Отблески света (СИ) - Эшмар Рия

– Они полагают, что мы, так сказать, по пути разделаемся с этой чертовщиной? – догадываюсь я.

– Именно.

– С другой стороны, это вполне может быть простым совпадением, – замечает Альрайен. – Вряд ли Высшие просчитали все настолько точно, чтобы знать, что мы окажемся в этом городе.

– Ты плохо знаешь Высших, – невесело усмехается Тэан.

– Надо же, запамятовал, что разговариваю с Душой Тьмы.

В этот момент в дверь раздается стук. Аллиру приходится отодвинуться в сторону. Оказывается, это слуги принесли ведра с горячей, свежей водой, как мы и заказывали.

Деньгами, кстати, нас обеспечили Высшие. Уж не знаю, откуда они их раздобыли, из воздуха создали или обокрали кого, но, вернувшись с Земли в Аль’ерхан, Альрайен обнаружил в своем замке целый сундук с иномирными монетами. Все взять с собой не получилось, но большую часть, разложив по маленьким мешочкам, спрятали в сумки и одежду.

После дороги сильно желание освежиться. Отложив разговоры на неопределенное время, я первая бросаюсь в ванную комнату. При виде большой, но все же самой настоящей деревянной лохани вместо нормальной ванны, я впадаю в уныние, разом теряя половину энтузиазма. И как в этом купаться?! В мире аллиров, например, отсутствие современных достижений, в том числе нормального водопровода заменяет магия. Здесь тоже есть магия, но неужели никто не додумался использовать ее для собственного удобства? Что мне теперь делать?!

Что ж, хотя бы масло, заменяющее шампунь и гель для душа, прилично выглядит. И даже пахнет приятно, какими-то цветами. Приходится смириться с далекими от идеала условиями. Я раздеваюсь и с тяжким вздохом забираюсь в лохань. Уже тянусь к мочалке, когда дверь вдруг открывается. В первое мгновение вздрагиваю, сжимаясь и стараясь укрыться под водой, насколько позволяет глубина лохани. Но почти сразу голос Тэана меня успокаивает:

– Да, непривычно как-то после Земли. Я тоже был неприятно удивлен.

– Ты меня напугал, – облегченно выдыхаю я. – Думала, вдруг Альрайен совсем обнаглел.

– Он ушел пополнить наши запасы провизией. Мы решили не задерживаться в этом городе. – Несмотря на то, что я сижу к Тэану спиной, по голосу определяю, что он времени даром не теряет и уже подходит ко мне.

– Значит, не будем разбираться с этой странной аномалией, так похожей на Тьму? – спрашиваю я, запрокидывая голову, чтобы взглянуть на Тэана. Мои плечи, которые, несмотря на все старания, скрыть под водой не удается, начинают мерзнуть.

– Мы ведь не благотворительная организация, – усмехается он, приближаясь ко мне, – а ваша сделка с Высшими имеет четкую формулировку, согласно которой мы всего лишь должны переправить будущих Хранителей в Аль’ерхан. – Его взгляд соскальзывает с моего лица, обнимая все тело, а руки касаются чуть влажных волос и мягко опускаются на плечи, согревая их теплыми ладонями. Улыбка Тэана приобретает лукавый оттенок. – Тебе помочь искупаться?

Я в который раз за последние несколько минут решаю, что разговоры могут подождать, и с улыбкой протягиваю Тэану мочалку.

Спать на узкой и жесткой кровати не очень удобно, но к чему только ни привыкаешь после ночей, проведенных под открытым небом. Кажется, во сне я гоняюсь за цветными огоньками, очень похожими на Высших, только их намного больше привычных четверых. Они дразняще кружат вокруг меня, вызывая в глазах неприятную рябь, а я пытаюсь попасть по ним веником и умудряюсь избить одного до такого состояния, что тот начинает болезненно мерцать, когда вдруг сон обрывается.

Какой-то шум рывком возвращает к реальности, заставляя вскочить с кровати и одновременно с тем выхватить кинжал, спрятанный под подушкой. Однако никто убивать меня не спешит. Когда глаза привыкают к темноте, я понимаю, что нахожусь в комнате совершенно одна. Зато из другой продолжают доноситься странные звуки. Неужели нападение?!

