Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Историческая проза » Сказание об Омаре Хайяме - Георгий Гулиа

Сказание об Омаре Хайяме - Георгий Гулиа

Читать онлайн Сказание об Омаре Хайяме - Георгий Гулиа

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 42
Перейти на страницу:

Было очень темно и невозможно следить за выражением лица собеседника. Однако, судя по голосам, по оттенкам их, друзья находились в добродушнейшем состоянии. Настроение хакима всегда передавалось им.

– Ты мне казался немного суховатым, – объяснил Хазини. – Твоя стихия – звезды. И больше ничего!

– Неужели свои мысли о любви я должен нести высоко, наподобие знамени?

Хаким вмешался в разговор. Он сказал:

– Спор пустой. Поверьте мне, друзья: человек одинаково обязан своим существованием и любви, и поэзии. Что же до их объединяющего имени, то оно существует. И знаете, как оно произносится?

Омар Хайям воздел руки к небу и торжественно провозгласил:

– Жизнь, друзья, жизнь!

Он обнял своих друзей, прижал каждого к груди.

– Вот так, как я обнял вас, – сказал он, – так и жизнь объемлет и любовь и поэзию. Если за поэзией не признавать права называться самой жизнью, значит, выхолостить ее. Как холостят баранов и прочих животных. Да, друзья мои, я пришел к этому выводу, прожив почти сорок пять лет.

Васети попытался поймать хакима на слове:

– Значит, ты поэт, хотя ты это и пытаешься отрицать.

Хаким энергично возразил:

– Я говорю о поэзии, а не о поэтах. Поэт – Фирдоуси. Поэты – Рудаки и Дакики. Поэт в наше время – хаким Санаи. А все те, кто наловчился сочинять бейты и рубаи, газели и касыды, – все эти «цари поэтов» при дворах, позорящие просвещенный слух, – дурацкие создания. Я говорю не об их поэзии. Я говорю не о поэзии, угодной шахам, султанам, хаканам и их многочисленным визирям. Это не поэзия! Это подобие поэзии, фальшивая подделка. Когда мудрые люди говорят слово «поэзия», значит, имеют в виду саму жизнь, то есть жизнь, продолжающуюся в поэзии, один из рукавов реки жизни. А река жизни – да будет вам известно! – широка и необъятна.

Васети сказал:

– Уважаемый хаким, нас сейчас трое. Над нами только звезды, а под нами спящий Исфахан. И мы должны говорить только правду. Верно говорю?

– Да, – подтвердил хаким. – Это условие нашей дружбы, общей работы и общей цели.

– Прекрасно! – воскликнул Васети. – Ответь мне, уважаемый хаким: что есть твои стихи?

Во вселенной наступила тишина. Секунда. Другая. Целая минута тишины! Омар Хайям обдумывал свой ответ: правдивый, искренний.

– Какие стихи ты имеешь в виду?

– Которые мы читаем на полях твоих геометрических вычислений и философских трактатов, – пояснил Васети.

Опять тишина во всей вселенной. Секунда. Другая. Целая минута тишины! И хаким ответил:

– Это часть моей жизни. – И скороговоркой добавил: – Но я не поэт. Это звание слишком высокое. – И еще добавил: – Эклиптика пронизывает все существо созвездия Девы. Очень жаль, что где-то рядом нет созвездия Поэзии…

– А Лира? – спросил Хазини.

– Это не совсем то. На ней может бренчать любой.

18. Здесь рассказывается о том, как хаким пирует с прекрасной Айше на берегу Зайендеруда

– Аллах накажет тебя! – говорит Айше.

– Ну и пусть! – отвечает Омар Хайям.

– И ты не боишься его гнева?

– Боюсь.

– А почему же ты говоришь «ну и пусть»?

Хаким не желает нынче ломать голову над различными вопросами. Он отвечает весело первыми сорвавшимися с языка словами:

– А потому, Айше, что гнев твой страшнее.

Эта небольшая лужайка, на которой устроились Айше и Омар Хайям, словно зеленое ложе. Со всех сторон она окружена кустарниками. В двух шагах шумит, пенится на камнях, бурно лижет берега светло-зеленая рока Зайендеруд.

Над головою кусок неба – с одеяло, не больше. Такое синее небо, излучающее зной. На траве белая скатерть. Вина и фруктов вдоволь. Фрукты и жареное мясо. Зелень и мясо. Но главное – вино. Такое сыскать не так-то просто. И тонкостенные глиняные чаши отменной работы. Их очень много. Ибо хаким любит в разгар пирушки разбивать чашу о какой-нибудь камень. Черепки разлетаются в стороны. С треском. И Омар Хайям хохочет. Ему становится веселее, когда разбиваются чаши…

Сколько лет Айше? Может быть, восемнадцать? Ее мать убирает нижний этаж обсерватории. Это бедная женщина. И у нее единственная дочь. У Айше большие, грустные глаза. Хаким их называет «глазами тюрчанки». И поясняет:

– Глаза тюрчанки – прекраснейшие в мире.

Айше краснеет, бледнеет и снова краснеет.

– Я очень стар? – спрашивает Омар Хайям.

Она не отвечает.

