Функция 2 - Виталий Сергеевич Останин

Так, в общем, и жил с неделю. А потом события понеслись вскачь.

День я, как обычно, начал с пробежки по находящейся неподалеку лесополосе, после чего намеревался позавтракать, немного почитать — с вчера пару книжек не добил, — после чего сходить на тренировку к Вадиму и на правеж к Наставнику. Родион Павлович в последние несколько дней сумел добиться со мной значительного прогресса. Каким-то образом воздействуя на чакры, или что там целители новусовские делают, он сумел значительно расширить мой арсенал суперспособностей.

На самом деле никаких новых у меня не появилось, зато прежние стали лучше работать и четче контролироваться. Например, сканер. Теперь с его помощью я мог не только определять примерное расстояние до новуса, но и его тип. Да, не всегда точно, да, на дистанции, не превышающей сотню метров, но и это большой шаг вперед, я считаю! Но самое главное было даже не в этом. А в понимании, что способности мои можно развивать. И, соответственно, делаться сильнее и опаснее для недругов.

С «Криком» тоже произошли некоторые изменения. Суть в том, что каким-то образом я мог производить звуковую волну, не воспринимаемую человеческим ухом, но вырубавшую мутантов. С точки зрения человской науки, это был инфразвук, причем внятно произвести замеры у нас не получалось по причине отсутствия подобного оборудования. Зато его удалось усилить. После манипуляций Родиона Павловича получилось не только произвести инфразвук, но и проконтролировать длину волны и частоту ее колебаний. В теории это значило, что воздействовать я могу не только на очень восприимчивых новусов, но и на обычных людей. А возможно даже наносить им летальные повреждения, разрывая звуковыми колебаниями внутренние органы.

Правда, только в теории. Пока все, чему я научился на практике под руководством Наставника, — это создавать «Крик» более направленным. То есть глушить новусов выборочно. Что тоже, конечно, хорошо.

Куда хуже обстояли дела с телекинезом. Пуля в голове делала невозможным воздействие на объект тяжелее простого карандаша, да и за такие подвиги приходилось расплачиваться жуткой болью. Медики, к которым меня все же свозили, не давали гарантии на успешное извлечение из мозга инородного объекта, а методику Наставника я принимать по-прежнему не желал. Несколько лет боли — благодарю покорно!

Так вот, возвращаясь с пробежки, я обнаружил, что за мной следят. Причем без всяких суперспособностей, просто почувствовал между лопатками чужой взгляд, от которого вся спина пошла мурашками. Резко обернувшись, я увидел на тропинке чудовище.

Это был оборотень. Но если те, которых я видел раньше, вели свой род от собачьих, то первоосновой для создания данного мутанта явно послужил кошак. Метра три от носа до кончика хвоста, в холке около полутора метров, с клыками, не способными спрятаться во внушительную пасть, и глазами, скрытыми под костяными наростами. Вместо шерсти у животины была чешуя, как у какого-нибудь гада, мощные лапы заканчивались выпущенными когтями с мой палец длиной и, кажется, вдвое толще, а хвост, поднятый сейчас на манер скорпионьего, демонстрировал острое жало тридцатисантиметровой длины.

«Это не оборотень, это мантикора какая-то!» — скользнула мысль на периферии сознания, сейчас полностью захваченного Охотником. Который уже просчитал траекторию движения зверя, учел центр тяжести его тела, инерцию и еще черт знает что.

Но мантикора не нападала. Стояла на тропинке и внимательно, даже без агрессии, изучала меня своими пронзительными голубыми глазами. Только хвост бестии по-змеиному ходил из стороны в сторону.

— Ну и чего надо? — спросил я.

Сам нападать не собирался. Не то чтобы я рассчитывал на то, что тварь постоит-постоит, да и отправится по своим делам, но ведь пока она не нападала. А провоцировать эту трехтонную тушу на агрессию я как-то не планировал. Да и всегда лучше включаться в бой вторым, так хоть есть возможность посмотреть способности противника, не раскрывая своих.

Отвечать котяра не стала. Вместо этого медленно, не делая резких движений, повернулась ко мне спиной и пошла прочь. Остановилась шагов через десять и повернулась назад. В ее глазах, больше похожих на человеческие, чем на кошачьи, словно возник вопрос: «Ну и чего стоим?»

— Ты, типа, проводник, что ли? — с довольно глупым видом спросил я.

Мантикора, не удостоив меня ответом, отвернулась и пошла прочь. С секундной задержкой я последовал за ней.

