Стрела, монета, искра - Роман Суржиков

За гостиницей следовала еще одна, а потом таверна, а потом — лавка горшечника, и снова таверна, и снова гостиница.

Живот Хармона едва не лопался от эля, Доксет осоловел и с трудом держался в седле. Хармон перезнакомился с трактирщиками и их слугами, с местными пьянчугами и гончаровыми подмастерьями, с нищим, что побирается на дороге, и баронским егерем, что сломал ногу и много уже дней торчит в кабаке, ожидая, пока не сможет сесть в седло.

Хармон узнал наперечет всех, кто проехал этой дорогой со среды по субботу. Таких, что двигались на север, было в те дни немного, и торговец расспрашивал о них подробнейшим образом. Разузнал про их внешность, занятия, имена; не желал этого, но все же услышал, кто из путников был щедр, а кто скуп, кто сидел тихо, а кто поднял шум или учинил драку. Иные трактирщики были не дураки приврать, и Хармон прослышал даже о том, будто как раз вечером в четверг проскакал дорогою сам архиепископ. Спешился, зашел в кабак, выпил чарку, осенил хозяина священной спиралью, да и дальше поскакал. А следом за его светлостью ехала девица в плаще, а под плащом на ней — Праматерью клянусь! — ничегошеньки не было надето!

Но сколько ни расспрашивал Хармон, оставался человек, о котором торговец не услышал ни слова, и этим человеком был щекастый круглопузый тюремщик.

В последней гостинице торговец заночевал, а утром, весь серый от уныния, двинулся в обратный путь.

— Хозяин, так может, это, свернули они с дороги?.. — предполагал Доксет.

— Куда им сворачивать? Ты же видишь — по сторонам одни деревни да хутора!

— Ну, вот в деревню-то и заехали…

Хармон отмахнулся. Нет, не мог он себе представить такого, чтобы трое хитроумных злодеев с мечами и Священным Предметом решили спрятаться в крохотной деревеньке! Они же там заметны будут, как баран среди поросят!

— А может, просто ночевали среди поля, а не в гостинице? — предположил Джоакин. — Я вот тоже предпочитаю, когда небо над головой. Когда полной грудью дышишь, то и спать приятнее.

— Положим, ночевали в поле. А обедали они тоже в поле?

— Отчего нет? Может, они с собой еды взяли?

Хармон вынужден был признать, что такая возможность имелась. Радости ему это не прибавило.

Позже они встретили обоз. Луиза спросила — мол, ну как оно. Умничка Полли по одному лицу Хармона поняла, как оно. И сказала:

— Хозяин, там вначале, примерно в миле от развалин, уходил в сторону проселок. Может, злодеи им поехали?

— Проселок?.. — Хармон удивился. Он не помнил никаких поворотов дороги.

— Да, он мало приметен, весь травой порос. Видно, редко им пользуются. Но есть.

— Покажи! — велел Хармон.

Они добрались до места, и Полли показала. Верно: среди высоких луговых трав змеилась примятая полоска. Дорогой никак ее не назовешь — скорее, тропа, которой время от времени пользовались.

— Все ты напутал, Вихренок, — в сердцах бросил Хармон. — Таки не на север они подались, а на юг, в Лабелин!

Но шансов разыскать злодея в Лабелине не было никаких, а проселок давал хотя бы видимость надежды. Ведомый скорей отчаянием, чем трезвым рассуждением, Хармон свернул на заросшую тропу.

Пропетляв пару миль, обогнув озерцо и рощицу, путники увидели хутор на три дюжины домов. Ну, вот и весь рассказ, — подумал торговец. В хуторе они скрываться не станут. Однако на краю поселка торчала крохотная таверна, и Хармон решил попытать счстья.

— Скажи-ка мне, будь другом, — привычно спросил торговец, взяв у трактирщика кружку, — в прошлый четверг ближе к вечеру не заезжали ли к тебе трое всадников?

— Трое всадников? — трактирщик присвистнул. — Что бы им тут делать?

— Так не заезжали?

— Нет, добрый господин. К нам-то редко заезжают… Разве если в монастырь паломники идут, то могут забрести на чарку-другую. С них-то и живу… Но в четверг — нет, в четверг не было никого.

— Эх… — махнул рукой Хармон и присосался к кружке.

— Отчего так печалишься? — посочувствовал трактирщик. — Сильно тебе нужны те всадники?

— Нужны — не то слово! Один из них мне кругленькую сумму задолжал… А теперь поди сыщи его. Точно знаю, что он в четверг проехал от развалин на север — и как сквозь землю провалился! Лысенький такой, щекастый, с брюшком, на пивовара похож. Вроде бы, памятная внешность — а нет, никто не видел на десять миль вокруг!

— Да уж, бывает… — покачал головой трактирщик и поведал — не сказать, что к месту — историю о том, как у него украли лошадь.

Хармон допил, вздохнул и пошел прочь, повесив голову. Трактирщик вдруг окликнул его:

— Как, бишь, ты сказал, выглядит этот твой должник?

Торговец повторил. Трактирщик почесал затылок.

— Слушай-ка, а ты, часом, не брата Людвига имеешь в виду?

— Какого еще брата? — не понял Хармон.

— А, ну нет — так нет, — пожал плечами трактирщик. — Тебе виднее.

— Постой, постой. Я с этим пузатым не близко знаком. На рынке познакомились, назвался он таки Людвигом — это верно. Но вот чей он там брат — этого я не знаю.

— Значит, он был не в сутане?

— В какой еще сутане? — совсем растерялся Хармон.

— А, ну тогда точно он! С тебя монета, господин! Нашел я твоего должника.

— Да кто же он?! — вскричал торговец, боясь верить.

— Брат Людвиг! Из Максимианского монастыря, что в двух милях на запад от хутора.

— А почему думаешь, что это он?

Трактирщик принялся загибать пальцы:

— Во-первых, по виду подходит — лысенький, с брюшком, щеки висят. Во-вторых, он мне тоже агатку задолжал. Сказал — верну на неделе, но все никак! А дело еще весною было. И в третьих, самое главное: брат Людвиг иногда выходит из монастыря без сутаны. Имеет он такую странность. Раз заехал ко мне на чарку — одет, будто мещанин, я его даже сразу не признал. Ты как сказал, что твой Людвиг был без сутаны, — тут я сразу понял: точно он!

Хармон затаил дыхание:

— И что же, в четверг он к тебе заходил? С двумя спутниками?

— Неа. В четверг я его не видал. Ты, видно, спутал: в среду здесь брат Людвиг проезжал. И не к монастырю ехал, а от монастыря. Туда вон, в сторону развалин крепости.

Максимиановская обитель была укреплена как надо — чего, впрочем, и следовало ожидать от монастыря, расположенного среди полей. Двадцатифутовые стены венчались галереей с бойницами, ворота были окованы железом и снабжены дополнительной подъемной решеткой из дубовых брусьев. Правда, башен не было, и это обстоятельство, несомненно, порадовало бы командира осадного отряда из пары сотен бойцов. Беда в том, что все войско Хармона-торговца состояло из одного недорыцаря, одного дезертира и одного старого пьянчуги с копьем.