Шелест Да не судимы будете - Неизвестно

Завод № 306, на котором я ранее работал парторгом ЦК ВКП/б/, тоже входил в мое обслуживание. Набирал полную мощь огромный завод специальной радиоаппаратуры и радиотех­ники, который был расположен за Волгой, в г. Энгельсе. На этих и многих других заводах, конструкторских бюро нужно было держать под контролем разработку и производство оборон­ной техники. Мне часто приходилось бывать у Комарова, докла­дывать ему о делах оборонной промышленности, готовить ин­формацию и докладные записки в ЦК ВКП/б/. Павел Тимофее­вич старался вникать в суть работы оборонной промышленно­сти. Хотя ему трудно было разобраться в производственной инженерной специфике, но он всегда внимательно меня выслу­шивал и, казалось, пытался что-то у меня почерпнуть в области организации, технологии и конструкции изделий и машин. Если же речь заходила о работе партийной организации, о житейском опыте, то тут у Павла Тимофеевича было чему поучиться, и я многое в этих вопросах познал и позаимствовал у него и по сей день благодарен ему как старшему партийному, более опыт­ному товарищу.

Работать приходилось много и напряженно. Домашние дела шли по-прежнему в заботах о том, как прокормить семью, детей, как обуться и одеться, ибо все это делалось по промышленным талонам и продовольственным карточкам, которые далеко не всегда отоваривались. С квартирой все уладилось хорошо, те­перь моя семья из 6 человек занимала отдельную трехкомнатную квартиру. С обувью и одеждой было довольно скудно. У Ирины было одно единственное пальто. Однажды она пошла на рынок и там бритвой его порезали сзади. Как она, бедная, плакала, ведь осталась совершенно без пальто. Когда все легли спать я решил использовать свое «искусство»: когда-то я шил сапоги и за ночь я так искусно заштопал порезы, что наутро, когда показал его Ирине, она не могла различить и найти порезы — положение было спасено.

В области много было эвакуированных с Украины и из Прибалтики, в основном это были женщины, старики и дети. Многие из них жили очень тяжело, даже голодали. Мне как-то пришлось помогать одной молодой женщине с ребенком из Прибалтики. Они буквально голодали, им была оказана помощь через местные органы. Среди населения приходилось проводить большую работу по патриотическому воспитанию, информиро­вать о делах в стране и на фронтах. Большая работа проводилась в связи с поступком Ферапонта Головатого, который на свои сбережения купил самолет для Красной Армии. Все мероприя­тия, связанные с этим, нам пришлось проводить на заводе № 282: выбор самолета, надпись на его борту: «Ферапонт Головатый», прием Головатого на заводе, митинг и отправку самолета с воен­ным экипажем с заводского аэродрома прямо на фронт.

Сообщение о нашей победе и безоговорочной капитуляции фашистской Германии меня застало за Волгой, в совхозе, где я был уполномоченным по проведению весенних полевых ра­бот. Время войны окончательно измотало людей, народ устал от тяжелой, губительной, кровопролитной войны. Причем устал морально, духовно, физически.

Из информационных сообщений было известно, что мы добиваем ненавистного врага в его «собственной берлоге», но все ждали, жаждали окончания войны. И все же это известие оказалось неожиданным, невероятным, ошеломляющим своей радостью, концом невероятной тяжести и человеческих страда­ний! Я провел митинг по случаю нашей окончательной Победы и безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Радость, ликование, слезы! Вечером устроили всеобщий импровизиро­ванный прием и гулянье, многие были изрядно навеселе.

В работе оборонных предприятий после первых месяцев окончания войны не произошло никаких существенных измене­ний. По-прежнему требовательность, четкость в выполнении графиков выпуска оборонной промышленности, но все же мы все ждали каких-то перемен.

Начали приходить эшелоны с демобилизованными. Органи­зация их встреч, радость, слезы, встреча родных, любимых, близких, возвратившихся после победы здоровыми и невреди­мыми. Тяжесть, горе и слезы при виде покалеченных, беспо­мощных, уходивших на фронт молодыми, сильными, здоровы­ми, бодрыми. Невосполнимая утрата погибших вызывает с но­вой силой тяжелые переживания, неутешное горе и горькие слезы матерей, отцов, жен, детей, невест. Эти утраты не вернувшихся с поля боя, кажется, давят своим горем еще больше, чем прежде. И все же окончание войны, разгром фашистов, гибель Гитлера, а затем и суд над военными преступ­никами и предателями, изменниками своей Родины вызывают огромную радость и гордость за наш народ, страну, партию. И. В. Сталин, его ближайшие соратники и помощники оправда­ли надежду и доверию народа, их слова и дела оказались равнозначными.

