Гранд-адмирал. Том четвертый - Илья Сергеевич Модус

Нарушение стратегической разведки о связи между «Нар-Шаддаа Шиппинг» и «Хорш энд Кессель», строительством «Барышников».

Прервать операцию сейчас — значит дать противнику сигнал о том, что часть их планов известна третьей стороне, что приведет к непредсказуемым действиям противника в этом регионе.

— Сэр, если позволите, то я хотел бы выразить восхищение тем, что вы так ловко провели всех вокруг пальца, — отвлек меня от размышлений голос Злече Оунаара, который явно пытался отыграть свою позицию дезертира. — Если мне будет позволено, то я хотел бы присоединиться к Доминиону и…

Кадровый голод — это непростая проблема.

Он заставляет идти на риски делегирования полномочий по вербовке командиров сотрудникам разведки.

— Агент «Браво-Одиннадцать», — обратился я к Сергиусу. — Ваше мнение о вербовке капитана Оунаара?

Дезертир бросил испуганный взгляд на человека, которому не так давно по рассказам самого Сергиуса, высказывал свое «фе» в отношении Доминиона.

Просто потому что не ожидал, что от решения агента что-то в самом деле зависит.

— Капитан Оунаар в прошлом талантливый тактик и способный командир, — спокойно, без тени злорадства или мстительности сообщил Сергиус. — Девять лет назад я бы без сомнения рекомендовал бы его вербовку.

Имперец засопел.

— Ваше мнение в текущих реалиях разнится с прошлым? — уточнил я больше для формальности и нагнетания обстановки, чем для результата.

Если бы разведчик не считал Оунаара достойным вербовки, то не демонстрировал мне его наличие.

Но простая вербовка здесь не рассматривается.

Сергиус ведет двойную игру с дезертиром, очевидно желая получить от него что-то, о чем не было заявлено в ходе рапорта.

— Этот человек длительное время провел на штабной должности, инспектируя флотские арсеналы, — продолжал агент. — После чего дезертировал и скрывался, распродавая имущество Империи. Он не откликнулся ни на одно предложение о вербовке в Доминион.

— То дело прошлое! — заговорил дезертир. — Я думал, что Доминион такой же, как и все остальные Осколки, но ошибся. Теперь я вижу разницу, так что готов сотрудничать, раз у власти находится гранд-адмирал Траун, а не Пеллеон…

Вот в чем дело.

— На каких условиях вы бы рекомендовали вербовку этого человека, агент Сергиус? — поинтересовался я.

— В Имперском Звездном флоте имелся ряд секретных арсеналов, предназначенный для нужд отдельных оперативных соединений вроде «Эскадры Смерти» Дарта Вейдера, — продолжал Сергиус. — Мое мнение — если капитан Оунаар намерен спасти свою жизнь и не попасть в руки «Выживших Куиуминов», то он должен сообщить нам их все. Как жест доброй воли и показательное желание помочь делу Доминиона.

Я посмотрел на голограмму дезертира.

— Склонен согласиться на предложение агента «Браво-Одиннадцать», — голограмма дезертира бросила тяжелый взгляд на разведчика. — Ваша лояльность нашим силам должна быть подтверждена чем-то весомым, а не только словами, капитан Оунаар.

— Да, конечно, — натянуто улыбнулся тот. — Думаю я смогу вспомнить несколько тайных складов, где ждут своего часа военные грузы и припасы на миллионы кредитов. И с большой радостью передам их в ваше распоряжение, гранд-адмирал Траун.

— В таком случае будем считать вопрос с вашей верностью Доминиону закрытым, — произнес я. — Как только представится возможность вы будете доставлены на ближайшую базу Доминиона.

— Рад это слышать, гранд-адмирал, — оживился офицер. — Я всегда считал вас лучшим командующим в Имперском Звездном Флоте.

— Благодарю за комплимент, капитан Оунаар, — безразлично произнес я, переводя взгляд на голограмму агента. — Ваше задание остается неизменным, «Браво-Одиннадцать». Направляйтесь на Коркрус.

Видя как исказилось страхом и гневом лицо бывшего командира «Крестоносца», добавил:

— Доминион позаботится о том, чтобы вы и ваш спутник остались живы по результатам своего появления на планете. На Коркусе вы получите дополнительные указания.

— Есть, сэр. Продолжаю выполнение задания.

Когда голограммы растворились в воздухе, ознаменовав завершение сеанса связи, я несколько минут сидел в полной тишине.

Затем, сделал несколько запросов в корабельную базу данных и откинулся в кресле, любуясь голограммами предметов искусства трандошан, заливающих золотистым светом сумерки в моих апартаментах.

Таковых в галактике было не очень много в виду агрессивной и воинственной натуры этой расы.

Созидать они предпочитали гораздо меньше, чем воевать и разрушать.

А потому на мониторе рабочей станции имелись записи в том числе и о военных кампаниях и истории трандошан.

Искусство может быть не только материальным, но и действием.

Однако, прежде чем переходить к изучению очередной расы, следовало дать несколько указаний.

Которые касались нашего нового «завербованного».

— Рукх, — обратился я к темному углу рядом с тамбуром каюты. — Свяжись со Сверхкланом ногри на Суарби VII. Два отряда коммандос-смерти должны немедленно вылететь на Коркус. Их задача — забрать капитана Оунаара у агента «Браво-Одиннадцать» и доставить его в метрополию.

— Будет исполнено, гранд-адмирал, — промяукала темнота. — Какова конкретная точка назначения.

— Семнадцатый пункт сбора доноров, — приказал я. — Этот человек нужен мне в проекте «ГеНод-Доминион».

— Исполняю, гранд-адмирал.

По легкому дуновению ветерка я понял, что телохранитель выскользнул за пределы апартаментов.

Разумеется никто и не собирался допускать дезертира до регулярного флота или Сил обороны Доминиона.

Каким бы храбрецом в прошлом он ни был бы, сейчас это трус и предатель, к которому нет ни капли уважения.

Откликнись он на призыв присоединиться к Доминиону сам — это был бы поступок мужчины.

Даже если бы он воевал против Доминиона, я относился бы к нему с уважением и пониманием.

Но он трус и предатель, который сбежал с секретной информацией и использовал ее в личных целях для комфортабельного существования.

В этом он ничуть не лучше покойного Октавиана Гранта.

Тот в свое время перешел на сторону Новой Республики и выдал им многие секреты, которые позволили бывшим повстанцам так или иначе активно действовать против Империи.

Капитан Оунаар же согласился быть завербованным только по той причине, что у него не оставалось иного выбора.

Отказ — и его доставят «Выжившим Куиуминам» так или иначе.

В живых он не останется уже по той причине, что слишком многое знает и многое видел.

А согласие дало ему ошибочное мнение, что здесь его ждут с распростертыми объятьями.

Его речь — его желание присягнуть на верность мне, а не Доминиону — это ничто иное, как лизоблюдство.

Ему не интересны и не волновали заботы о нуждах своей новой Родины — он считал себя в праве осуждать тех, кто ему не нравился исключительно по личным мотивам.

Сергиус неспроста