Честь - дороже жизни (2 части) (СИ) - Шамраев Юрьевич

— Он посмотрел на меня мутным взглядом:

— Приказ — расстрелять и убедиться в смерти. Приказал Мартин, он показал десятнику перстень маркиза.

Деловито, словно я делал это ни один раз, я воткнул острие в горло поверженного и провернул его там. После этого я добил ещё одного, который подавал признаки жизни и проверил оставшихся троих.

— Ты хороший воин Франк, — приветствовал меня мессир, — но до твоего отца тебе ещё далеко. У него ни один бы из них не успел обнажить оружие. Ну что, поехали по короткой дороге, сюрпризы на сегодня кончились?

— Не знаю, сегодня только начинается, а нам в дороге почти трое суток предстоит, так что, — я вздохнул, — спать в пол глаза и все слушать и замечать. Не думаю, что маркиз на этом успокоиться.

— Маркиз? — Фрей рассмеялся, — Да маркиз до утра ничего не узнает. Это все Мартин. А утром маркиз получит доклад от начальника стражи и все станет на свои места. Так что я не удивлюсь, если к нашему прибытию в имение, нас там будет ждать гонец от маркиза с извинениями и заверениями…

— А почему ты думаешь, что это не мой дед?

— Потому что тогда приказ отдавал бы начальник стражи, и уж точно был послан десяток, а не пять воинов из дежурной смены. Франк, может быть я ошибаюсь и баронесса действительно мертва? А мои снадобья ни на что не годятся? Или твой брат с потрохами куплен Де Фронде, ведь фон Пфальц якобы убили таким же стилетом?

— Фрей, ответь мне на один вопрос — почему?

— Наследство. Титул маркиза может унаследовать только мужчина, вот и причина.

Дорога до поместья прошла без приключений и прибыли мы туда к концу вторых суток. Следов нападения уже не было, но чувствовалось, что люди напряжены и чем то взволнованы. Все разъяснил управляющий, который пришел поздравить меня с рыцарскими шпорами, а заодно поделиться своими тревогами.

— Сразу же после отъезда сэра Гарольда и леди Ингиз вокруг поместья стали рыскать какие то незнакомые люди. Причем они стараются не попадаться на глаза нашим крестьянам, но особо и не скрываются. Все что то высматривают, вынюхивают, расспрашивают сколько людей в доме, когда вернется господин…

— Вы хоть одного поймали? Они же все таки на нашей земле.

— Поймали, как не поймали, сидит парочка в подвале. Да ещё грозятся, что когда выйдут на волю, пустят нам красного петуха.

— Ну что ж Трир, давай их сюда обоих.

В просторный холл ввели двух оборванцев, но что то в их одежде меня насторожило. И я тут же вспомнил трупы кочевых возле Лаэрта. Одежда была один в один, словно её специально сшили или так оборвали.

— Кто такие, что делаете на наших землях? Ответом мне было молчание.

— Мессир Фрей! — позвал я наставника. Он вошел неторопливой походкой, потирая довольно руки. — Вам нужны были люди для жертвоприношений и опытов? Забирайте этих. Если не нужны, утром их повесят.

— Ну как не нужны, ваша милость. Мне как раз для вызова демона сегодня нужна будет свежая кровь, печень и сердце. Это ж здорово, что их два. Из второго можно будет вытянуть жилы и снять кожу живьем. Мой бог любит страдания и даст мне дополнительные силы, а потом, что бы добро не пропадало, мы остатки скормим приближенным князя Асмадея.

По мере того, как Фрей говорил, что он собирается сделать с пленными они сначала побледнели, а потом их стала бить нервная дрожь.

— Ну что выбираете? Расскажите правду — виселица. Будете молчать, — отдам мессиру, у него все равно заговорите.

— Мы все расскажем ваша милость. Нас наняла женщина для нападения на молодого рыцаря и обещала в случае выполнения задания заплатить по полной именно в окрестностях этого поместья. Мы свою работу выполнили, сумку с бумагами взяли, вот атаман и ждет когда за ней придут и принесут оставшееся золото. Уже почитай три дня ждем.

— А что за женщина вас нанимала? Описать можете?

— Нет, ваша милость, она встречалась только с атаманом, приезжала верхом и с закрытым лицом. К тому же она говорила что то там про хозяйку, которая может рассердиться. Это все ваша милость. Мы честные разбойники и заслуживаем честной смерти а не те ужасти которые ваш чернокнижник рассказал.

— Трир, забирай их и в подвал, да свяжи как следует, что бы не убежали.

Как только пленных увели, буквально через несколько минут в холл вбежал перепуганный пастушонок. — Ваша милость, идут, пятеро, с мечами. Все такие здоровые и грозные.

— Идут? Это хорошо, не надо будет их по лесу искать. Я встал с кресла в котором так удобно сидел и проверил, как вытаскивается меч из ножен.

— Фрей, возьми пару человек с луками и перекройте им дорогу, если вздумают убежать, а я их встречу на дворе.

Вскоре я услышал грозные крики:- Всех в порошок сотрем! Где тут наши друзья товарищи? А ну ка выходи кто тут смелый!

Я вышел на крыльцо и насмешливо стал рассматривать эту живописную группу. Особо выделялся и ростом и видимо силой только один, — атаман. Остальные были обыкновенным подлым людом от сохи, что решили, что разбоем можно будет быстрее разбогатеть… Хищно оскалившись, я быстро сбежал со ступенек и обнажив меч направился к ним. Атаман тут же выхватил свой меч, а его подельники встали полукругом, охватывая меня со всех сторон. Только я не стал ждать, когда они меня окружат. Одним большим прыжком я оказался возле этого верзилы и на отмашь рубанул его. Он пытался отбить мой удар своей железякой, но разве может что либо сравниться с Вангортом. Его меч жалобно звякнул, перерубленный по средине, а мой клинок продолжил свое поступательное движение и впился в его шею и туловище. Быстро выдернув клинок я с разворота нанес удар тому, кто был ближе всех ко мне. И, уже не обращая на него ни какого внимания повернулся к тем, кто ещё стояли на ногах. Ужас был написан на их лицах. Двое бросили свое железо, упали на колени, а третий бросился бежать, что то крича и размахивая мечом. Внезапно он остановился, постоял немного, сделал шаг назад и упал на спину. Три оперенных стрелы торчали в его груди.

Я подошел к тем, что стояли на коленях и грозно спросил:- Где сумка с бумагами?.

— Я покажу, я покажу где она спрятана, только пощадите…

— Далеко отсюда? — уточнил я, глядя на начавшиеся опускаться сумерки.

— Нет ваша милость, прямо на околице в кустах.

— Трир, позвал я управляющего, — Этого в подвал к тем двум, а этого связать и с ним за сумкой. Сумку сразу же принести мне, я буду ужинать в малом зале.

— Ну и что ты обо всем этом думаешь Франк?

— Честно говоря, — не знаю. Все перепуталось.

— А по мне все наоборот становится ясным. Посуди сам, в замке противодействовали друг другу три силы. Ля Конт, де Фронде и Гауф.