Римская история в лицах - Лев Остерман

Глава VIII

Адриан

Предыдущая глава заканчивалась сообщением о смерти императора Траяна. Краткость этого сообщения могла вызвать недоумение читателя. Сейчас оно разъяснится. Дело в том, что некоторые не совсем ясные обстоятельства, связанные с кончиной императора, имели важное значение для начала правления его преемника. Поэтому я перенес рассказ о них сюда, в начало новой главы. Внимательный читатель, наверное, заметил, что во всем жизнеописании Траяна нет даже упоминания о его возможном наследнике. Детей у императора не было. Никаких сведений об усыновлении или хотя бы возвышении кого-либо из приближенных в тексте предыдущей главы нет. И не случайно: до самого дня смерти Траян не назвал имени своего избранника. А между тем, казалось бы, вероятная кандидатура для этого была. Сорокалетний наместник Сирии Элий Адриан, уроженец того же, что Траян, испанского городка Италика, муж его внучатой племянницы, имел все основания надеяться стать преемником верховной власти в Риме. Помимо родства, он уже успел проявить себя наилучшим образом как полководец, консул и наместник провинций: сначала Паннонии, затем Сирии. Отношения Адриана с императором тоже, казалось бы, давали все основания для надежды. Еще одиннадцать лет назад, после взятия столицы дакийского царя Децебала, Траян вручил отличившемуся при штурме крепости Адриану перстень, полученный от Нервы. Это всеми было воспринято как залог будущего усыновления. Наконец, жена императора, Плотина, имевшая немалое влияние на Траяна, энергично поддерживала кандидатуру Адриана. Она сопровождала мужа в Парфянском походе. На ее глазах с императором случился первый приступ паралича. Это, наверное, заставило ее напомнить Траяну, что наследник все еще не назначен. Заболевший император возвращался из неудачного похода в Италию через Антиохию. Там он встретился с Адрианом, но ничего не сказал об усыновлении, хотя и назначил его вместо себя главнокомандующим остававшегося на Востоке войска.

Хронология дальнейших событий выглядит так. Через десять дней после отплытия императорской четы Адриан получил от Плотины тайное известие о смерти Траяна. Она также уведомляла, что император перед своей кончиной усыновил Адриана и что сообщение об этом с надежным человеком послано в Рим. Императрица обещала в течение двух-трех дней сохранить в тайне смерть мужа для того, чтобы Адриан смог подготовиться к возможным неожиданностям. Таковые, очевидно, могли последовать из-за того, что усыновление не было официально объявлено императором и утверждено сенатом. Получив это известие, Адриан поспешно отплыл в Селинунт, чтобы проститься с покойным и присутствовать при сожжении его тела. После чего Плотина с небольшой свитой повезла урну с прахом Траяна морем в Италию, а Адриан возвратился в Сирию. О смерти императора и усыновлении было объявлено во всеуслышание. Войско единодушно приветствовало Адриана в качестве императора. Однако сенат в Риме принял эти известия далеко не так однозначно. Многие сенаторы сомневались в подлинности усыновления. Вот что записал в кратком жизнеописании Адриана живший в III веке историк Элий Спартиан:

«Было распространено мнение, что Траян имел намерение оставить своим преемником Нератия Приска, а не Адриана... Многие даже говорят, что у Траяна было намерение, по примеру Александра Македонского, умереть, не назначая себе преемника. Многие сообщают, что он хотел послать обращение в сенат с просьбой в случае, если с ним самим что-либо случится, дать государя Римскому государству, добавив только ряд имен, чтобы тот же сенат выбрал из них лучшего. Имеется сообщение о том, что Адриан был признан усыновленным уже после смерти Траяна, благодаря интригам Плотины, причем вместо Траяна слабым голосом говорило подставное лицо». (Элий Спартиан. Жизнеописание Адриана. IV, 8)

Так как же на самом деле совершилось усыновление? Похоже, что это осталось тайной и для самого Адриана. Пять человек присутствовали при кончине императора: его советник и бывший опекун Адриана Аттиан, жена Плотина, племянница Матидия, врач Критон и ординарец императора Федим. Первые четверо были горячими сторонниками Адриана, последний — его ярым ненавистником. По странному стечению обстоятельств он умер от лихорадки (?!) на следующий день после смерти Траяна. Никто не рассказал Адриану подробностей кончины императора и обстоятельств записи его последней воли. Сам Адриан был достаточно умен, чтобы не расспрашивать. Ни тогда, ни после. Он понимал, что в интересах спокойствия в государстве Плотина и остальные могли пойти на сговор и подлог, но предпочитал об этом не знать. Никто из четверых не проговорился и потом.

