Полное собрание стихотворений - Александр Блок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сентябрь 1902
«Я ждал под окнами в тени…»
Я ждал под окнами в тени,Готовый гибнуть и смеяться.Они ушли туда – одни —Любить, мечтать и целоваться
Рука сжимала тонкий нож.В лохмотьях, нищий, был я жалокМечтал про счастье и про ложь,Про белых, девственных русалок.
И, дрогнув, пробегала тень,Спешил рассеянный прохожий.Там смутно нарождался день,С прошедшим схожий и несхожий.
И вот они – вдвоем – одни...Он шепчет, жмет, целует руки...И замер я в моей тени,Раздавлен тайной серой скуки.
Сентябрь 1902
«При желтом свете веселились…»
При желтом свете веселились,Всю ночь у стен сжимался круг,Ряды танцующих двоились,И мнился неотступный друг.
Желанье поднимало груди,На лицах отражался зной.Я проходил с мечтой о чуде,Томимый похотью чужой...
Казалось, там, за дымкой пыли,В толпе скрываясь, кто-то жил,И очи странные следили,И голос пел и говорил...
Сентябрь 1902
«О легендах, о сказках, о тайнах…»
О легендах, о сказках, о тайнах.Был один Всепобедный Христос.На пустынях, на думах случайныхНачертался и вихри пронес.
Мы терзались, стирались веками,Закаляли железом сердца,Утомленные, вновь вспоминалиНепостижную тайну Отца.
И пред ним распростертые долуЗамираем на тонкой черте:Не понять Золотого ГлаголаИзнуренной железом мечте.
Сентябрь 1902
«Он входил простой и скудный…»
Он входил простой и скудный,Не дыша, молчал и гас.Неотступный, изумрудныйНа него смеялся глаз.
Или тайно изумленныйНа него смотрел в тиши.Он молчал, завороженныйСладкой близостью души.
Но всегда, считая миги,Знал – изменится она.На страницах тайной книгиВидел те же письмена.
Странен был, простой и скудныйМолчаливый нелюдим.И внимательный, и чудныйТайный глаз следил за ним.
Сентябрь 1902
«Явился он на стройном бале…»
Явился он на стройном балеВ блестяще сомкнутом кругу.Огни зловещие мигали,И взор описывал дугу.
Всю ночь кружились в шумном танце,Всю ночь у стен сжимался круг.И на заре – в оконном глянцеБесшумный появился друг.
Он встал и поднял взор совиный,И смотрит – пристальный – один,Куда за бледной КоломбинойБежал звенящий Арлекин.
А там – в углу – под образами,В толпе, мятущейся пестро,Вращая детскими глазами,Дрожит обманутый Пьеро.
7 октября 1902
«Свобода смотрит в синеву…»
Свобода смотрит в синеву.Окно открыто. Воздух резок.За желто-красную листвуУходит месяца отрезок.
Он будет ночью – светлый серп,Сверкающий на жатве ночи.Его закат, его ущербВ последний раз ласкает очи.
Как и тогда, звенит окно.Но голос мой, как воздух свежий,Пропел давно, замолк давноПод тростником у прибережий.
Как бледен месяц в синеве,Как золотится тонкий волос...Как там качается в листвеЗабытый, блеклый, мертвый колос.
10 октября 1902 (Лето 1904)
«Ушел он, скрылся в ночи…»
Ушел он, скрылся в ночи,Никто не знает, куда.На столе остались ключи,В столе – указанье следа.
И кто же думал тогда,Что он не придет домой?Стихла ночная езда —Он был обручен с Женой.
На белом холодном снегуОн сердце свое убил.А думал, что с Ней в лугуСредь белых лилий ходил.
Вот брезжит утренний свет,Но дома его всё нет.Невеста напрасно ждет,Он был, но он не придет.
12 октября 1902 (1916)
«О легендах, о сказках, о мигах:…»
О легендах, о сказках, о мигах:Я искал до скончания днейВ запыленных, зачитанных книгахСокровенную сказку о Ней.
Об отчаяньи муки напрасной:Я стою у последних воротИ не знаю – в очах у ПрекраснойСокровенный огонь, или лед.
О последнем, о светлом, о зыбком:Не открою, и дрогну, и жду:Верю тихим осенним улыбкам,Золотистому солнцу на льду.
17 октября 1902 (1907)
Religio[9]
1
Любил я нежные слова.Искал таинственных соцветий.И, прозревающий едва,Еще шумел, как в играх дети.
Но, выходя под утро в луг,Твердя невнятные напевы,Я знал Тебя, мой вечный друг,Тебя, Хранительница-Дева.
