Изменишь однажды… (СИ) - Ярук Диана

— Ань, я просто не могу себе представить, чтобы Максим таким был. Значит, в мире нет никого по-настоящему хорошего? Как же так?

— Надеечка, ты ведь знаешь меня, как облупленную, да? Мы же столько лет вместе! Я бы никогда, я клянусь тебе, зуб даю, руку на отсечение, — никогда не стала бы толкать тебя к человеку, которому не доверяю. Я думаю, Максим себя специально на край света в Японию отправил, как в ссылку. Он ведь жил там совсем один, было время обо всём подумать. Когда в Россию вернулся, поехал первым делом к Юле. Не знаю, простила она его или нет, но они поговорили. Ему всю жизнь этот крест нести, Надь. К её родителям каяться ездил. Но они его на порог не пустили... В общем-то, поделом. Потом в Ёбург прилетел, прощения у мамы вымаливать. Не мог глаз на неё поднять. Он сильно изменился, Надейка. Полумёртвый какой-то стал. А когда тебя встретил, словно ожил.

— Да, Ань, я понимаю. Но не могу ничего с собой сделать.

— Надейка, всё будет хорошо, ты слышишь?! Главное, не отталкивай моего брата навсегда, очень тебя прошу. Да и Тиму тоже будет нелегко забыть профессора Лосяша, да? — вероломно упоминает сына подруга.

— Ох Ань, режешь по живому, — говорю я. — Чёрт! Новая напасть же! Артём объявился. С порога заявил, что передумал разводиться.

— Да ты что! — потрясённо орёт, но тут же осекается подруга. — Что ж ему не живётся спокойно, подлюке? А куда красу свою неземную дел?

— Я не знаю, Анютка. Сказал, что съехала. У меня такой шум в голове стоял, даже не додумалась спросить. И она там столько всего наворотила, просто слов нет. Никогда б не подумала, что Артём настолько идиот.

— Ой, это они быстро, милая. Ты ведь не собираешься его назад принимать? Так бы и дала кулаком по гладкой морде.

— Ань, нет ничего на свете, что заставило бы меня его простить.

— Ну вот и хорошо. И ещё раз, — пожалуйста, прошу тебя, не руби сплеча, не отталкивай Макса, ладно? Ради меня!

— Анют, я сейчас никаких любовей не хочу. Друзьями были, друзьями и останемся.

Мы прощаемся с подругой, и я решаю навсегда, на веки вечные завязать с любыми мужиками, пусть все идут к лешему!

Тут, не к ночи будь помянут, объявляется Артём. Пишет сообщение: «Тимофей требует спеть ему песню Лосяша. Я перебрал весь плейлист со «Смешариками», но это не то».

Всю ночь мне снится то ванная, полная воды, а в ней — стелющиеся рыжие пряди, то Ирина, смеющаяся мне в лицо.

В понедельник я утра сажусь за проектную работу. Но целый день отвлекаюсь на свои мысли. Иногда вскакиваю и просто начинаю ходить кругами по квартире. Наконец, хватаю телефон.

В бассейне в разгар рабочего дня малолюдно. В основном здесь пенсионеры и школьники из спортивных секций, занимающиеся со своими тренерами. Я плаваю от бортика до бортика на дальней дорожке. Шум воды в ушах и концентрация на дыхании помогают мне привести в порядок мысли. Давно надо было вернуться к плаванию. Не отпускать свою жизнь на самотёк. Послать к чёрту Артёма, когда он только начинал выдвигать требования, словано я его прислуга. Дать ему по роже, когда впервые поднял на меня голос. Выбросить с балкона рубашки, которые поручил мне гладить. Высыпать в унитаз сраный протеиновый коктейль.

Проплыв пять километров, я отталкиваюсь от бортика и заныриваю вниз. Загребая руками и ногами, стараюсь остаться у дна подольше. Выпускаю потихоньку воздух и смотрю, как пузырьки кислорода поднимаются на поверхность. Когда лёгкие начинает жечь, я медленно всплываю, затолкав панику на задворки сознания.

