Гарри Оберон (СИ) - Балакин Андрей В.

— Давай и тебе что-то купим!

— И мне, — согласился я, и мы пошли бродить по вечернему Лас-Вегасу, любуясь световым шоу. Устав вернулись в отель. В номере молодоженов была одна кровать на двоих. И Гермиона залезла в постель голой. Чисто мамаша. Нахваталась у нее стереотипов поведения. Поэтому я был на взводе.

— Он у тебя опять большой и твердый, — сказала об очевидном Гермиона: — Может, ты мне его все-таки засунешь? Раз так надо.

— Думаю есть и иные решения, иначе бы Динь не говорила об этом, — сурово и стойко ответил я: — Мне кажется, дело не в том что надо, а просто почему-то ты этого хочешь? Может объяснишь почему?

— Ну, всем детям интересно откуда берутся дети, — смущенно зашептала Гермиона: — Мне тоже хочется все это понять.

— Я же тебе уже все днем рассказывал! — с досадой напомнил я.

— Но мне кажется, что ты о чем-то умолчал, что есть какая-то тайна в этом, — краснея, сказала Гермиона, ощупывая мой пенис: — Я себя ощупывала уже и уверена, что это будет не больно. И, кроме того, мне не понятно, почему у детей может быть инфекция, а у взрослых женщин нет. Разве микробам не все равно кого заражать?

— Взрослые тоже заражаются, — ответил я хриплым голосом отпихивая любознательную руку Гермионы от зоны риска: — Но это… магия. Особая лунная магия взрослых женщин, защищает их раз в месяц от заразы. Она моет их кровью изнутри.

— У маглов тоже есть такая магия? — разинула рот Гермиона.

— Конечно, у маглов тоже есть немного магии. Меньше одного очка, но больше нуля. Законы эволюции просто уничтожили всех, кто не способен к такой магии.

— А рождение детей это тоже магия? — начала развивать мысль Гермиона.

— Еще какая! Самая важная, — ответил я.

— А ты обещал учить меня магии! — сердито напомнила она мне: — Мы могли бы это сделать хотя бы во сне!

— Обещаю сделать это с тобой наяву много раз, когда придет время, — дрожащим голосом святого мученика сказал я.

— Противный какой! — надула губы Гермиона: — Тогда хоть расскажи подробней про это. Я все еще чего-то не понимаю.

— Ну, ладно, для наглядности обхвати рукой мою штуку, и представь что это внутри тебя. Вот я как бы вошел внутрь, и дальше начинается ритуал делания детей. Оба партнера погружаются в транс и начинают делать ритуальные движения вперед-назад, навстречу друг к другу. Достаточно подробно?

Гермиона захихикала покраснев.

— Я думала, что нужно просто вставить твою штуку между ног мне, как ключик в замочек. А тут целый ритуал! Прямо танцы какие-то… А для чего это?

Блин! Я уже к тому времени сам погрузился в транс, пока не вывело из него хихиканье Гермионы. Я простонал по возможности внятно:

— Это нужно для вырабатывания гормонов удовольствия! Только после этого начинает поступать семя из меня внутрь тебя, от которого рождаются дети.

— Теперь мне все более-менее понятно! — довольно сказала Гермиона и отцепилась от моего пениса руками. О! Нет! Куда ты? Она отвернулась от меня и засопела. Я вскочил и бросился в туалет. Когда я вернулся, она уже спала. Я прилег рядом, но спать было выше моих сил. Такая прекрасная и желанная и обнаженная женщина рядом! Как тут уснуть? Руки так и тянулись её обнять, ласкать…

— Гарри! Ну чего ты мне спать мешаешь? — сонно пробормотала Гермиона: — Чего ты меня слюнявишь?

— Это еще один вид магии! — тяжело дыша, сказал я не в силах оторваться от её груди руками и целуя её шею.

— Что за магия? — оживилась она просыпаясь.

— Магия эротизма! Она дает радость и силы без необходимости делать детей, — ответил я, прервав поцелуй в шею.

— И что нужно делать? — заинтересовалась Гермиона, перевернувшись на спину.

— Нужно гладить друг друга по разным чувствительным местам, целовать тихо губами, прижиматься… — стал я демонстрировать.

— Ой! Что-то действительно чувствую приятное, — откликнулась Гермиона: — Раньше, когда ты обнимал, было просто тепло и комфортно. Я любила спать, когда ты обнимал. А сейчас я… волнуюсь от чего-то.

