Госпожа Сумасбродка - Фридрих Незнанский

Вадим, надо отдать ему должное, сумел-таки раскопать документы, касавшиеся незаконной приватизации Деревицким большой части лесоперерабатывающих предприятий Северного региона. И теперь тому нужна была своя власть. Свой губернатор. Своя правоохраняющая его, Деревицкого, система. Свои «силовики». Хозяин-барин набирал себе преторианцев, и надо сказать, не без успеха.

В Сибири ему еще предстояла жестокая борьба. Да хоть с тем же Ароновым, который никогда не уступит Деревицкому своих позиций.

Особенно в горно-добывающей и металлургической областях. Недаром же этот хитрый лис Владимир Яковлевич Аронов постоянно «подкармливает» верных ему губернаторов. Но ведь и Аркадий Семенович Деревицкий тоже парень не промах: ты под себя «верхнюю» власть, а мы будем действовать снизу, через управления ФСБ и МВД, через региональных руководителей налоговой полиции, уже успевших почувствовать, на каких хлебных местах они сидят, и теперь рвущихся к полноте своей возможной власти. Оттого так и ценна информация о каждом не то что шаге олигарха, но еще больше – о его планах и приготовлениях, о только еще возможных шагах. Словом, типичная негромкая, но ожесточенная война за региональные пока престолы, которые в конечном счете должны привести к одному – главному. Назовем его кремлевским. В сущности, ведь все их телодвижения продиктованы единственной целью: подчинить себе президента. Его аппарат, который тот начинает менять с непредсказуемой последовательностью. Его ближайшее окружение – бывших соратников, советников, помощников, для которых уже зажигаются невидимые пока остальным маяки. Все это – сложная и опасная политическая игра: где бескровная, а где и очень даже кровавая. И питает эту далеко не всем видимую войну – информация. Обязательно достоверная. То есть такая, которую могут добыть лишь те, кто умеет ее добывать, профи. Вот, значит, за ними и охота.

Но ведь помимо достоверной бывает информация и другого рода. Иной раз не совсем опытному человеку она представляется абсолютно правдивой, что называется, из первых и весьма надежных рук. Однако на самом деле – это ловко состряпанная деза – дезинформация, где бывают достоверными один-два не самых значительных факта, на которые, как правило, и обращается внимание покупателя дезы. А все остальное может послужить поводом для великолепной провокации, ловкой подставки, подножки совсем и не на скользком месте. Иначе говоря, именно там и тогда, когда твой противник этого меньше всего ожидает. И распознать дезу, отличить ее от подлинной информации могут разве что специально натасканные на это дело кадры. К великому сожалению, именно этими кадрами, то есть выходцами из спецслужб, и заполнены собственные спецслужбы и Деревицкого, и Аронова, и других деятелей, может, поменьше пока рангом, но с не менее грозными акульими запросами.

Не тут ли и загадка самоубийства Рогожина? А если его купили, а он возьми, да и подсунь дезу? Или, наоборот, выдал такую фактуру, за которую его попросту приговорили. Ну а как это исполняется, тот же Сигизмунд Тоевич объяснил с безыскусной простотой.

Но в любом случае – это теперь прямо-таки нутром чуял Евгений – здесь не может не быть замешанной Алена с ее чрезмерно щедрыми и гостеприимными подружками.

Однако никаких реальных подходов к Елене Георгиевне Воеводиной, кроме единственного и самого примитивного, у Осетрова не было. Ни связи, ни родня, ни место работы – ничего не известно. Устраивать слежку? Довольно дорогое и к тому же неблагодарное занятие. А потом, с какой стати? Есть у него реальные факты для подозрений? Нет. Значит, за этакую неавторизованную активность – термин, пришедший еще из КГБ, – можно крепко по ручонкам схлопотать. Да и не в этом даже дело, было бы за что.

Так что же остается в таком случае? Положиться на удачу? И продолжать в том же духе? Время от времени разыгрывая из себя полового гиганта с пустоватой башкой, который поставил перед собой вполне даже заманчивую цель – перетрахать всех подружек. А что, может быть. Если при этом постоянно делать довольный вид и стараться гасить вспыхивающую ревность – опять-таки если таковая в самом деле имеет место быть – с помощью все того же, старого и хорошо проверенного способа. Ну-ка, что вы, дамочки, на это скажете?…

Евгений выдержал заказанные себе три дня и теперь мог с чистой совестью, ничуть не кривя душой, и позвонить, и поинтересоваться здоровьем и дальнейшими планами, и даже не обидеться на возможный отказ, а правильно понять женскую обиду. Но главное – отныне держать ухо востро. Жаль, что придется, видимо, немножко разочаровать кое-кого в своей осведомленности, но что поделаешь! Ведь за длинный язык убивали, известно, во все времена. И нынешнее не составляет исключения. А Женя это как-то неожиданно для самого себя, понимаешь, сообразил. После смерти Вадима. Какие основания? Так, мама родная, другой причины просто и быть не может! И дураку ясно…

А вот что ясно дураку – в этом и заключается задача, которую должны будут решить для себя Алена и ее подруги. Если Евгений думает в правильном направлении.

