Огненное Сердце - Линда Ховард

Слабый свет звезд проникал сквозь тучи как раз настолько, чтобы темнота не была непроглядной. Он не видел ее лица, хотя их гамаки находились в нескольких дюймах друг от друга. Однако, судя по ее расслабленной неподвижности, она спала. Проклятие! Как могла она сказать ему о том, что трахалась в гамаке у себя на балконе, а потом взять и спокойно заснуть? Как, черт возьми, теперь заснуть ему?

Он не мог выкинуть из головы этот гамак, но потом как-то получилось, что воображение убрало оттуда лощеного типа из Калифорнии и заменило его им самим. Ему несколько раз за время путешествия доводилось прикасаться к ней, прижимать к себе, и теперь, зная, какая она крепкая и мускулистая, он мог легко представить себе это стройное тело обнаженным, мог представить ее высокие вздернутые груди с сосками, напряженными от возбуждения, когда он движется, входя и выходя из нее.

Его плоть мучительно напряглась. Он еще больше свел брови, мрачно поглядев в ее сторону, и попытался устроиться хоть немного удобнее.

Он долго лежал без сна, неловко ерзая и хмурясь. Вдали снова собиралась гроза, и он какое-то время прислушивался к глухим раскатам грома, гадая, не приблизится ли она. Тогда всем опять придется перебираться под брезент. Но гроза ушла в сторону. Один раз он услышал слабое царапанье вдоль борта. Они с Пепе поднялись, и Бен посветил вниз фонариком. Испуганная черепаха мгновенно исчезла под водой. Ночная серенада леса продолжалась безостановочно и неумолчно. Бен снова улегся в гамак. Потревожив его, черепаха помогла ему перестать думать о Джиллиан. Он зевнул и наконец провалился в сон.

Ревуны, воющие макаки, позаботились о том, чтобы никто не проспал рассвета. При первом же их вопле Джиллиан выскочила из гамака как ужаленная, отбросив в сторону противомоскитную сетку, и приняла боевую стойку, чтобы отразить нападение. Рядом с нею Бен закряхтел и ворчливо выругался, но спустил ноги на палубу без всяких признаков тревоги.

После первоначальной бурной реакции она быстро осознала, что, собственно, происходит: она читала о ревунах, но не представляла себе, что рев, который они издают на рассвете, заявляя о правах на свою территорию, может быть настолько громким. Вопли обезьян все усиливались, пока не начало казаться, будто это разом вопят многие тысячи людей. Джиллиан была смущена оттого, что так перепугалась, хотя взгляд, брошенный на вторую лодку, показал ей, что Рик с Кейтсом тоже вскочили на ноги. По их лицам было ясно, что они до сих пор не знают, в чем дело.

— Испугали они тебя, а? — спросил Бен, зевая и растирая лицо рукой.

Врать, отрицая это, не имело смысла.

— Я чуть из кожи не выскочила, — призналась она. — Ни за что бы не поверила, что к этому можно привыкнуть, но вы все держитесь так, словно это будильник зазвонил.

— По сути, так оно и есть. Как спалось?

— Лучше, чем ожидала. Должно быть, очень устала.

А может быть, все дело в том, что рядом с ним она чувствовала себя в безопасности? Нет, это нелепо.

Он потянулся, как просыпающийся тигр, потом положил тяжелую руку ей на плечи и повернул ее лицом к востоку.

— Гляди, — сказал он. Сейчас, утром, его голос был еще звучнее и медленнее обычного.

Она затаила дыхание. Солнце огромным сверкающим шаром повисло в жемчужном небе, высветив резкие черные силуэты деревьев. Река, гладкая, как темное стекло, безмятежно текла сквозь оглушительно ревущую сельву. Там и тут на верхушках деревьев висели клочья тумана, как последние остатки пара, не успевшие рассеяться после сотворения мира. Да, именно такое возникало чувство: казалось, что находишься в начале Времени, которое так навеки и остановилось здесь, на этой реке, где по-прежнему царствовала первобытная природа.

Бен оставил Джиллиан любоваться восходом, а сам отправился заниматься делами.

На завтрак были поданы кофе, омлет, бекон и поджаренный хлеб. До нелепости нормальная, обычная еда, хотя омлет был приготовлен из яичного порошка, а бекон взят из консервной банки. Под присмотром Бена пища была приготовлена, съедена, посуда вымыта. Все это заняло менее сорока пяти минут. И не успела она оглянуться, как они уже выплывали из бухточки на речной простор.

Еще накануне Джиллиан поняла, что на борту лодки нечем о общем-то заняться. В первый день новизна впечатлений не давала ей скучать, но она ждала, что на второй день ей станет скучно. Однако скуки не было, несмотря на то, что леса, сплошной стеной стоявшие вдоль берегов, казалось, не менялись. Иногда Джиллиан ловила в темной зелени яркие мазки цвета. Это пестрые попугаи перелетали с ветки на ветку. Иногда ее внимание привлекала необычная орхидея или какой-нибудь другой цветок, но большей частью смотреть было не на что, только на нескончаемые джунгли. И все же она была зачарована буйной пышностью и невероятным величием природы.

Это могло быть связано с множеством самых разных причин. Возможно, в этом был виноват мерный стук двигателя, а может, расслабляющее воздействие тропического климата, из-за которого так легко облениться, но, как ни странно, она чувствовала себя всем довольной. Ее завораживала сама река. Она была вовсе не черной, а скорее, цвета чая, меняющего свои оттенки от прозрачного коричневого до блестящего янтарного. Пока утро было еще относительно прохладным, Джиллиан устроилась поудобнее на носу, и вскоре ее убаюкали журчание и игра проносившейся мимо воды.

Рядом с лодкой, на мгновение испугав ее, выскочил из воды дельфин, и она, ахнув от восторга, быстро стала на колени.

Бен передал штурвал Пепе и сел рядом с ней.

— Это розовые дельфины, — сказал он, улыбаясь восторженному выражению на ее лице.

Она бросила на него подозрительный, предостерегающий взгляд, но желание полюбоваться дельфином было слишком велико, и она снова повернулась в ту сторону. Теперь она разглядела, что этих игривых млекопитающих было несколько. Они резво, без видимых усилий мчались рядом с бортом, то бросаясь вперед, то выпрыгивая из воды, как будто играли с лодкой в пятнашки. Джиллиан облокотилась на борт лодки и вытянулась еще дальше вперед, чтобы лучше их видеть. Мгновенно большая рука схватила ее за пояс брюк и оттащила назад.

— Сядь, — приказал Бен. — В ближайшую пару недель ты еще насмотришься на дельфинов. Не стоит ради них падать за борт. В реке полно пираний.

Она села, потому что здравый смысл говорил ей то же самое. Он вытянул ногу и уперся сапогом в другой борт.

— Не пытайтесь испугать меня пираньями, — заметила она. — И вы, и я знаем, что я могу спокойно поплавать здесь, ничего не опасаясь.

Он ухмыльнулся, ничуть не смущенный. Большинство новичков на Амазонке боятся пираний как огня, считая, что стоит им обмакнуть в воду большой палец ноги, как его тут же откусят. Однако Джиллиан знала, что пираний привлекает кровь, а если у вас нигде не кровоточит, вы можете плескаться рядом с ними сколько душе угодно.