Повести и рассказы - Святослав Сахарнов

Я вздрогнул и проснулся. Тускло горел ночник. Внизу на столе мерно тикали часы.

Ночь... Первая подводная ночь. Она тянулась бесконечно долго. Медленно, как стальной трос, который устало тащит из воды лебёдка.

КОРАБЛЬ

- Так что, поищем Марлену полигон? - спросил Немцев. - Поплывём, а?

- Поплывём! - обрадовался я.

Когда мы уже собрались выходить, Игнатьев сказал:

- Возьмите эту маску.

Он достал из ящичка стола и протянул мне маску с резиновым мешочком у носа - для пальцев, чтобы зажимать нос и продувать уши.

КАК ОН ЗАПОМНИЛ, ЧТО ОНИ У МЕНЯ СЛАБЫЕ? И МАСКУ ПРИБЕРЕГ...

Скоро мы с Немцевым уже удалялись от дома. На руке у каждого компас.

Мы плыли на юго-восток.

Дно было хорошее, ровное, но без укрытий. Белое, покрытое галькой дно.

Среди мелких камней торчали редкие рыжие водоросли. Лобастые барабульки, щупая дно усами, бродили от куста к кусту.

НЕТ, ЭТО ДНО МАРЛЕНУ НЕ ПОДОЙДЕТ!

Зелёная, как бутылочное стекло, вода стеной стояла перед нами.

Мы плыли вперёд, и стена отдалялась.

Впереди показалось смутное пятно.

Мы подплыли ближе. Пятно уплотнилось, изменило цвет и превратилось в груду железного лома. Бурые с красными и чёрными потёками листы.

Тлен, запустение...

Стаи мелких рыб бродили около железной горы; рыбы скрывались в проломах и появлялись вновь.

КОРАБЛЬ! ДА ВЕДЬ ЭТО ЗАТОНУВШИЙ ПАРОХОД!

Мы висели бок о бок и разглядывали остатки корабля.

Тихий зелёный свет лился на наши лица.

Наконец Немцев тронул меня и поплыл вперёд. В борту зияла пробоина. Он остановился, заглянул в пролом, сделал лёгкое движение ластами и скрылся внутри корабля.

Я заглянул в пролом.

Далеко впереди в темноте светилась похожая на звезду точка. У неё был спокойный зеленоватый цвет.

Осторожно, чтобы не задеть баллонами за железо, я пробрался внутрь. Я влез туда, помогая себе руками, то и дело цепляясь ластами за острые рваные края.

И вот я внутри.

Неподвижная тёплая вода. Темнота.

КАК В ПОДЗЕМЕЛЬЕ!

Кто-то схватил меня за руку. Я вздрогнул. Невидимка потянул, и я послушно поплыл следом.

Меня тянули к зелёной точке. Мы приближались к ней, точка росла, раздавалась вширь и, наконец, превратилась в круг. Корабельный иллюминатор!

Лицо Немцева выплыло из темноты и, блеснув маской, снова ушло в тень.

Я осмотрелся. Из полумрака выступали вертикальные стойки, изогнутые перекладины. Вероятно, это был трюм. Может быть, здесь висели солдатские койки. Это их покинули по тревоге люди в ненастную ночь, которая стала для парохода последней...

Лёгкие тени замелькали перед иллюминатором. Я поднёс к нему руку и выставил её наружу. Вилохвостые ласточки-монашки весёлым клубком окружили ладонь. Рыбы тыкались твёрдыми губами в пальцы.

Вдруг ласточки бросились врассыпную. Я отдёрнул руку. Прямо на меня из иллюминатора смотрел выпученными глазами большой каменный окунь. Он жевал губами и тяжело дышал. Синие и коричневые полосы на его теле шевелились.

Окунь вильнул хвостом и неторопливо поплыл прочь. Он плыл, растопырив грудные плавники и раскачиваясь всем телом.

В освещённом пространстве около иллюминатора снова появилось лицо Немцева.

Мы повернули назад. Светлый треугольник пролома указывал нам путь. Мы выплыли через него, и поток лёгкого света подхватил нас.

Здесь бушевал солнечный ветер. Светлые пылинки вились перед лицом. Упругая прохладная вода обтекала мышцы.

МЫ ВЫШЛИ ИЗ ПОДЗЕМЕЛЬЯ.

Когда мы вернулись в дом и рассказали Игнатьеву о находке, тот сказал:

- А что? Спросите Марлена. Чем ему не полигон? Такое укрытие!

Мы с Немцевым тотчас кинулись звонить.

- Посмотрю сам, - ответил мой друг.

Особой радости он не проявил.

ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ ПЛИТА

Я решил приготовить обед.

- А вы умеете? - удивился Немцев. - А то смотрите, обычно готовлю я. Ну, если вам так хочется...

Он пожал плечами.

Я принялся за дело.

Легче всего было приготовить суп. В термосе хранился кипяток. Я налил его в три чашки, бросил туда бульонные кубики.

Салат - тоже не проблема. Я открыл банку горошка.

Котлеты! Оставалось поджарить котлеты. Они лежали в холодильнике. Рубленые и обсыпанные сухариками.

- Жарьте пятнадцать минут! - сказал Немцев и ушёл.

Я положил котлеты на сковородку, бросил туда кусок масла, закрыл крышкой и поставил в духовку.