— Это тоже разница между чувствительностью детей и взрослых. Дети чувствуют только тепло, а взрослые возбуждение. Дети успокаиваются в объятиях, а взрослые чувствуют прилив сил. Поэтому детям комфортней спать вместе, а взрослым иногда не очень. Я сейчас чувствую такой прилив сил, что не могу заснуть рядом с тобой. Сон тоже дает прилив сил, но не такой сильный. Хочется тебя все время обнимать и гладить.

Гермиона начала постанывать от удовольствия. Потом вдруг сказала:

— Так ты мою маму гладил не просто так за грудь? Я думала, ты играешь, а ты хотел её возбудить? Зачем?

— Хотел сделать ей приятное, — бормотал я, целуя груди Гермионы и лаская бедра: — Тебе же приятно сейчас?

— Да! Да! Ой… я кажется, поняла, — застонала Гермиона: — Ты врешь, что это отдельная магия. Мне сейчас захотелось, чтобы ты свою штуку в меня засунул. Очень-очень! Гад! Ты мне весь сон сбил и начал ритуал подготовки к деланию детей! Просто это начальная фаза, когда мужчина и женщина глядят друг друга. А потом уже начинают изнутри друг друга ласкать. Жулик! Это так неприятно, когда ритуал прерывается! Стой-ка! Так ты и с моей мамой хотел делать детей? Но ты же еще маленький! Зачем ты начинал с ней ритуал размножения? Ей потом, наверное, неприятно было.

— Я уверен, что твой папа, ночью вполне завершал все ритуалы размножения, — начал оправдываться я: — Не всегда себя возможно контролировать. Вот и сейчас, ты завела меня своими вопросами, а теперь я завожу тебя ласками. Одно за другое цепляется.

— Или ты суешь в меня свою штуку и заканчиваешь ритуал размножения, или мы идем в душ под ритуал магии холодной воды, — простонала Гермиона. И мы поплелись в душ. Там мы после умывания, оделись в махровые халаты и, придя в кровать, легли на разные концы койки спиной друг к другу.

— Тебе моя мама нравится?

— Конечно.

— Больше чем я сейчас, когда во взрослом теле?

— Ты больше нравишься, — уверенно дал я единственно возможный ответ. И начал думать о Венди. Венди неспроста меня изгнала из постели после свадьбы. Бедная женщина, магическим браком с малышом фактически обрекла на роль монахини. Раньше я мог её безнаказанно провоцировать, ласкать, она знала, что есть возможности как-то удовлетвориться. Но магический обет верности исключал такие возможности. Хорошо, что с мужчин такой обет не берут. Многоженство магического мира рулит!

Вот умненькие Уизли и не стали магических браков заключать, чтобы погуливать. А мы их на этом и обломаем! Нам нужно связать клиентов магическим браком. Хотя вряд ли такую услугу окажут в Лас-Вегасе. Тут маги персоны нон-грата. Магическая община — закрытая каста служащих казино. Надо завтра с утра ехать в Сан-Франциско, на эту конференцию. Раз она там идет, значит, община магов сильная. Сможем жениться по всем правилам магии.

Гермиона проснулась утром недовольной. Плохо выспавшейся и капризной. Толи её детский мозг был отравлен любовным треугольником с мамой (и это она еще не знала о нашей свадьбе!), толи злилась на незавершенность брачной ночи.

— Ну, что с тобой? — попытался я обнять её. Но она отпихнула мои руки.

— Не трогай меня! — крикнула она: — Если ты меня не хочешь по настоящему, то нечего зря волновать! Я изнервничалась в этом взрослом теле. Я просто надеялась, хотя бы во сне стать твоей первой женщиной! Но ты меня даже во сне не хочешь! Я чувствую, что опаздываю за тобой! Ты такой взрослый. У тебя мозги взрослые! Я чувствую, я все чувствую…

Прямо Доцент! Что с ней творится? Так еще и на брак магический не согласится от обиды. И ведь мозги-то прокачаны! Действительно чувствует, что вокруг нее что-то непонятное творится.

— Сделаем так, заключим магический брак и потом я исполню любое твое желание! — предложил я: — Все-таки брак в Лас-Вегасе, это не солидно. Сейчас летим в Сан-Франциско, а там заключаем брак по всем правилам магии. После этого я в твоем распоряжение, и делаю все, что ты захочешь!

— Точно? — спросила Гермиона.