Работа на оборону Родины

«Везде я начинал с того, что искал добросовестных, знающих свое дело людей»

1946 год. Военная промышленность постепенно часть своих мощностей переводит на производство товаров широкого по­требления. Ведь за годы войны окончательно все износилось — не хватает предметов простейшего домашнего обихода — посу­ды, мебели, тканей, по существу, надо было начинать все с нуля. Что касается военной продукции, то ее выпуск не прекращался, а крен был взят на освоение новых, более усовер­шенствованных конструкций.

Всеми этими проблемами я и был поглощен последующие годы, работая парторгом ЦК ВКП(б) на заводе № 292, куда был направлен в августе месяце. Трудное было время. Но все выдер­жали. И какие прекрасные люди были в нашей заводской среде!

В 1947 году разговор пошел о моем назначении директором завода, возможно в Ленинград. Требовалась характеристика от обкома ВКП(б), основу ее должно дать бюро Сталинского РК ВКП(б) — вот характеристика на меня от бюро РК:

Строго секретно

Сталинский районный комитет ВКП(б), г. Саратов.

Выписка из протокола № 61 заседания бюро Сталинского РК ВКП(б) от 19/Х1 - 1947 года.

Слушали: Характеристика. Тов. Шелест Петр Ефимович, член ВКП(б) с 1928 года, рождения 1908 года, образование высшее, украинец, происходит из крестьян. Прошел путь от батрака и железнодорожного рабочего-слесаря до ответствен­ного хозяйственного и партийного руководителя. Работая и учась, добился среднего образования, а затем окончил инсти­тут. В 1940 году тов. Шелест работал уже главным инженером завода «Серп и молот» в г. Харькове. С 1940 по 1941 год работал секретарем Харьковского горкома ВКП(б). В годы Отечественной войны (1942—1943 гг.) работал в ЦК ВКП(б) инструктором в управлении кадров. В 1943 г. тов. Шелест на­правляется в г. Саратов парторгом ЦК ВКП(б) на завод № 306, а в 1945—1946 годах работал зам. секратаря обкома ВКП(б) по авиационной промышленности. С октября 1946 года направлен на работу парторгом ЦК ВКП(б) на завод № 292, где избирает­ся секретарем парткома завода, членом пленума и членом бюро Сталинского РК ВКП(б). В своей работе тов. Шелест проявля­ет себя всесторонне развитым и политически грамотным пар­тийным работником, много работает над собой. В настоящее время учится заочно в Высшей партийной школе при ЦК ВКП(б) Тов. Шелест принципиален, идеологически выдержан, при решении вопросов вникает в их существо. В годы Отече­ственной войны награжден орденом Красной Звезды, медалями: «За оборону Москвы», «За победу над Германией» и «За добле­стный труд в Великой Отечественной войны 1941 —1945 гг.». Предан делу большевистской партии, дисциплинирован, мораль­но устойчив. Партвзысканий не имеет, в Саратовский обком ВКП(б).

Характеристика выдана

Секретарь Сталинского РК ВКП(б) (И. Зотов)

Наступил новый, 1948 год. Мне из управления кадров МАП сообщили, что в министерстве вопрос о моем назначении дирек­тором завода предрешен, идет согласование в ЦК ВКП(б). Жду решения с нетерпением, пока что готовлюсь, изучаю специаль­ную литературу по самолетостроению.

Июль 1948 года — получил приказ о назначении директором Ленинградского авиационного завода № 272. Приказ подписан министром авиационной промышленности М. В. Хруничевым.

Гружу все до предела скромные «пожитки» и семью в товар­ный вагон и отправляюсь в Ленинград. Тепло простился с сара­товцами, в особенности с заводчанами. Многие пришли прово­дить, кто-то из провожающих подарил нам примус, и он оказал­ся кстати, и даже очень.

Откровенно говоря, расставаться с Саратовом и со всем привычным и знакомым, обжитым было грустно. Но Ленинград тянулся к себе как магнит, я до этого бывал в Ленинграде дважды. Но когда это было? Первый раз в 1926 году, будучи курсантом Изюмской партийной школы, второй раз в 1934 году, когда приезжал на обуховский завод по рекламации металла, работал на заводе имени Ильича в Донбассе. Цомню Ленинград смз^тно.

До Москвы мы доехали за сутки. Нас в товарном вагоне, кото{!)ый был прицеплен в хвосте пассажирского поезда, изряд­но потрепало и потрясло. В Москве задержались на двое су­ток — вагон перегоняли с Казанского на Ленинградский вокзал. По техническим условиям наш вагон нельзя было цеплять к ленинградскому пассажирскому поезду. Формируют товарный сборный поезд до Ленинграда, в этом составе и будет наш вагон, до места назначения будем следовать не меньше двух суток.