Каста мимов - Саманта Шеннон

– Я сам разберусь, Пейдж. Спасибо. – Джекс повернулся к Элизе. – Что скажешь в свое оправдание?

– Прости, Джексон, – залепетала та. – Мне так стыдно. Я просто…

– Просто – что? – Голос Джекса был приторным как мед.

– Просто устала. И… отключилась.

– И не сумела добраться до Ковент-Гардена, так?

Элиза вся сникла и еле слышно прошептала:

– Да.

– Ее вырубило прямо на улице, – поспешно добавила я. – Ей вообще не стоило торговать.

Джексон надолго замолчал. Потом с леденящей кровь улыбкой шагнул к Элизе.

– Джекс… – предостерегающе начала я, но тот не удостоил меня даже взглядом.

– Элиза, дорогая моя Страдающая Муза. – Джекс взял ее за подбородок и с силой сжал. – Боюсь, что Надин права. – Его хватка усилилась. – Не знаю, что за безобразие творится у тебя со сном, но бездельников в шайке я не потерплю. Будь ты хоть трижды великомученица и страдалица, как гласит твоя кличка, не смей распускать нюни. Не можешь контролировать себя – убирайся. Допускаю, что тебе так и так придется нас покинуть. Если твои картины перестанут покупать, пользы от тебя – как заклинателю от зеркала.

Каждое слово ранило Элизу в самое сердце. Повисла гнетущая тишина. Никогда Джекс не распекал нас с такой жестокостью.

– Джексон… – дрожащими губами проговорила Элиза.

– Все, разговор окончен. – Набалдашник трости качнулся в сторону двери. – Отправляйся в мансарду и хорошенько подумай о своем шатком положении. И молись, чтобы проблема благополучно разрешилась. Если надумаешь сохранить работу, сообщи мне до рассвета. Там посмотрим.

– Мне очень нужна работа, ты же знаешь. – Элиза буквально умирала от страха. – Умоляю, Джексон, не поступай так со мной…

– Прекращай ныть! – последовал безжалостный ответ. – Ты медиум Четвертого сектора Первой когорты, а не уличная побирушка.

Надо отдать Элизе должное, она не заплакала. Джекс безучастно наблюдал, как художница поднимается по лестнице и исчезает во мраке мансарды.

Я покачала головой:

– Зря ты так, Джексон.

Ноль реакции – как об стену горох.

– Надин, свободна, – распорядился Джекс.

Та не возражала. Особого раскаяния она не испытывала, впрочем, радости тоже. Надин вышла, громко хлопнув дверью.

– Зик!

– Да.

– В свою комнату, живо!

– Джексон, это правда, что ты взял сестру только из-за меня?

– Иезекииль, много ты видишь балаганщиков в этом доме? Какой мне прок от скрипачки с паническим расстройством? – Джексон яростно потер переносицу. – У меня от тебя мигрень. Прочь с глаз моих, нахал!

Зик медлил, явно намереваясь что-то возразить, но я жестом велела ему молчать. Спорить сейчас с Джексом – чистой воды самоубийство. Подавленный, Зик подхватил разбитые очки, взял со стола книгу и удалился к себе, не обмолвившись про сломанное ребро.

– Пейдж, идем наверх. – Не выпуская из рук трости, Джекс стал взбираться по лестнице. – Надо поговорить.

Я шагала следом, едва сдерживая слезы. За какие-то пять минут наша банда распалась на части.

В кабинете Джексон указал мне на кресло, но я не села.

– Зачем ты это устроил?

– О чем ты, милая?

– Они же полностью зависят от тебя. От нас. – Я глядела на его нарочито удивленную физиономию, и меня так и подмывало влепить ему затрещину. – Элиза на самом деле вымоталась. Ты ведь знаешь, что Питер держал ее пятьдесят шесть часов кряду.

Джексон только отмахнулся:

– И что с того? Медиумы могут по две недели находиться в трансе безо всякого сна. Ничего страшного, переживет. Кстати, увольнять ее никто не собирается. В крайнем случае перенесем торговлю на Спиталфилдс. Главное – договориться с Марией Огненной. У Элизы с некоторых пор депрессия, рыдает в подушку сутками напролет. Надоело, сил нет.

– Может, стоит поинтересоваться, что с ней? Должна же быть причина.

– Сердечные дела не в моей компетенции. Чувства – штука ненадежная, от них надо избавляться. – Джексон сплел пальцы. – Вот похищенная картина – это плохо. Если Гектор найдет эксперта, тот сразу заметит, что краска свежая. Картину необходимо вернуть сюда, а не получится – выбросить в Темзу.

– Ага, так он и отдаст!

– Отдаст, если будет стимул. Надо приманить осла морковкой. – Джексон пошарил в ящике стола. – Вот эту самую морковку отнесешь от моего имени в Акр Дьявола.

На столешницу лег кожаный футляр с кинжалом. Восьмидюймовая сталь поблескивала на алой бархатной подкладке. Я потянулась к рукояти, но Джекс перехватил мое запястье.

– Не советую. Такие нумы весьма опасны. Только прикоснешься – шарахнет по лабиринту так, что можно не оправиться.

– Чей он?

– Одного покойника. Видишь ли, если нума надолго остается без хозяина, обращаться с ней нужно крайне осторожно. Владеть ею может лишь представитель той же касты, что и усопший. – Джекс захлопнул футляр и вручил мне. – Для меня вещица совершенно бесполезная, но Гектор у нас махаромант. Нож наверняка придется ему по душе. Недешевый подарок, между прочим.

Мне «подарок» показался откровенно так себе, но о вкусах не спорят.

– А для меня не опасно разгуливать так близко к архонту, тем более ночью?

– В том-то и беда. Если послать на дело мелкую сошку, Гектор оскорбится до глубины души. Если дать тебе напарника, наш темный владыка обвинит меня в вымогательстве.

– Рот-до-Ушей подкараулила меня на рынке. Хотела раздобыть мою кровь.

– Гектор на редкость любопытен, мерзавец. Все надеется выяснить, где ты пропадала столько времени. Даже заявился однажды в логово, выпытывал, что и как. От гардин до сих пор разит его амбре.

– А если у меня снова попытаются взять кровь? – не сдавалась я.

– Рот-до-Ушей всего лишь примитивная прорицательница. Ее истинный талант – ломать и крушить. Если эта неумеха и сможет прочесть образы колонии, все равно ничего не поймет. Впрочем, – Джекс побарабанил пальцами по столу, – нельзя позволить, чтобы моей подельнице пустили кровь. Факельщик проводит тебя в Акр Дьявола и проследит, чтобы ты вернулась целой и невредимой. Только не забудь сказать Гектору, что пришла не одна. Наш друг будет ждать тебя на ступеньках аббатства Торни.

Возразить было нечего.

– Пойду переоденусь, – буркнула я.

– Вот и умница.

У себя в комнате я натянула сапоги с металлическими носами, камуфляжные брюки и кожаные полуперчатки, чтобы на сей раз быть во всеоружии. Кто-нибудь из шайки наверняка захочет отвесить мне здорового тумака за появление в их секторе, пусть даже и по делу.

Поднявшись наверх, я сняла с кухонной двери бронежилет, некогда украденный у НКО, но тут в глаза бросилась наглухо запертая дверь в мастерскую.

– Элиза?

Художница не ответила, но ее лабиринт отчетливо ощущался даже в коридоре.

Я решительно толкнула створку. В нос сразу ударил запах льняного семени. Тюбики с краской усеивали пол, чехлы для мебели переливались радужными кляксами. Элиза сидела на откидной кровати, обхватив колени руками. Прямо над ней облаком витали музы.

– Он ведь меня не уволит, Пейдж? – жалобно прохныкала Элиза.

– Конечно нет.

– Но он так рассердился. – Бедняжка принялась нервно растирать виски. – Сама виновата. Всех подвела.

– Ты просто устала, – мягко проговорила я, подходя ближе. – Сейчас навещу Гектора и заберу картину.

– Он не отдаст.

– Отдаст, если не захочет, чтобы его фантом навсегда вылетел из солнечной зоны.

Элиза невесело улыбнулась:

– Только не наделай глупостей. – Она вытерла рукавом струившиеся по щекам слезы. – А мне еще предстоит разговор с Джексоном.

– Он знает, как ты дорожишь своим местом, поэтому успокаивайся и ложись спать. – Я направилась к выходу, но на пороге обернулась. – Элиза…

– Да?

– Захочешь поболтать, ты в курсе, где меня найти.

Она молча кивнула.

Я погасила свет и вышла, притворив дверь.

В полной экипировке, с бронежилетом поверх блузки, я надела черный пиджак и убрала футляр с кинжалом в сумку. По спине пробежал холодок. Чем скорее эта пакость окажется у Гектора, тем лучше.

Акр Дьявола, освященный веками приют темного владыки, лежал буквально в двух шагах от Вестминстерского архонта. Темный владыка, который мнил себя вторым после инквизитора хозяином цитадели, решил, что имеет полное право поселиться в самом сердце I-1. Беглому преступнику соваться сюда было смерти подобно.

Частник довез меня до набережной. С трудом поборов панику, я направилась к месту назначения. Нужно поторапливаться, иначе даже отменная маскировка меня не спасет. Добравшись до архонта, я немного постояла там; река омывала стены, увенчанные самыми большими во всей цитадели часами. Циферблат был из матового стекла с оттенком вулканической лавы.

Возможно, именно здесь скрывается Нашира. Тянуло заглянуть внутрь, но здравый смысл пересилил – для призрачных странствий не самый подходящий момент.

Неподалеку высилось полуразрушенное аббатство, где в старые времена короновали монархов. В народе аббатство прозвали Торни. На ступенях меня уже дожидался факельщик – рослый и мускулистый, в низко надвинутом капюшоне и с зеленым фонарем в руках. Факельщики промышляли тем, что по ночам сопровождали невидцев, оберегая их от паранормалов. Не знаю как, но Джекс сумел завербовать парочку для своей банды.