ГДЕ ТУТ ТЕМПЕРАТУРА? ГДЕ ВРЕМЯ?..

Как только я включил плиту, она загудела, как самолёт. Все плиты, с которыми я имел дело раньше, спокойно стояли на месте. А эта гудела и подрагивала, как "ТУ-104" перед разбегом. Мне сразу это не понравилось.

Пока котлеты жарились, я ходил вокруг плиты и принюхивался. Чтобы котлеты хорошо прожарились, они должны чуть-чуть подгореть. Это не страшно: подгорает сухарная крошка, зато само мясо делается вкусным. Но запаха гари все не было. Я повернул ручку температуры раз, потом ещё раз... Через пятнадцать минут запищал гудочек: туу-у-у!

Я выключил плиту, достал из духовки сковородку и осторожно снял крышку. Клуб чёрного дыма вырвался из-под неё.

На дне лежали три уголька.

Обжигая пальцы, я завернул угольки в бумажку и выбросил в ведро. Потом начал скрести сковороду. Не успел я вычистить и повесить её на место, как в отсек спустился Немцев.

- Ну как? - спросил он, потирая руки и принюхиваясь. - Что на обед?

- Бульон, - ответил я, - и горошек.

- Лёгкий обед! - удивился он. - Разгрузочный день?

- Горошек улучшает зрение, - ответил я уклончиво.

После обеда я стал мыть посуду, а Немцев сказал:

- Знаете, ничего! Чувствуешь себя лёгким-лёгким. С вами не потолстеешь. А разве не морковь улучшает зрение?

- Морковь, - согласился я. - А котлеты у меня сгорели...

И вдруг я сообразил. Я сообразил, почему не было запаха гари. Дыма не было потому, что работала НЕОБЫКНОВЕННАЯ вентиляция.

Нет, всё-таки простые плиты лучше!

ВТОРАЯ ПОДВОДНАЯ НОЧЬ

Вторую ночь я спал тоже не очень спокойно. Мне несколько раз снился большой ржавый корабль. Он лежал на дне, и вокруг него хороводили рыбы.

Потом корабль исчез. Вместо него на дне стояла электрическая плита. Из неё шёл дым. Дым был такой сильный, что у меня засвербило в носу. Я чихнул и проснулся. Часы показывали пять утра.

ГОЛОСА РЫБ

- Сегодня будем записывать рыб, - сказал Игнатьев. - Придёт Марлен.

Тот появился сразу после завтрака. Не успели с берега позвонить, чтобы мы встречали, как около входного тамбура послышалось царапанье, вода забурлила и показался человек.

Серебряные пузыри, как тарелочки, всплывали вместе с ним.

Человек пробил головой плёнку воды и сбил маску на лоб.

- Привет! - сказал Марлен отдуваясь. - Ну, как дела?

- Живём.

Он выбрался из воды и пошёл вместе с Игнатьевым готовить аппаратуру.

Ничего особенного в этой аппаратуре не было: обыкновенные магнитофоны. Только у некоторых приставки - запись звука пером на бумажную ленту.

Когда они всё приготовили, Марлен сказал:

- Сделаем так. Идите в вольер. Повесьте гидрофоны и ждите. По команде будете кормить рыб. Несколько раз придётся рыб испугать. Запишем испуг. Ясно?

- Ясно.

Мы с Немцевым отправились в вольер. Плыли, тащили два гидрофона и тянули за собой шнуры.

Вот и вольер - весь будто сотканный из паутины. Невесомый, прозрачный...

Мы заплыли в него, повесили гидрофоны. Немцев стал ждать команд.

Вот он снял с пояса мешочек с кормом. Вывернул. Коричневое облачко повисло в воде, весёлая рыбья карусель закружилась вокруг него.

Немцев не двигался.

Но вот он бросился вперёд, рыбы, как одна, порскнули в стороны.

ЗНАЧИТ, БЫЛА КОМАНДА ПУГАТЬ!

И так несколько раз.

Плывя вдоль проводов, мы вернулись в дом.

В тамбуре я столкнулся с Марленом. Он что-то промычал в маску, похлопал меня по ноге и, оставляя за собой тучу пузырей, нырнул.

- Всё нормально, - сказал Игнатьев.

Он показал записи.

На бумажных лентах дрожали извилистые коричневые линии - запись звуков, которые издавали рыбы во время еды.

В нескольких местах линии становились размашистыми и тревожными.

- А это вы пугали рыб?

Игнатьев включил магнитофон.

В лаборатории зашумело, забулькало. Послышалось чавканье и скрежет.

- Ничего себе уплетают! За обе щеки! - сказал Немцев. - А где же испуг?

Сколько мы ни прислушивались, криков испуга услыхать не смогли.

- Видно, у нас с вами не рыбий слух, - сказал я. - Недаром говорят: тихо, как под водой. Оказывается, есть и неслышный шум!

КЕССОН

На другой день нам приказали встречать контейнер с каким-то особым грузом.

- Что в контейнере?

- Увидите.

Его приволокли два водолаза. Они всплыли в тамбуре, и вместе с ними всплыл круглый, похожий на высокую кастрюлю с крышкой контейнер.

Мы с Немцевым подхватили его и вытащили из воды. Водолазы, хрипя и булькая, ждали.

Немцев открыл крышку.