Функция 2 - Виталий Сергеевич Останин

— И что, ты даже не спорила?

— А смысл, Вань? Ну, отказалась бы я — никто ведь и не заставлял. Другая бы пришла. Это ведь шанс для таких, как я, хоть как-то подняться. Хоть за счет ребенка. А если «гибрид» родишь — вообще, считай, будущее себе обеспечила.

— То есть других социальных лифтов у вас в клане нет? — уточнил я, ставя плюсик рядом с рассказом Аналитика. Выходило, что он не врал.

— Не то чтобы нет. Но Наставники, понимаешь… Мы вообще по типу больше на обслуживание своих заточены. Аналитики могут и за пределами клана работать, Воины тоже, Дипломаты тем более. А мы… Ну да, можем лечить. Но максимально эффективно только новусов, а с людьми современная техника лучше наших пасов справляется. Разве что в диагностике мы впереди. Да и такая себе это карьера — врачом много не заработаешь, по крайней мере, на старте, а пока имя сделаешь, полжизни пройдет. Не все на это готовы.

— Ну да, с ребенком проще.

— Вот только давай без осуждения! Не вам, мужикам, об этом говорить. Что у нас, что у челов — типично мужской мир. Вам все пути открыты…

— Челов?

— Людей, в смысле. У одного фантаста в книжке людей так называли, вот и прилипло.

— Ясно. А можешь мне про «гибридов» побольше рассказать?

— Зачем? — с подозрением глянула на меня девушка.

— Затем, что я полный нуб, а кем потенциально способен стать мой ребенок очень интересно.

— А-а, — протянула она. Голос, как я заметил, значительно похолодел.

— Инга, я сейчас не про тебя и меня, а вообще.

— Ага, вообще. Знаю я вас! Чел, новус — у мужиков одно на уме!

— Ну, так-то да, глупо спорить! — хохотнул я. И вспомнил фразу, вычитанную недавно: — Но строго по согласию.

Девушка ответила неуверенной улыбкой, но про «гибридов» рассказала. Не очень много, правда. Чуть больше, чем я уже знал или догадывался. По ее словам, кланы просто с ума сходили по селекции, стремясь родить в своих рядах мультиклассового персонажа. В смысле, вроде меня, чтобы не на узкие задачи был нацелен, а мог в разных областях таланты проявлять. Выходило пока не очень, но новусы не сдавались. С моим появлением шансы на успех, как я понял, возросли — вот и причина моей популярности.

Пока же рождались новые типы, но никак не многозадачные юниты. Псионы, как тот же Андрей, кинетики, вроде пацана из поместья Ланских, стреляющего камешками, и пустые. Последний термин ничего такого страшного не обозначал, кстати, так называли обычных людей, родившихся от союза мутантов. Таких детишек обычно сдавали в детдом, приглядывали лет до пяти-шести и, если способности к тому времени не проявлялись, забывали.

Больше узнать не удалось. То ли информация относилась к разряду стратегической, и за здорово живешь чужаку ее никто сообщать не собирался, то ли Инга и сама ничего толком про «гибридов» не знала. В смысле, как они появляются и почему. Хотя последний вариант сомнителен. Не в обществе, где женщины рассчитывают изменить свое будущее с помощью рождения такого ребенка.

Я давить не стал и сменил тему на другую: как вообще живется не особенно востребованным новусам четвертого поколения в рамках клана? Ничего ценного не узнал, но стал куда лучше понимать общество суперов. Дьявол, как говорят, кроется в деталях.

Потом мы решили, что погуляли достаточно, и отправились обратно. По пути я достраивал в голове схему того, что удалось узнать сегодня, и приходил к заключению, что «заговорщики» все-таки не врали. У них тут все действительно очень грустно в плане самореализации. А значит, они вполне могут быть заинтересованы во мне как в «лидере». Непонятно, правда, как они намереваются это провернуть, но можно выяснить и в процессе.

Важнее другое. Правы оказывались не Лях с Охотником, а жаба. А раз так, у меня появился шанс. Не слишком хороший, но это лучше, чем выступать осеменителем в интересах Ланских и надеяться, что они меня за это когда-нибудь поблагодарят. Свой клан — это, конечно, не совсем то, к чему я стремился, но такая перспектива куда привлекательнее предыдущих планов. Если все выгорит, конечно.

