Порочный 3 (ЛП) - Смит Брайан

Искаженный голос произнес.

- Приветствуем, мисс Викман. Мы надеемся, что у вас все в порядке.

Голос был пропущен через фильтр. Говоривший мог быть как мужчиной, так и женщиной. Определить это было невозможно. Мисс Викман редко взаимодействовала с советом напрямую. Обычно общение проходило через посредников. В редких случаях, когда это все же происходило, сообщение оставлялось на старомодном автоответчике ее стационарного телефона. Сообщение всегда было одним и тем же: писк помех, за которым следовал роботизированный голос, произносящий, казалось бы, случайную серию цифр.

Цифры не имели значения. Смысл сообщения был всегда один и тот же: "Позвоните нам".

Мисс Викман кивнула.

- В Тюрьме №13 все в порядке. Согласно вашему распоряжению, мы не будем вмешиваться в дела Фрауеншафт.

Искаженный голос заговорил снова.

- Цель этого звонка - просто сообщить вам о предстоящем визите VIP-персоны.

Мисс Викман изо всех сил старалась не выдать нервозность, что было нелегко. За год, прошедший с тех пор, как она приступила к исполнению обязанностей начальника тюрьмы, никто из представителей элиты организации не посещал это учреждение. То, что сюда едут с инспекцией, очень взволновало ее. Она знала, что скрывать ей от Совета нечего, никаких промахов и ошибок с ее стороны не было, она не нарушила ни один их приказ, беспрекословно выполняя распоряжения, но этo, словно было плевком ей в душу, словно они выразили свое недоверие к ней. Зачем VIP-персоне посещать объект, если не для того, чтобы разобраться в предполагаемых проблемах?

Она старалась говорить ровно, не показывая своего беспокойства.

- Когда состоится этот визит?

Наступило короткое молчание. Затем искаженный голос заговорил снова, произнеся только одно слово: Скоро, и экран отключился, а настенная панель автоматически встала на место.

Мисс Викман несколько долгих мгновений тупо смотрела на стену. Перспектива VIP-визита не вызывала у нее особенного беспокойства – скрывать ей было нечего. Беспокойство больше вызывало то, о чем она МОГЛА не знать, и ЧТО угрожала ее нынешнему положению.

Глава 17

Следующие три дня прошли для Джессики Слоaн без происшествий. Она погрузилась в рутину тюремной жизни и не общалась ни с кем, кроме Паучихи. Враждебное отношение к ней со стороны других заключенных практически исчезло к середине следующего дня.

Это ее не удивляло. Многие просто боялись ее. По словам Паучихи, это было впервые, чтобы новенькая в первый же день убила свою сокамерницу, особенно если эта сокамерница была одной из опаснейших заключённых. Естественно, это сразу же отбило охоту у большинства вступать с ней в конфронтацию. Паучиха так же предположила, что Элис Кинкейд запретила кому-либо нападать на Джессику, все еще не теряя надежды заманить в свою банду.

Джессика была рада передышке. Она здесь никого не боялась, но все же то, что ей не приходилось ежесекундно оглядываться и опасаться нападения, позволяло ей сосредоточиться на более важных делах, таких как поиск выхода отсюда.

В этом плане, однако, она не слишком продвинулась вперед, исследовав блок "D" так тщательно, как только было возможно, но не найдя ни единого слабого места. Сбежать именно из этой части тюрьмы не представлялось возможным. Но выбраться из блока и обследовать всю тюрьму в поисках уязвимых мест тоже было невозможным, даже попытка грозила карцером, а туда ей точно не хотелось вновь. Оставалось только ждать, пока не выдастся такая возможность и держать ухо востро.

На четвертый день пребывания в Тюрьме №13 Джессика и Паучиха сидели за столом в своей камере перед самодельной шашечной доской, принадлежавшей Лоре Гриер. Она была сделана из куска картона с нарисованными на нем квадратами. Игровые фигуры представляли собой сложенные квадратики бумаги.

Джессика выдвинула фигуру и сказала:

- Может быть, мне удастся попасть в лазарет, если я притворюсь больной.

Взгляд Паучихи оторвался от доски, и она с ужасом взглянула на Джессику.

- О, черт возьми, нет, Джесс. Это плохая идея.

