка опалив одежду.

От удивления глаза шаранки широко распахнулись. Подобный взгляд… Подобный взгляд Галад теперь встречал часто. Такое же выражение лица возникает у солдата, меч которого сломался в бою: словно он увидел нечто невозможное. Что произойдёт, если тебя подведёт Единая Сила, на которую ты привык полагаться и которая возвышала тебя над обычными людьми?

Ты умрёшь. Галад мечом отсёк голову женщины, пока её товарка пыталась остановить его с помощью плетений Воздуха. Он почувствовал, как металл на груди похолодел и его обдало потоком ветра.

«Плохой выбор», — подумал Галад, всаживая меч в грудь второй жертвы. Третья оказалась умнее и метнула в него большой камень. Он едва успел подставить щит, прежде чем камень сбил его с ног. Женщина подхватила новый камень, но в этот момент до неё добрались товарищи Галада. Она пала под ударами их мечей.

Откинув голову, Галад перевёл дыхание. В ушибленной руке пульсировала боль. Застонав, он приподнялся. Рядом его товарищи продолжали рубить труп третьей шаранки. В этом не было необходимости, но у некоторых Чад были странные представления о том, на что способны Айз Седай. Галад видел, как Лэйрд отрубил голову одной из шаранок, чтобы закопать отдельно от тела. По его словам, если этого не сделать, то в следующее полнолуние она оживёт.

Пока остальные рубили трупы, к Галаду подошёл Голевер и протянул руку:

— Испепели меня Свет, — заявил он с широкой улыбкой на бородатом лице. — Если это не самое лучшее задание, которое мы когда-либо выполняли, милорд Капитан Командор, то я уже и не знаю, что это.

Галад поднялся:

— Это лишь то, что должно быть сделано, Чадо Голевер.

— Почаще бы! Мы веками ждали именно этого. И вы первый, кто воплотил это в жизнь. Да осияет вас Свет, Галад Дамодред. Да осияет вас Свет!

— Пусть Свет осияет тот день, когда людям не придётся убивать друг друга, — устало ответил Галад. — Не пристало радоваться смерти.

— Ну, разумеется, милорд Капитан Командор, — не переставая улыбаться, согласился Голевер.

Галад оглядел кровавое побоище на западном склоне высот. Да пошлёт Свет Коутону хоть какое-то понимание того, что происходит во всей этой битве. Галад же определённо ничего не понимал.

— Лорд Капитан-Командор! — раздался испуганный крик.

Сжимая меч, Галад огляделся. Кричал Алханра, один из его разведчиков.

— Что случилось, чадо Алханра? — спросил он, когда долговязый парень подбежал ближе. Лошадей у них не было. Они находились на крутом склоне, к тому же лошади плохо реагировали на вспышки молний. Лучше довериться собственным ногам.

— Вам следует самому посмотреть, милорд, — ответил Алханра, переводя дыхание. — Там… там ваш брат.

— Гавин?

«Это невозможно, — подумал он. — Хотя нет, вполне возможно. Он должен быть с Эгвейн, на их участке фронта». Галад побежал следом за Алханрой, рядом бежали остальные вместе с Голевером.

Гавин с испачканным пеплом лицом лежал в расщелине между камнями на вершине Высот. Рядом, пощипывая траву, паслась лошадь. На её боку виднелся кровавый след, и это была отнюдь не лошадиная кровь. Галад встал на колени рядом с телом юноши. Гавин дорого отдал жизнь. Но как же Эгвейн?

— Покойся с миром, брат, — заговорил Галад, положив руку на тело. — Пусть Свет…

— Галад, — прошептал Гавин, открыв глаза.

— Гавин? — произнёс потрясённый Галад. У Гавина была глубокая рана в боку. На руке какие-то странные кольца. И повсюду была кровь. На руках, груди… по всему телу.

Как он до сих пор ещё жив?

«Узы Стража», — догадался Галад.

— Нам нужно отнести тебя к Целительнице! К одной из Айз Седай. — Он наклонился, чтобы поднять Гавина на руки.

— Галад… Я не справился, — Гавин смотрел в небо невидящим взглядом.

— Ты всё сделал правильно.

— Нет. Я не справился. Мне нужно было… Нужно было остаться с ней. Я убил Хаммара. Ты знал об этом? Это я его убил. Свет. Нужно было выбирать чью-то сторону…

Галад бережно поднял брата на руки и побежал вдоль склона в сторону Айз Седай. Он пытался прикрыть брата своим телом от атак направляющих. Буквально мгновение спустя земля под ногами Детей Света взлетела в воздух, разбросав их в стороны и опрокинув Галада на землю. Уронив младшего брата, он рухнул на землю рядом.

Гавин вздрогнул, его глаза смотрели вдаль.

Галад подполз и снова попытался его поднять, но брат схватил его за руку и заглянул в глаза:

— Я любил её, Галад. Передай ей.

— Если вы действительно связаны узами, то она знает об этом.

— Это причинит ей боль, — побелевшими губами произнёс Гавин. — И, в добавок ко всему, я не справился. Не убил его.

— Его?

— Демандреда, — прошептал Гавин. — Я пытался его убить, но оказался недостаточно умел. И никогда не был… в полной… мере.

Галад почувствовал холод. Прежде он видел смерть, терял друзей. Но эта боль была сильнее. Свет, но это так. Он любил брата, очень любил, и Гавин, в отличие от Илэйн, отвечал ему взаимностью.

— Я спасу тебя, — сказал Галад, поднимая его, и с удивлением понимая, что плачет. — Я не хочу остаться без брата.