«В письме сенату, — пишет тот же автор об Адриане, — он просил извинения за то, что не дал сенату высказать суждение по поводу перехода к нему императорской власти — именно потому, что спешно был провозглашен воинами, так как государство не могло оставаться без императора». (Там же VI, 2)

В этом извинении звучит недвусмысленный намек на то, что императором Адриана утвердило парфянское войско (в котором находилось более половины всех солдат Империи) и потому сенату следует благоразумно подтвердить его решение. Что и было сделано незамедлительно, вопреки всем сомнениям. Но отчего же все-таки Траян сопротивлялся уговорам Плотины и Аттиана, почему загодя не усыновил Адриана? Чтобы ответить на этот вопрос, надо проследить всю историю взаимоотношений императора с его будущим преемником. А значит, начать биографию Адриана с самого начала. Так и поступим.

Публий Элий Адриан родился 24 января 76-го года. Род Элиев перебрался из итальянского городка Адрия на побережье Адриатического моря в Испанию за четыре века до рождения Публия. Он обосновался в том же городе Италика, что и род Траяна. Все, что было ранее сказано о сохранении республиканских традиций в римских провинциальных городах, относится и к роду Элиев. О достоинстве и честности отца Публия — члена муниципалитета Италики (и двоюродного брата Траяна) — говорит такой факт. Хотя состояние семьи было довольно скромным, он, будучи одно время наместником в Африке, отнюдь не разбогател там. Заметим, что в среде римских поселенцев Испании богатство шло рука об руку с экономией, а почти сельский образ жизни сочетался с высокомерной и мрачноватой важностью. Эллинизм в тех краях был почти неведом. Отец Публия умер, когда мальчику было девять лет. Его опекуном стал дальний родственник, римский всадник Ацилий Аттиан. Первоначальное образование Адриан получил в Риме. По этому поводу попробуем вкратце рассказать о римской системе обучения детей.

В императорскую эпоху образование было частным и платным. В начальную ступень — просто школу (schola) — поступали в семь лет. За небольшую плату, доступную широким слоям населения, мальчики и девочки (совместно) в течение четырех-пяти лет учились читать, писать, постигали начала арифметики. Еще заучивали наизусть стихи — чаще всего из Вергилия. Специальных помещений не было. Занимались где-нибудь на площади, в городском саду или в уголке портика. В богатых семьях дети получали начальное образование дома. Средняя ступень — школа грамматика. За довольно высокую плату грамматик обучал детей основам римского права, математике, началам астрономии и философии. В программу входило также знакомство с латинской литературой и изучение греческого языка с элементами греческой литературы. На это уходило еще четыре года. Занятия проводились с небольшими группами, где преподаватель мог уделять внимание каждому ученику. Высшая ступень обучения — школа ритора — предполагала весьма насыщенную программу Кроме углубленного изучения пяти предметов предыдущей ступени, вводилось еще два, очень важных с точки зрения античной педагогики: ораторское искусство и музыка. Занятия в школе ритора стоили очень дорого и носили характер индивидуального обучения. Широко практиковались диспуты учащихся на заранее заданную преподавателем тему — иногда публичные. Риторскую школу оканчивали в 19-20 лет. Ее выпускники должны были быть хорошо подготовлены для государственной службы или адвокатуры. Поэтому центральная и муниципальные власти держали эти школы под своим надзором. Риторы получали от государства весьма высокое жалованье. Для завершения образования молодые аристократы отправлялись на год-два в один из знаменитых культурных центров Империи: в Афины, Антиохию, Александрию или на Родос.

Адриан сумел завершить программу школьного обучения в ускоренном темпе. В 16 лет он уже отправляется в Афины, где занимается под руководством известного софиста Изея. Исключительно одаренный юноша отличался жадной любознательностью и феноменальной памятью. Следующее свидетельство Спартиана относится уже к императору Адриану, но память — это божий дар, который проявляется в самом раннем возрасте. «Очень многих людей, — пишет историк, — он называл по имени без помощи номенклатора, хотя слышал их имена только один раз, притом вместе со многими другими. Очень часто он даже поправлял номенклаторов, когда те ошибались. Он называл и имена ветеранов, которых давно уже отпустил в отставку. Книги, бегло им прочитанные и неизвестные большинству, он цитировал на память... Всю государственную отчетность он знал так, как ни один отец семейства, как бы старателен он ни был, не знает своих домашних расходов». (Там же, XX, 12)