8

Новосибирск. Микрорайон Родники.

3 июня.

Естественно, я подумал о ловушке, не надо считать меня идиотом! Мантикора могла вывести меня на толпу новусов, хотя у меня всегда оставалась возможность почувствовать их загодя. Или, что хуже, на группу боевиков, готовых к стрельбе и имеющих взведенный прибор, созданный на основе моего «Крика». Могла. Но ради всех богов — ничего попроще нельзя было придумать? Да вот прямо сейчас: зверь бы атаковал, а боевики поддержали бы его огнестрелом из кустов.

Шагая за котярой, которая довольно быстро свернула с тропинки в лес, я чего только в голове не надумал по поводу всех этих причин и следствий. Но в конечном итоге пришел к выводу, что засады опасаться не стоит. Как и агрессии мутанта, изящно скользящего между деревьями. Скорее всего, таким экстравагантным способом меня пригласили на встречу, зная, что я как минимум заинтересуюсь проводником.

Кто? Для чего? Тут, на мой взгляд, возможны были два варианта. В первом — меня вызвал таинственный клан, стоящий за боевиками, и разговор с ними пойдет о том, как привлечь меня в союзники. Во втором — тоже клан, но из местных, не желавший светиться перед остальными, желал завербовать меня в свои ряды. Кому еще могла служить неведомая зверюшка, пришедшая в сибирскую лесополосу прямо из египетских или персидских мифов? Федералам, что ли?

Топали мы недолго, минут двадцать. И остановились на участке смешанного леса, ничем от прочих не отличавшегося. Тот же набор березок, елок и деревьев «породы ильм» — я же не поленился и разыскал значение такого странного названия. Ильмом звалась группа деревьев, в которую входили вязы, бересты и даже родные мои благовещенские карагачи.

И никого. В смысле, ни людей, ни новусов. Только мы… кхм… с конем по лесу идем.

А нет! Вон точка появилась на сканере. Далеко, на самой границе чувствительности, плюс-минус два камэ, значит. Двигалась она не быстро и не медленно, но прямо в мою сторону. Подождав еще минут пять, я с дистанции в сотню метров просканировал еще не видимого мной новуса и опознал его как Наставника. Несколько удивившись при этом, обычно-то на переговоры Дипломатов принято посылать.

Ничего плохого про данный тип сказать не хочу, но Наставники в боевом значении стояли всего лишь на ступеньку выше абсолютного новусовского дна, Аналитика. То есть могли дать жару, если их не трогать пару минут. За это время они могли залезть в голову противника и тогда становились настоящими монстрами. Была у них в арсенале крайне неприятная способность — погружать оппонента в некое подобие виртуальной реальности и там всласть над ним измываться. Но для такого фокуса даже опытному Наставнику, вроде Родиона Павловича, нужно было иметь постоянный физический контакт с объектом. А кто бы ему его дал!

Еще через минуту, раздвинув ветви кустарника, к нам с мантикорой вышел среднего возраста мужчина. Невысокий, худощавый, сутулый, с лицом угрюмым, несущим на себе печать вечной усталости. Учитель географии, ни дать, ни взять. Одет он был, правда, не как интеллигент, а военный: хорошие трекинговые ботинки, брюки-«карго» болотного цвета, куртку со множеством карманов.

Кошак при появлении нового действующего лица скользнул к нему и принялся тереться лобастой башкой о плечо мужчины. Тот тоже соорудил на лице улыбку, отвечая на ласку, и стал чесать зверя за ухом.

Некоторое время мы так и стояли среди деревьев: он гладил свою ручную зверюгу, а я молча наблюдал за этим совершенно сюрреалистичным зрелищем. Тишину нарушил Наставник — я был уверен, что не ошибся типом.

— Благодарю, что пришел.

Я махнул рукой, пустое, мол. Как тут откажешься, когда так настойчиво приглашают. Да и недалеко.

— Можешь называть меня Пастырь.

— А ты меня царь, — отозвался я.

Не люблю эти претенциозные погоняла! Пастырь, ага. Я плотник и пришел в этот мир, чтобы спасти вас всех.

Мужчина сморщился, но на ерничество мое отвечать не стал.

— Я хотел с тобой познакомиться…

— Очень приятно!

— И обсудить возникшее между нами недоразумение.

— Ты так называешь пальбу в баре?

Я уже не сомневался, что на встречу пришел представитель того клана, который стоял за боевиками. Кто еще мог упомянуть «недоразумение»?