Остатки сонливости мгновенно слетают с меня. Я врываюсь в общую комнату, соединяющую собой две спальни. Здесь должен ночевать Тэан, но творится настоящая неразбериха. Немногочисленная мебель раскидана в беспорядке. Стол разломан на две неравные части, оторванная ножка стоит поперек окна, упираясь обоими концами в две противоположные линии рамы. Скамья опрокинута, а постельное белье разбросано по всей комнате. Особенно впечатляюще выглядит распотрошенная подушка, от остатков которой по полу тянется белеющий след. По комнате носятся воинственные тени, звон встречающихся клинков разрывает ночную тишину.

Трудно сориентироваться в темноте и даже не удается сосчитать противников. Мелькает светлая полоса – это, кажется, серебристые волосы Альрайена взметаются в воздух при резком повороте. А это Тэан уклоняется от настойчивых, уверенных ударов сразу нескольких противников. Да, я хорошо помню его быстрые, ловкие движения и могу узнать их даже в темноте.

Меня пока не замечают или же считают неопасной. Но вот кто-то бросается в мою сторону, наверняка собираясь взять в заложники и тем самым прекратить драку, которая, несмотря на явное превосходство противников, близится не к тому окончанию, какого они ожидают. Из-за темноты, освещенной лишь скудным лунным светом, я замечаю нападающего в самый последний момент. Но все же успеваю увернуться, оказываясь за его спиной и выставляя перед собой кинжал. Точно, свет! Как можно забыть о свете?

Повинуясь моей воле, несколько шаров золотистого света вырывается из ладоней и устремляется вверх, ярко, в первое мгновение даже ослепительно озаряя ночную темноту. Когда глаза привыкают к свету, я обнаруживаю воистину дивную картину.

Два тела в черных, местами разорванных и окровавленных одеждах неподвижно валяются на полу. Двое других вполне активно сопротивляются, придавленные к полу Тэаном. Еще один вжат в стену Альрайеном. Последний стоит рядом со мной и с ужасом смотрит на шарики света, периодически вспоминая о кинжале в моих руках, но тот пугает его не настолько сильно. Решив, что для допроса нам много пленников не потребуется, Тэан отправляет в забытье двух своих противников одним ударом кулака и направляется ко мне. «Мой» противник опасается не то чтобы пошевелиться – посмотреть неправильно!

Вдруг посещает мысль, что я вполне могла спать дальше, оставив все дела на Тэана с Альрайеном – они неплохо справлялись и до моего появления. Только все развлечение парням испортила.

Часть 1. Глава 8. О ритуалах, сектантах и прочей чертовщине

Мы допрашиваем всех, кто выжил, а их четверо из шести. Как выясняется, двое погибли почти сразу, когда попытались незаметно подкрасться к спящему Тэану. Он и сам толком не проснулся, рассекая их мечом, на автомате выхваченным из-под постельного белья. Похоже, я не единственная обладательница привычки спать с оружием в обнимку.

Эх, вот были бы мы на Земле, в своей милой уютной квартирке, спали бы не с оружием… Но что-то я отвлекаюсь. Итак, в ходе допроса удается выяснить крайне занимательную информацию.

Оказывается, шестеро несостоявшихся убийц заявились к Тэану, а именно к члену Ордена Красных Воронов, которого в нем опознали. При этом все они (а допрашиваем их, надо заметить, каждого по отдельности в почти приватной обстановке) удивительно единогласно утверждают, что представителям королевской власти в городе не место. На этом они пытаются изобразить полный презрения плевок, но давятся собственными слюнями, ибо взгляд Тэана к подобным проявлениям чувств не располагает.

Меня вскоре отправляют спать, заверяя, что обязательно вытянут из наших пленных все возможное, а мне стоит отдохнуть. Но оставшуюся пару часов я так толком и не сплю. Мне мешают крики из соседней комнаты.

Конечно, с помощью ветра Альрайен пытается заглушить звуки, но если за пределами номера они не слышны, то до меня все-таки доносятся. Судя по всему, когда простые разговоры перестают приводить к результатам, Тэан и Альрайен переходят к чему-то более существенному.

Что именно они делают с пленными, я, к счастью, не догадываюсь, но крики, а потом и мучительные стоны вызывают ворох противоречивых эмоций. С одной стороны, я понимаю, что эти люди пытались убить Тэана. Необходимо выяснить как можно больше полезной информации, чтобы понять, почему все так получилось, и в следующий раз подобного не допустить. С другой стороны, несмотря на всю оправданность жестокости, она неприятна.