А вообще, забавно выходило. Новый эволюционный вид возник, а новое мышление — нет. Люди так и остались людьми, несмотря на то, что получили в свое распоряжение силы, которыми, судя по всяким мифам, обладали полубоги. Те же разборки, интриги, то же желание пролезть повыше и устроиться потеплее. Удивительно, что они еще до гражданской войны не докатились.

Старики, если я прав, вообще мух не ловят. Создали для себя все условия, живут припеваючи, о судьбах мира думают, а преемственностью поколений не озаботились. А зря! На этом проколе не одна человеческая империя распалась.

— Кстати, прости, что опять к этой теме возвращаюсь, просто подставить тебя не хочу, — остановил я девушку неподалеку от особняка, в котором проходил прием. — Тебе не прилетит за то, что ты ничего не сделала? Ну, мы, в смысле… В общем, ты поняла…

После того как мы с Ингой немного подружились, говорить напрямую о договорном сексе стало как-то неудобно. Но она действительно все поняла, женщина же. Улыбнулась даже покровительственно.

— Не прилетит. Я тебе позвоню, договоримся о встрече.

И ушла, оставив меня глупо хлопать глазами.

Вот все вроде сделал, чтобы на меня не смотрели как на объект плотского интереса, а она все равно свидание назначила. Как у них, у женщин, вообще, в голове всё работает?

Новосибирск. Микрорайон Родники.

3 июня.

С того самого дня, я его даже на календаре красным обвел, чтобы иметь возможность Антонину троллить, мы стали частыми гостями в имениях новосибирских новусов. Побывали у Гольдманов в Академгородке, у Гончаренко в Бердске, даже Пиллеры наступили на горло гордости и пригласили нас с Тоней в свое родовое гнездо в Мочищах. Только Лолидзе никакой активности не проявляли, сидели в своей Криводановке за рекой и делали вид, что вся суета вокруг Ликвидатора их не касается. Ну, с ними, как я понимал, всегда отношения были непростые, а после вскрывшегося факта работорговли (о котором и до этого все прекрасно знали) они и вовсе сделались в обществе новусов париями.

Каждая из семей выставила от себя претендентку в мой личный гарем. Шучу, конечно, максимум, что я мог от них ожидать, — это однократный сеанс-секс. Может быть еще повторный, если девчонки с первого раза не залетят. Но это не мешало мне, пусть и не всерьёз, называть себя шейхом.

Самих, собственно, встреч по столь важному делу, как повышение популяции новусов в Новосибирске, еще не было. Инга не звонила, да и я события не форсировал, отдавая все свободное от светских раутов время тренировкам и развитию способностей. Для своих «наложниц» я старался сделаться если не другом, то хотя бы приятелем. И потихоньку собирал информацию. Которой те с разной степенью охоты делились.

Так от Лены Гольдман (Наставник, девятнадцать лет, романтически настроенная и очень домашняя девочка) я узнал, что ее семья действительно является неким рефери для прочих кланов. И связно это, как ни странно, в советские времена, когда клан возглавлял руководство региона по партийной линии. Времени с тех пор прошло много, но поведенческие паттерны не изменились.

Оля Гончаренко (Наставник, двадцать один год, циничная стерва и карьеристка) на мою открытость и дружелюбие не купилась. Во время прогулки взяла быка за рога — я понимаю, насколько двусмысленно это звучит, — и потребовала исполнения обязательств немедленно. Пришлось доступно объяснять, что мир, человеческий или новусовский, неважно, не зря называется патриархальным. В общем, расстались мы в напряженных отношениях, но с обещанием встречу повторить попозже. Ага, жду с содроганием!

А вот Галя из Пиллеров (Наставник, восемнадцать лет, короткие зеленые волосы и пирсинг везде, где только можно) меня порадовала. Она оказалась членом Сопротивления, в смысле, «тайного» клуба четвертого поколения, и с ней почти не возникло проблем. Девчонка уточнила, до чего мы договорились с другими претендентками, и сама предложила поступить так же. То есть подождать и помариновать старшие поколения.

С ней, правда, меня подкараулила другая беда. Девчонка отчего-то решила, что я уже сказал «четвертым» «да», и вела себя так, будто я возглавлял новосозданный клан. То есть считала меня Лидером со всеми вытекающими последствиями. Пришлось даже Дарту звонить и просить панкующему Наставнику мозги вправить. Оно, конечно, приятно, когда рядом есть кто-то, готовый без раздумий выполнить твой приказ и, скажем, сигануть с крыши высотного здания, но напрягало больше, чем трафило. Не люблю,