– Наверное, очень, – вместо нее произносит сам хаким.

– Нет, не очень, – говорит она. И краснеет. – Аллах накажет тебя.

– За что же, Айше?

– За то, что изменяешь ей…

Он привлекает ее к себе: ну зачем забивает она себе голову чужою любовью?

– Я люблю всех женщин, – говорит Омар Хайям.

– Как всех? – удивляется Айше.

– Разумеется, всех. Очень просто.

И он целует ее. И ей волей-неволей приходится верить ему, ибо нет, наверное, на свете поцелуев слаще этих…

– И потому я люблю тебя, – поясняет он.

– А ее?

– Ее тоже.

Он подносит ей чашу с вином. Отпивает из собственной. Омар Хайям советует ей пить без промедления и пьет сам. Разве можно не пить, когда с ним Айше?..

Он спрашивает ее:

– Айше, откуда у тебя такие точеные ножки?

– От аллаха.

– А эти груди?

– От аллаха.

Омар Хайям задумывается. Ненадолго. Разве можно погружаться в думы в такие минуты? Ведь рядом Айше!

– Аллах накажет тебя, – строго говорит Айше.

Он ничего не хочет слышать. При чем тут аллах? При чем другие женщины? Разве можно не пить и не любить?..

– Что ты скажешь ей? – допытывается Айше.

– Ничего.

– Из страха?

– Нет. Просто так. Она знает, что я люблю всех женщин.

– И даже старых?

– Этого не говорю.

– Даже некрасивых? Даже хромых?

Он молчит. А потом говорит ей:

– Словом, я люблю женщин. Такими, какими создал их аллах.

Омар Хайям подносит к ее алым губам кусочек поджаренного мяса. Она ест и запивает вином. Это очень пьянящее вино. Так ей кажется. А он допивает чашу и с размаху бьет ее о камень. И сотни осколков разлетаются в стороны.

Он смотрит на нее и думает: «Нет, я не видел никого краше Айше».

И он искренен. И каждый раз, когда целовал женщину, думал, что именно она олицетворяет красоту. Ибо любил их безудержно. Любил их за верность и неверность, за красоту и горячность, за холодность и недоступность, за жар поцелуев и даже за измену. Любовь его столь же глубока и искренна, сколь и мимолетна. Но каждый неверный поцелуй тяжело ранил его, однако рана вскоре заживала. Так как на страже любви всегда стояло время! Оно не разрешало грустить дольше положенного, дольше положенного самим аллахом…

Хаким наклоняется к ней. И целует ее в губы долгим, долгим поцелуем. И ей кажется, что сейчас разорвется ее сердце…

Волосы ее распущены. Пахнут они мускусом и жасмином, так же, как у Эльпи. И он невольно спрашивает себя: «Откуда у нее такие дорогие духи?» Он ныряет головою в черные струи волос и зарывается в них. Подбирается к ее ушам, которые походят на маленькие, твердые обиталища жемчужин, и спрашивает:

– Ты придешь ко мне ночью?

– Не знаю…

– Я буду в обсерватории. Буду совсем один.

– Не обещаю.

Ее глаза полузакрыты. И она не лжет: она ничего не может обещать.

Хаким вспоминает свою первую любовь, которая была там, далеко, в Самарканде. Та девушка походила на Айше. Очень была на нее похожа. И тоже любила повторять: «не знаю». Девушка была пятнадцатой весны, несверленый жемчуг, и ждала своего ювелира. Может, аллах и сейчас посылает Хайяму столь же великолепный подарок?..

Айше разрумянилась от вина и ласк. Щеки ее пылают. И ей стыдно смотреть на него. Ее глаза глядят куда-то поверх него, может, на небо. Или еще выше. Но куда же выше?

Хаким резко поднимается, смачивает в реке платок и обмывает им свою шею.

– Чтобы от любви не разорвалось сердце, – шутит он. Ему очень хорошо.

– Я хочу воды, – говорит Айше, не глядя на Омара Хайяма.

– Приказывай! – с готовностью восклицает он. Берет под мышку большой глиняный кувшин и льет воду в меньший, совсем небольшой. А оттуда – в чашу. И пьют вместе: он – вино, а она – воду. И он просит ее разбить чашу вдребезги. О камень. Она не решается. Он подает ей пример. И тогда она тоже разбивает чашу.

– Это примета? – спрашивает она.

– Да, примета.

– Какая же?

– Тот, кто разбил чашу, испив ее до дна, – все равно вино это или вода, – будет любим вечно.

– О аллах! – вскрикивает Айше. – Значит, я буду любить тебя вечно?!

– А ты сомневаешься в этом?

Ее глаза расширились, в них как бы загорелся священный огонь, присущий только истинному меджнуну. И, увидя этот огонь, Омар Хайям возрадовался юношеской радостью. Он повел ее к берегу реки.

Они стояли одни над рекою, обнявшись, словно вдруг возникшие из единого дыхания и единого сердцебиения. Она была много ниже его. Хрупка и тонка.

– Ты видишь, как мчится эта река? – спросил он.

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 42
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Сказание об Омаре Хайяме - Георгий Гулиа торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит