Грех - Кирилл Казанцев

– Ты его знаешь? – насторожился Дугин, заподозрив неладное.

– А как же! Это местный алкоголик. Жена из квартиры выгнала, так он на дачу перебрался. Ни дня не просыхает. Сдаст металлолом – и за бутылкой. С одной стороны, жалко парня, молодой еще. А с другой – сам себе такую жизнь выбрал, – объяснил Зимов.

– Что-то слишком подозрительным я в последнее время стал. Впрочем, работа обязывает, – хмуро промолвил Павел Игнатьевич и устало вздохнул. – Значит, так, Андрей, сегодня никаким отслеживанием фур ты не занимаешься. Возвращайся в монастырь до отбоя. Завтра тебя ждет другое занятие. Дело в том, что…

Глава 6

В живописном парке, расположенном в самом центре провинциального города, было, как всегда, весело и многолюдно. По тенистым аллеям прогуливались в обнимочку влюбленные парочки, молодые мамаши с колясками. Обилие последних поражало и вселяло надежду, что страшные прогнозы демографов, предрекающих неизбежное вымирание российской нации, никогда не сбудутся. А вот кому подобная участь определенно не грозила, так это четвероногим друзьям человека, а вернее собачкам, которых «пасли» на газоне их хозяева. Несмотря на туго натянутые поводки и команды «фу», кобели умудрялись запрыгивать на сучек и выполнять свою нехитрую и тем не менее важную миссию по продолжению потомства. За «жизнью в мире животных» наблюдали со скамеек люди преклонного возраста. Если бабки возмущенно ворчали и кряхтели – мол, мало того, что загадили весь парк, ступить негде, так еще и совокупляются на глазах у всех, то их мужьям-дедам было абсолютно все по барабану. Тут же неподалеку резвились на небольшой детской площадке карапузы. Присматривающие за ними мамки с папками только и успевали, что давать наставления своим шаловливым сыночкам с дочками: «Никогда не бери эту бяку в руки», «Не лезь на ржавую горку», «Отдай мальчику машинку», «А ну-ка верни лялю девочке». Но сорванцы и слушать ничего не хотели – делали то, что им заблагорассудится. Знали же, что никто их по-настоящему наказывать за это не станет. Ну, может, немного поругают, легонечко по попке отшлепают для порядка, так это пустяки, мелочная расплата за озорное веселье.

По одной из аллей парка, сжимая в кулаке скрученный в трубку глянцевый журнал, шел плечистый мужчина в спортивной байке с накинутым на голову капюшоном. Не спешил. Двигался вразвалочку, насвистывая себе под нос незамысловатую мелодию. Время от времени он засовывал свободную руку в карман, доставал оттуда брелок автосигнализации с нацепленным на него ключом и начинал крутить на указательном пальце, будто вокзальный таксист-нелегал, поджидающий клиента. В общем, всем своим видом показывал, что никуда не торопится, а просто гуляет по парку.

Вскоре с плечистым мужчиной поравнялась миловидная женщина с гламурной розовой коляской. Пышные рыжие волосы, стройная фигура, широкие солнцезащитные очки, скрывающие чуть ли не половину лица.

– Привет, послушничек, – заулыбалась Лора.

– Салют, сестричка, – бросил Ларин и, не сдержав любопытства, заглянул в коляску – от удивления его глаза тут же поползли на лоб. – Настоящий?.. Живой?.. Вот это да… – растерянно пробормотал он, рассматривая милое розовощекое создание, укутанное в одеяльце. – Я, конечно, понимаю, что конспирация превыше всего. Но, по-моему, это уже явный перебор.

Раздался ехидный смешок.

– А еще, называется, один из лучших агентов, – подтрунивая над своим напарником, засмеялась рыжеволосая бестия. – Куклу за живого младенца принял. Хотя, признаться, и я бы подвоха не заметила. Между прочим, это чудо умеет и плакать, и сопельки пускать, и пи-пи делать. Да что там, у него даже волосики растут. Прямо как у настоящего. Во до чего технологии дошли. Диву даешься.

– Это не технологии дошли, а люди. Вместо того чтобы детей заводить, всякими дурацкими игрушками балуются. Ладно, все это лирика. Давай ближе к делу, – поторопил женщину Андрей.

– Я тут уже целых два часа катаюсь. Несколько кругов вокруг парка заложить успела. Ничего и никого подозрительного не заметила, – поделилась своими наблюдениями Лора и зачем-то добавила: – Если не считать одного дедушку, который так и пожирал меня взглядом. То ли «Виагры» объелся, то ли молодость вспомнил. Ну нельзя же так откровенно пялиться на молодую маму.

– Любви все возрасты покорны, – с иронией заметил Ларин и протянул напарнице скрученный в трубку журнал. – Держи, это тебе, обязательно полистай на досуге, найдешь для себя много интересного. Ну а сейчас мне пора. – Он неожиданно свернул с аллеи на примыкающую к ней узенькую дорожку, выложенную тротуарной плиткой-«косточкой», и заспешил в глубь парка.

Лора расправила журнал. «Могут ли стервы быть любящими мамами?» – гласил вынесенный на глянцевую обложку интригующий заголовок статьи, под которым была размещена фотография рыжеволосой женщины-вамп, держащей на вытянутых руках плачущего грудного младенца.

– Спасибо за актуальный презент, – продолжая катить коляску, вела заочный диалог с Андреем Лора. – Непременно как-нибудь почитаю…

…Настоящей изюминкой парка, этакой его визитной карточкой, был монументальный фонтан со скульптурой лебедя по центру. Правда, на днях он сломался. Воду из него спустили и повесили на тонкую длинную шею птицы табличку с лаконичной надписью – «На ремонте». В общем, беда, особенно для детей: бумажные кораблики не запустишь, водой друг друга не пообливаешь. Но смекалистая провинциальная молодежь быстро нашла неработающему фонтану другое применение.

В просторной забетонированной чаше кружили, нарезая круг за кругом, скейтбордисты с роллерами. Молодые парни и девушки отрывались по полной программе: заезжали на бортики, подпрыгивали, сгибая ноги в коленях. Кто-то падал, но тут же подскакивал и отправлялся на второй заход, чтобы повторить неудавшийся трюк. Кому-то везло больше, и он срывал аплодисменты зевак, собравшихся у фонтана.

На бесплатное «экстрим-шоу» глазели и расположившиеся неподалеку на скамейке пенсионерки: бывшая заведующая гороно Валентина Борисовна Околова со своей лучшей подругой Верой Николаевной.

– …Все эти скейты-шмейты, роллеры-шмоллеры от беса. Никакого проку от них нет, одни лишь травмы и сопутствующие им страдания. Будь моя воля, я бы их анафеме предала. Вот так, Николаевна.

– Какой еще анафеме, Борисовна?

– Запретила бы, одним словом, – пояснила Околова.

– Не соглашусь я с тобой, – покачала головой ее подруга. – Пускай они лучше на этих досках и коньках катаются, чем колются да водку пьют. А так пили бы водку и кололись бы шприцами.

Бывшая заведующая гороно хотела было что-то сказать в ответ, но вместо этого резко подалась вперед, прищурилась, впившись взглядом в подошедшего к фонтану плечистого мужчину, голову которого укрывал капюшон спортивной куртки. Созерцала она его недолго, от силы секунды две-три, так как тот примкнул к толпе зевак, растворился в ней.

– На кого это ты так вытаращилась? – насторожилась Николаевна и тронула Борисовну за плечо. – Или демона увидала?

– Окстись, – перекрестилась Околова, повернулась к подруге и прошептала: – У меня такое ощущение, что я только что брата одной премилейшей женщины видела. Андреем его кличут. Он в наш монастырь послушником пошел, еще и землю пожертвовал. Доброй души человек. Таких сейчас раз-два и обчелся. А что им с сестрой пережить довелось?! Просто кошмар…

– Да знаю я, – оборвала ее Николаевна, – ты мне про этих беженцев из Кыргызстана уже много раз рассказывала. Так то он был?

– Привиделось мне. Что ему среди того бездуховного и окаянного отребья у фонтана делать? У него миссия поважнее будет – Всевышнему служить да за нас, грешных, молиться, – молвила Околова и поднялась со скамейки. – Что-то у меня ноги отекли от постоянного сидения. Надобно и прогуляться. Ты как на это смотришь?

– С удовольствием, – охотно приняла предложение Николаевна.

Подождав, пока пенсионерки скроются из виду, Ларин отделился от людской массы и занял освободившуюся скамейку. Достал MP3-плеер, оснащенный FM-модулятором, вставил в ушные раковины наушники. Защелкал кнопочкой, настраиваясь на нужную волну. Со стороны казалось, что мужчина в спортивной куртке просто слушает любимую музыку.

Вскоре показался Зимов, при нем был старомодный советский портфель с почерневшими от времени металлическими замочками-защелками. Как бы не замечая Андрея, он присоединился к зевакам у фонтана и какое-то время понаблюдал за экстремальным выступлением скейтбордистов и роллеров, после чего отстранился от толпы и, пройдя с десяток метров, стал под тенью каштана. Вскинул руку, посмотрел на часы.

А через несколько минут появился и кряжистый качок в черной кожаной куртке – этакий браток, родом из достопамятных девяностых. Ларин узнал его сразу, ведь подобные типажи не забываются и надолго врезаются в память, к тому же лицо его все еще было опухшим от пчелиных укусов.