Плот. По ту сторону времени - Стивен Бакстер

— Клянусь Костями, — выругался парень, — что это там внизу?

— Не беспокойся, это не опасно, — сказал Рис. — Я тоже в первый раз так попался. Нид, ты теперь Ученый. Подумай сам. Что произошло, когда ты спустился по этим ступенькам?

Мальчик озадаченно смотрел на него. Рис вздохнул.

— Ты пересек плоскость палубы Плота, не так ли? Гравитационное поле создается металлической палубой. Поэтому здесь, в центре Плота, в плоскости палубы, притяжения нет. Понимаешь? Ты вошел в зону невесомости.

Нид открыл рот — и снова закрыл, озадаченно глядя на Риса.

— Ты привыкнешь, — резко сказал Рис. — И, надеюсь, со временем даже поймешь. Пойдем.

Он провел мальчика в центральную комнату. Реакция Нида обрадовала его.

Они вошли в просторный зал около пятидесяти футов шириной. Почти весь пол был прозрачным, сплошное гигантское окно, в которое открывался впечатляющий вид на глубины Туманности. Вокруг окна были установлены машины высотой больше человеческого роста. Рис подумал, что нетренированному глазу Нида машины должны казаться похожими на гигантских, необыкновенных насекомых, усеянных линзами и антеннами, заглядывающих в какой-то глубокий воздушный колодец. В комнате пахло озоном и смазочным маслом. Мягко гудели сервомоторы.

В зале работали Ученые — человек десять. Они двигались около машин, крутили ручки и делали многочисленные записи. Поскольку плоскость Плота проходила примерно на уровне груди. Ученые качались в воздухе, подобно лодкам в невидимом водоеме. Их центры тяжести колебались вверх и вниз около плоскости равновесия с периодом в две-три секунды. Рис смотрел на эту сцену, как в первый раз. Он вновь был вынужден скрыть улыбку. Один низенький толстенький человек, совершенно не осознавая этого, даже перевернулся вниз головой, чтобы приблизиться к панели управления. Его брюки потихоньку сползали к плоскости равновесия, и из штанин торчали голые волосатые голени.

Дверь выходила на невысокую платформу. Рис шагнул вниз и вскоре уже плыл по воздуху, его ноги были в нескольких дюймах от пола-окна. Нид замешкался.

— Давай, это легко, — сказал Рис. — Просто плыви по воздуху или прыгай вверх и вниз, пока ноги не достигнут палубы.

Нид сошел с края и кувыркнулся вперед, медленно поднимаясь вверх. Он напоминал Рису ребенка, впервые вошедшего в бассейн. Спустя некоторое время по лицу мальчика медленно расплылась улыбка, и вскоре он уже скользил по комнате, задевая ногами за стекло.

Рис повел его к машинам.

Нид потряс головой.

— Поразительно.

Рис улыбнулся.

— Это оборудование — одно из лучших, сохранившихся от Корабля. Оно в таком состоянии, как будто его сгрузили только в прошлую смену… Мы называем это место Обсерватория. Все постоянные наблюдения ведутся здесь. И именно здесь, как член моей группы физики Туманности, большую часть своего времени будешь проводить ты.

Они остановились возле трехфутовой трубы, усыпанной линзами. Рис погладил корпус.

— Эта крошка — моя любимица, — сказал он. — Превосходно, не правда ли? Это Телескоп, работающий на всех длинах волн, включая и видимый диапазон. С его помощью мы можем заглянуть в самое сердце Туманности.

Нид подумал немного, потом посмотрел на потолок.

— А если понадобится взглянуть в другую сторону?

Рис одобрительно кивнул. Хороший вопрос.

— Да, иногда возникает такая необходимость. Потолок можно сделать прозрачным, к тому же, если понадобится, мы можем сделать непрозрачным пол.

Он посмотрел на небольшую, размером с кулак панель управления телескопом.

— Нам повезло, сейчас наблюдения не ведутся. Я проведу с тобой небольшую экскурсию по Туманности. То, о чем я буду рассказывать, ты должен уже знать из курса обучения, а на детали сейчас не обращай внимания…

Рис медленно набрал на клавиатуре ряд команд и заметил, что парень с любопытством смотрит на нее. Должно быть, Нид никогда не видел, чтобы на Плоту с его сотней раздаточных машин кто-нибудь так неумело обращался с клавиатурой.

Рис почувствовал боль старой обиды. Не надо обращать внимания…

Диск потолка растворился и стал прозрачным, открывая красное небо. Рис указал на экран, укрепленный около Телескопа на тонкой подставке. На темном фоне выделялись размытые эллиптические пятна; эллипсы были всех цветов: от красного к чистейшему голубому.

Нид громко вздохнул.

— Вспомним несколько вещей, — начал Рис. — Ты знаешь, что мы живем в Туманности, представляющей собой облако газа эллиптической формы около восьми тысяч километров в поперечнике. Каждая частица Туманности вращается вокруг Ядра. Плот тоже вращается, подобно мухе, сидящей на крутящейся пластинке. Каждый оборот длится примерно двенадцать смен. Рудник Пояса находится глубже, и ему нужно только около девяти смен, чтобы завершить оборот. Когда пилоты летают между рудником и Плотом, их деревья на самом деле меняют орбиты!.. К счастью, различия в орбитальных скоростях здесь настолько малы, что скоростей, которых достигают деревья, достаточно для перелетов с одной орбиты на другую. Разумеется, пилоты должны тщательно планировать маршрут, чтобы вместо рудника Пояса не оказаться на другой стороне Ядра. Сейчас мы смотрим сквозь крышу Лаборатории из Туманности. Обычно обзор нам закрывает атмосфера, но Телескоп может подавить атмосферное рассеяние.

Нид склонился ближе к экрану.

— Что это за пятна? Это звезды?

Рис покачал головой.

— Это другие туманности: некоторые больше нашей, некоторые меньше, некоторые моложе — голубые, а некоторые старше. Насколько далеко может видеть этот телескоп, — а это сотни миллионов километров, — пространство заполнено ими. Ладно, теперь посмотрим поближе.

Одно нажатие клавиши — картинка изменилась, на экране возникло пурпурно-синее небо с сияющими, подобно алмазам, звездами.

— Как красиво, — сказал Нид со вздохом. — Но это не может быть в нашей Туманности…

— Может, — грустно улыбнулся Рис. — Ты смотришь на внешнюю границу, где скапливаются самые легкие газы — водород и гелий. Там возникают звезды. В результате турбулентности образуются области газа с более высокой плотностью. Они еще более уплотняются, и вспыхивают новые звезды.

Звезды, шары кипящего огня, образовывали плотные дугообразные волны в разреженной атмосфере и начинали свое долгое, медленное падение в Туманности. Рис продолжил.

— Звезды светятся примерно тысячу смен, потом выгорают и в виде холодных железных шаров падают на Ядро… Во всяком случае, большинство из них. Одно или два ядра остаются на стабильных орбитах вокруг Ядра. Это наши звездные рудники.