Глава двадцать девятая

В понедельник первым делом я требую у Ани с Сашкой бюджет на аренду офиса. Не могу больше сидеть на своей кухне, где, подняв глаза от ноутбука, я упираюсь взглядом в раковину. Друзья, явно ощущая угрызения совести, выделяют мне немного денег. Уже к вечеру того же дня я нахожу крошечную каморку в бизнес-центре у нас на отшибе. Здесь есть стол, офисное кресло на колёсиках, шкаф для документов и окно, выходящее на тихую сторону улицы.

Моя контора располагается по соседству с туристическим агентством, страховым агентством и агентством недвижимости. Заказываю маленькую вывеску с названием нашей артели, чтобы прицепить двусторонним скотчем на входную дверь, знакомлюсь с ребятами-соседями, потихоньку втягиваюсь в деловую жизнь.

Приятно, чёрт возьми, снова влезть в свой офисный гардероб! Достаю из закромов светлые слаксы и чиносы, шифоновые блузки и замшевые лоферы. По утрам наливаю себе кофе в большую термокружку, по дороге к метро покупаю свежий рогалик, отвожу Тима в сад и еду в свою каморку, чувствуя себя по-настоящему деловой женщиной. Что ж, когда-то московские офисы не захотели взять меня на работу, значит, я создам себе офис сама!

В пятницу мне на телефон приходит оповещение из банка. Странно, зарплату из Екб и пособие от Артёма я получила уже три недели назад, в начале месяца. Что это может быть? Отчёт о транзакции. На мой счёт поступила сумма… Я долго считаю и пересчитываю нули. Наверняка какая-то ошибка. Звоню в банк, чтобы меня не заподозрили в попытке мошенничества. Но девушка из колл-центра заверяет, что всё верно, деньги переведены со счёта частного лица, конечным получателем указана именно я. Снова смотрю, сколько там денег. Почти столько же, сколько в моей доле от продажи двух квартир в Ёбурге. Я могла бы купить однокомнатную квартиру в Москве… Где-то на отшибе. Или внести деньги как первичный взнос по ипотеке и присмотреть что-то побольше и поближе к центру…

Гоню от себя эти мысли. Наверняка здесь какая-то ошибка и скоро банк потребует вернуть деньги.

Вечером, к моему удивлению, я снова встречаю Артёма. Он уже стоит у детсада на Чистых прудах, опершись на свою служебную машину. Пиджак, видимо, оставил в салоне, рукава светло-голубой рубашки закатаны почти до локтей, видны мускулистые предплечья. Он ещё больше раскачался или мне это кажется? Я ведь не видела мужа почти полгода. Артём поднимает брови, оценивая мой офисный прикид.

— Классно выглядишь! Вышла на работу? — спрашивает он, когда я подхожу поинтересоваться, что он тут делает.

— Я себе её создала! — хвастливо отвечаю я. — Решил держать обещание и забирать Тимофея каждые выходные?

— Всегда их сдерживаю, — ухмыляется Артём, и в защите поднимает руки. — Знаю, знаю, виноват, проклят, забыт. Но встал на путь исправления, как видишь.

Я скептически поднимаю бровь.

— Почему Ирина ушла?

Артём корчит недовольную рожицу.

— Мы решили расстаться, из-за некоторого недопонимания… Точнее, моего её непонимания. — Быстрым движением он хватает мою руку и начинает потирать моё кольцо на пальце. — Надин, ты сейчас будешь смеяться, но я связался с самой тупой женщиной на свете!

Я отнимаю свою руку.

— Дружочек, не такой уж и тупой, — она заявила мне, что ты собираешься назначить её директором отдела по связям с общественностью!

— О да, вбила себе в голову, что из позиции моего личного ассистента туда будет так легко перепрыгнуть. Раструбила по всему офису, испортила отношения с коллегами, подставила меня… — Артём закатывает глаза. — Пришлось вернуть её обратно в кадры.

— И она на тебя обиделась, решила, что игра не стоит свеч?