Джессика посмотрела в коридор через прутья решетки. С нижнего уровня доносился обычный гул голосов, но коридор был пуст. Хотя нападки со стороны других заключенных прекратились, она не теряла бдительность. Ее враги только временно затаились, и она была уверена, что рано или поздно они нанесут удар, и поэтому хотела быть к этому готова. Джессика перевела взгляд на Паучиху.

- Почему?

Наклонившись вперед, Паучиха сказала:

- Потому что здешний лазарет не предназначен для лечения. Сучек, которых увозят в лазарет, больше никогда не видят. Если ты пойдешь туда, это будет твой гребаный смертный приговор, Джесс.

Джессика нахмурилась, когда Паучиха запоздало передвинула одну из ее собственных самодельных фишек. Она вспоминала день своего прибытия сюда. После дезинфекции ее отвели в лазарет для прививок. Она пробыла там всего несколько минут, пока симпатичная темноволосая медсестра делала уколы, но не увидела ничего такого, что сразу показалось бы ей необычным. В это время в лазарете было занято всего три койки. Три прикованные к кроватям женщины. Она не успела хорошо рассмотреть ни одну из них, но наручники ее не насторожили. Это была тюрьма. Женщины на кровати были заключенными. Наручники использовались как в целях безопасности персонала, так и для предотвращения попытки побега.

Ничего страшного.

Или так она думала.

- Ладно, рассказывай, что происходит в лазарете?

- Лазарет на самом деле - не лазарет, - сказала Паучиха, убирая волосы с глаз. - Это темница для пыток под видом лазарета.

Она продолжила рассказывать Джессике о том, как заключенных часто забирали из камер и отправляли в лазарет без видимых причин. Как она уже говорила, этих женщин больше никогда не видели. Хотя никто из заключенных не был непосредственным свидетелем пыток, информация о происходящем передавалась по разным каналам, в основном через надзирателей. Паучиха поделилась с ней несколькими особенно жуткими тюремными историями о лазарете. Некоторые из них, несомненно, были приукрашены за годы пересказа, но Джессика не сомневалась, что дыма без огня не бывает.

- Ладно, - сказала она, передвигая еще одну фишку. – Думаю, мне не следует туда соваться.

Паучиха вздохнула с облегчением.

- Слава богу. Иначе я бы никогда тебя больше не увидела.

- Тебя это так волнует?

Паучиха нахмурилась.

- Конечно, расстроило бы. Ты - мой самый близкий друг за все время, что я здесь. И люди боятся тебя, а значит, они не приебываются ко мне, как раньше.

- Потому что мы все время вместе, - сказала Джессика, глядя на игровую доску.

- Да. Именно поэтому. И было бы отстойно снова стать дичью для каждой злобной сучки.

Джессика хмыкнула.

- Я тебя понимаю.

- Зачем тебе вообще нужно было попасть в лазарет?

- Разведать обстановку.

- Разведать... что?

Джессика кивнула, все еще глядя на доску.

- Собрать информацию. Чтобы разобраться в обстановке, понять, что здесь к чему, и как действует эта система. Но теперь я лучше попытаюсь начать с другого места.

Паучиха ничего на это не ответила. Она задумчиво грызла ноготь, устремив взгляд на стол, но Джессика точно могла сказать, что она не видит ни стол, ни игровую доску. Она размышляла над тем, что только что услышала. По встревоженному лицу было ясно, что ее что-то в этом настораживает.

Джессика ждала, что она скажет.

Наконец, Паучиха оторвала взгляд от стола, посмотрела в коридор и, взглянув на Джессику, почти шепотом произнесла.

- Ты думаешь о побеге?

- Конечно, да.

Снова нахмурившись, Паучиха вновь принялась грызть свой ноготь.

Джессика ждала, что ее сокамерница скажет еще что-нибудь, когда услышала шум в коридоре. Она посмотрела в ту сторону и увидела нескольких заключенных, стоявших у открытой двери их камеры. Одеты они были одинаково, и Джессика узнала в них членов нацистской банды. На них были нелепые красные шорты и белые футболки со свастикой. Паучиха указала ей на них в первый день, предупредив, что их следует избегать любой ценой. Они называли себя Фрауеншафт. Блондинка, стоявшая в авангарде группы, была явным лидером. Она пристально смотрела на Джессику.