Выходит, пора от теории поворачиваться к практике.

Осетров поглядел на часы – восьмой вечера. Для трудящегося чекиста самый раз. Еще полчасика, и можно прятать бумажки в сейф. До утра. И как раз то время, когда у освобождающегося от трудов праведных появляется наконец возможность пофантазировать насчет вечерней программы.

Он набрал номер Алены.

Трубку взяли слишком быстро, даже второй гудок еще не успел обозначиться. Ага, есть напряг! Но голос, произнесший бархатное «алло», был тягучий, словно спросонья. Нет, девушка, не та у вас реакция. Не надо было хватать трубочку-то. Следовало проснуться, потом понять, что звонит телефон, потом встать, подойти, снять трубку, зевнуть и только потом поинтересоваться, кто это нарушил не такой уж и поздний покой. Тогда бы Евгений, пожалуй, еще поверил, что его не ждали.

Не ждали, видите ли! А он пришел. Бывший революционер, понимаешь. А тут куча родственников, дети… «Не ждали…» Репин!

Ну вот, настала и его очередь всласть зевнуть. Что он и сделал. Прямо в трубку. А затем только спросил:

– Ты что, спала, девушка? – И тон такой, будто час назад расстались.

– С чего ты взял? – удивилась она.

– А мне показалось… А-а, понял… – Женя деликатно поспешил на выручку: – Дело в том, что я уже набрал твой номер, а он не ответил. Я подумал – ошибся, и набрал еще раз.

– Ах, так вот кто звонил? А я на кухне была. Кофе варила. Слышу – звонок. Пока то да се, замолк. И снова. А ты куда пропал?

Завралась девушка. Ну что ж, так тебе и надо.

– Разве? Значит, я в первый раз правильно попал?… Ладно, пустяки. А ты соскучилась? Приятно слышать. Дела, Аленка. Загрузили по самую маковку. Дышать некогда было.

– А вот и врешь.

– Я-а-а? Тебе-э-э? Да ни в жисть. Но все равно готов, если захочешь, принести личные извинения. При одном условии…

– Господи! Нахал! Он еще и условия ставит! Видала я таких!

– При непременном условии, что ты не будешь сердиться. Хотя я подозреваю, что, когда ты сердишься, у тебя больше темперамента. А это – далеко не последнее дело.

– Хочешь проверить?

– Я бы не прочь. А вы, мадам?

– Ладно, черт с тобой, все равно горбатого только могила исправит. Разрешаю приехать, а дальше – посмотрим.

– Обещаю не разочаровать.

– Я знаю.

– Ох, Алена, и все-то ты знаешь… – вздохнул тяжко Евгений. – Не скучно так жить?

– Не говори глупостей. И пошлостей. Прежде я за тобой подобного не замечала. Пить будешь?

– Ну не так чтоб очень. Просто устал. А к чему вопрос?

– А чтобы знать – это у тебя от скуки или ты собираешься здесь переночевать? Девчонки звонили. Приглашать или ну их?

– По мне, так ну их.

– Ну понятно. Ладно, на сегодня, так и быть, дам отлуп. Жду.

Вроде бы пустой разговор, а информация есть. Наверняка Алене уже доложили про парчовую банкетку с лебедями в изголовье. Очень хорошо. Отсюда, возможно, и тон такой – ирония, подковырки, обещание врезать по макушке. Или по горбу. Что одно и то же. В принципе. Но она ждет, потому что ей очень надо. Нет, скорее всего, не постельных упражнений, хотя, может быть, и этого тоже. Ее сейчас больше всего интересует: куда пропал Осетров? Почему не перезвонил еще в тот день, когда вернулся из командировки? Могла бы и обидеться. Но – не стала. Или отложила свои обиды на более позднее время.

Итак, теперь самое главное – не разочаровать ее. Быть в меру болтливым, но не откровенным. И посмотрим, чего она добивается…

Алена была в меру приветлива, как всегда эротична и обаятельна. Ужин накрыла на кухне, чтобы потом перенести в комнату только то, что способствует поднятию тонуса. Предложила Евгению принять душ, поскольку на улице жарко, а он еще заезжал на бензоколонку и от него пованивало бензином. Женя быстренько ополоснулся и вышел из ванной налегке, то есть обвязал вокруг бедер широкое полотенце да надел шлепанцы. Она не возражала против подобных его вольностей. Все равно ведь не пройдет и получаса, как она и сама будет просто вынуждена избавиться от лишней одежды. Так было не раз и постепенно входило в добрую традицию. Не говоря уже о привычках.