Я знал, задумчивый поэт,Что ни один не ведал генийТакой свободы, как обетМоих невольничьих Служений.
2
Безмолвный призрак в терему,Я – черный раб проклятой кровиЯ соблюдаю полутьмуВ Ее нетронутом алькове.
Я стерегу Ее ключиИ с Ней присутствую, незримый,Когда скрещаются мечиЗа красоту Недостижимой.
Мой голос глух, мой волос сед.Черты до ужаса недвижны.Со мной всю жизнь – один ЗаветЗавет служенья Непостижной.
18 октября 1902
«Вхожу я в темные храмы…»
Вхожу я в темные храмы,Совершаю, бедный обряд.Там жду я Прекрасной ДамыВ мерцаньи красных лампад.
В тени у высокой колонныДрожу от скрипа дверей.А в лицо мне глядит, озаренный,Только образ, лишь сон о Ней.
О, я привык к этим ризамВеличавой Вечной Жены!Высоко бегут по карнизамУлыбки, сказки и сны.
О, Святая, как ласковы свечи,Как отрадны Твои черты!Мне не слышны ни вздохи, ниНо я верю: Милая – Ты.
25 октября 1902
«Ты свята, но я Тебе не верю…»
Ты свята, но я Тебе не верю,И давно всё знаю наперед:Будет день, и распахнутся двери,Вереница белая пройдет.
Будут страшны, будут несказанныНеземные маски лиц...Буду я взывать к Тебе: «Осанна!»,Сумасшедший, распростертый ниц.
И тогда, поднявшись выше тлена,Ты откроешь Лучезарный Лик.И, свободный от земного плена,Я пролью всю жизнь в последний
29 октября 1902
«Будет день, словно миг веселья…»
Будет день, словно миг веселья.Мы забудем все имена.Ты сама придешь в мою кельюИ разбудишь меня от сна.
По лицу, объятому дрожью,Угадаешь думы мои.Но всё прежнее станет ложью,Чуть займутся Лучи Твои.
Как тогда, с безгласной улыбкойТы прочтешь на моем челеО любви неверной и зыбкой,О любви, что цвела на земле.
Но тогда – величавей и краше,Без сомнений и дум примуИ до дна исчерпаю чашу,Сопричастный Дню Твоему.
31 октября 1902
«Блаженный, забытый в пустыне…»
Блаженный, забытый в пустыне,Ищу небывалых распятий.Молюсь небывалой богине —Владыке исчезнувших ратей.
Ищу тишины и безлюдий,Питаюсь одною отравой.Истерзанный, с язвой кровавой,Когда-нибудь выйду к вам, люди!
Октябрь 1902 (20 февраля 1915)
«Его встречали повсюду…»
Его встречали повсюдуНа улицах в сонные дни.Он шел и нес свое чудо,Спотыкаясь в морозной тени.
Входил в свою тихую келью,Зажигал последний свет,Ставил лампаду весельюИ пышный лилий букет.
Ему дивились со смехом,Говорили, что он чудак.Он думал о шубке с мехомИ опять скрывался во мрак.
Однажды его проводили,Он весел и счастлив был,А утром в гроб уложили,И священник тихо служил.
Октябрь 1902
«Они живут под серой тучей…»
Они живут под серой тучей.Я им чужда и не нужна.Они не вспомнят тех созвучий,Которым я научена.
Я всё молчу и всё тоскую.Слова их бледны и темны.Я вспоминаю голубуюЛазурь родимой стороны.
Как странно им на все вопросыВстречать молчанье и вопрос!Но им приятно гладить косыМоих распущенных волос.
Их удивленье не обидно,Но в предвечерние часыМне иногда бывает стыдноМоей распущенной косы.
Октябрь 1902
«Мысли мои утопают в бессилии…»
Мысли мои утопают в бессилии.Душно, светло, безотрадно и весело.Ты, прозвеневшая в странном обилии,Душу мою торжеством занавесила.
Нет Тебе имени. Неизреченная,Ты – моя тайна, до времени скрытая,Солнце мое, в торжество облеченное,Чаша блаженная и ядовитая!
Октябрь 1902
«Разгораются тайные знаки…»
Разгораются тайные знакиНа глухой, непробудной стене.Золотые и красные макиНадо мной тяготеют во сне.
Укрываюсь в ночные пещерыИ не помню суровых чудес.На заре – голубые химерыСмотрят в зеркале ярких небес.
Убегаю в прошедшие миги,Закрываю от страха глаза,На листах холодеющей книги —Золотая девичья коса.
Надо мной небосвод уже низок,Черный сон тяготеет в груди.Мой конец предначертанный близок,И война, и пожар – впереди.
Октябрь 1902
