В империи все спокойно - Минан Дорр

— Ладно. скажи, пусть напишет письменный отчет. и перешлет мне. Все с подробностями. У меня нет настроения с ней разговаривать.

— Хорошо, отец.

— Иди.

Люк крепко обнял его, оправил одежду и нехотя вышел наружу.

Вейдер потянулся в бару, где стояли алкогольные напитки. Но тут же одернул. с его ЖИВОЙ массой тела пить вообще нельзя. Но. ситх. так хочется вырубиться. И он пошел в тренировочную комнату, повключав боевых дроидов

Люк вошёл в комнату Мары.

— Мы летим обратно на Корускант. Милорд желает, чтобы ты прислала письменный отчёт.

— Что? Отчет? Только отчет?

— Да. Мне удалось его уговорить.

Она бросилась его обнимать.

— Люк! Ты чудо! — но потом, поняв что делает, отстранилась чуть краснея.

Тот только ухмыльнулся.

— Когда собираемся?

— Немедленно. Нам выделили челнок.

Мара кивнула, забирая меч, в который уже вставила новый источник питания. Через пятнадцать минут они стартовали.

Глава 9. Варла

Тем временем в Королевском Дворце Алдераана.

На посадочную площадку Дворца, игнорируя весь траффик приземлялся челнок. Сигнал, поданный пилотом позволял сделать это. Сигнал был кодом личного приглашения Королевы Бреи, на что вышеуказанная персона немного удивилась, посмотрев на посадочную площадку из окна кабинета мужа, который стоял рядом.

— Ваше Величество, — в рабочее время он к ней только так и обращался. — Вы догадываетесь, кто это может быть.

Брея покачала головой.

— Но этот код есть не у такого большого числа людей, — она посмотрела на того, кто выйдет из челнока. Подошел Кеноби, стараясь казаться незаметным, может поэтому никто не заметил ЕГО реакции на появление рыжеволосой женщины. — Так она снова от отца сбежала? — ахнула Королева. — Надеюсь, что нам никакими неприятностями это не обернется!

— Дорогая, Вы ее знаете?

— Да, это моя старая подруга, почти троюродная сестра, Леди Варла, — Королева немного фыркнула, но Бейл не догадался, что смешок Королевы относился к родственникам вышеупомянутой Леди. О том кем являлся отец вышагивающей по площадке женщины не догадывался ни Бейл, ни Оби-Ван, хотя последний знал ее довольно хорошо.

Бейл более внимательно присмотрелся к женщине. Лет сорок, хотя с такой высоты сказать трудно, да и женщины существа хитрые — редко выглядят на свой возраст, поэтому ей могло быть и все шестьдесят. Волосы цвета благородной меди сейчас были уложены в строгую прическу. Походное платье было элегантно до классичности, что говорило о его фактически баснословной стоимости, хотя он все же мужчина, поэтому определить стоимость женского туалета не в состоянии, об этом надо спросить супругу. В походке женщины, в ее прямой спине, чуть приподнятом подбородке было изящество, присущее только Древним Домам. Даже те, кто пытался перенять привычки, не могли скопировать природной грации, высокомерности тех, для кого это становилось второй натурой еще до того, как они научились ходить.

***

Боль была в каждой клеточке тела, разрывая его, отражаясь цветными пятнами в глазах, но даже она не была тем, что мучило его. К физической боли мастер-джедай был привычен благодаря непрерывным тренировкам и порой самоубийственным заданиям. При знании определенной техники боль можно заблокировать, игнорировать, забыть о ее существовании, но как забыть боль душевную. Он проиграл, не выполнил обещания, не сберег то, что доверили ему. Хотя то, что он до сих пор жив (а про это как раз и напоминала все та же боль) было чудом. Но чудеса имеют привычку заканчиваться. Он чувствовал, как его капсула упала на поверхность — значит скоро он все равно умрет. Если не от потери крови, которую он уже смог остановить, то от голода и жажды. А если его и найдет кто-то, то смерть будет еще более быстрой. В нем боролось два желания — выжить и умереть, и он пока сам не знал, чего в данный момент хочет больше. Но от решения дилеммы его избавил такой благословенный обморок.

Кожи коснулся легкий ветерок. Чьи-то пальцы коснулись щеки, затем ладони скользнули на до сих пор садящие ребра, чей-то шепот разорвал тишину. Слов он разобрать не мог, но по интонации можно было судить, что это — ругательства. Интересно, на сколько жалкое зрелище он из себя представляет?

— Глаза открыть можете? — голос явно женский, с правильным акцентом, который обычно характерен для жителей Корусканта, глубокий, насыщенный.

Он попытался открыть глаза. Свет резко ударил по нервам, и он болезненно зажмурился.

— Простите, не подумала. Я прикрыла шторы.

Он повторил попытку — на этот раз более удачно. Единственное, что он смог разглядеть в образовавшихся сумерках — классические черты женского лица и светлые глаза.

Говорить было больно — ребра отдавали болью при каждом вдохе. Женское лицо куда-то удалилось — повернуть голову следом он был еще не в состоянии. Но тихий звук удаляющихся шагов справа сообщал ему в какую сторону направилась Леди. Почему именно так он о ней подумал — он и сам не знал, но тонкие изящные черты лица, правильный выговор почему-то другого ощущения не оставлял.

Она вернулась. Одна. Значит ходила не за кем-то, чтобы его сдать. Кеноби снова напрягся. Узнать его, конечно, сложно — не