Меж двух миров - Нандор Фодор

Существует понятие «юбилейной травмы»: психоаналитики подтвердят, что очень часто неприятности с их пациентами приключаются в годовщину какого-нибудь трагического события. Связано ли это с космическими ритмами, сменой времён года или взаимодействием Земли и Луны, трудно сказать. Ясно одно: Великая память, подобно памяти человеческой, иногда вдруг пробуждается, и образы её оживают прямо перед нашими глазами.

Цитировать авторитетов теософии всегда рискованно: за полётом их туманной мысли не уследишь — и всё же, думаю, уместно будет вспомнить по этому поводу слова Анни Безант и Чарльза Ледбитера из книги «Человек: откуда, как и куда».

«Разум Логоса… содержит в себе все ментальные манифестации, ему присущие, и расположены оне в том порядке, в коем должно им проявляться. Но все оне здесь, и все способны предстать перед нами — в виде как бы наших собственных мысленных образов. Душа человеческая способна найти элементы Памяти Природы, воплощённые в материальном мире: это мысли Логоса, отражение его разума. В этой вечной записи есть прошлое и есть будущее, добраться до которого душе, должного развития не получившей, трудно. Образы будущего ещё не воплощены, хотя от этого менее реальными они не становятся. Душа, прочитывая эти записи, может передавать их затем мозгу, который в свою очередь формирует мысли, заставляя руку записывать их на бумаге».

Я знал лишь одного человека, который способен был на практике интерпретировать подобные достаточно запутанные рассуждения: это Г.Р.С.Мид, замечательный богослов, учёный-христианин и мой большой друг. Вот что рассказывает он о получении «записей Акаши» в книге «Жил ли Иисус за сто лет до начала новой эры?»

«Читатель должен иметь в виду, что метод исследования, о котором идёт речь, не предполагает погружения в транс, самостоятельного или месмерического. Насколько я могу судить, мои коллеги находились в обычном своём состоянии. Они никак не готовились к процедуре приёма информации, разве что усаживались поудобнее. Они не просто описывали сцены, происходившие у них на глазах, но и подчас удивлялись не меньше слушателей, ибо ожидали иного. Мне могут возразить, что мы имеем тут дело всего лишь с объективизацией воспоминаний о том, что было прежде прочитано или услышано. Ясновидящий мог лишь однажды случайно взглянуть на страницу и таким образом подсознательно усвоить всё её содержание. Но такое объяснение не удовлетворит человека, который, подобно мне, видел, как записываются греческие манускрипты, содержание которых не могло быть известно никому из живущих, причём записываются человеком, чья эрудиция ограничивалась в лучшем случае знанием алфавита. Иногда в тексте оставались пробелы для слов, которые моему коллеге (а подчас и мне самому) были незнакомы. Их мы заполняли сообща позже, разбивая полученные тексты на фразы и удивляясь правильности и литературности языка. Ни я, ни мой коллега никогда в жизни не видели оригинального манускрипта. Пользуясь этим методом, я получал даты и факты, проверить достоверность которых мне удавалось лишь позже: все они не могли быть известны никому, кроме разве что самых эрудированных исследователей античности».

С момента нашего последнего разговора с Г.Р.С.Мидом прошло много лет, но я не перестаю поражаться сказанному. Неужели действительно человеку ещё предстоит открыть в себе способность погружения в Планетарную память? Не знаю, почему, но мысль об этом приводит меня в ужас.

Чудеса трансфигурации

Термин «трансфигурация» наши словари определяют как «изменение внешности», неизменно цитируя евангельскую цитату о том, как «лицо Иисуса воссияло подобно солнцу и одеяния его стали белыми, как сам свет» (Матфей, 17:2). Свидетелями того знаменитого чуда стали Пётр, Иоанн и Иаков: узрев рядом с Иисусом Моисея и Илию, они преисполнились величайшим восторгом.

Последние столетия дали нам не так уж много подобных примеров. Прежде всего внимания в этом смысле заслуживают чудеса, время от времени происходившие с Рамакришной. Прекрасное описание одного из таких эпизодов даёт в своей книге «Пророки новой Индии» (1930) Ромен Роллан. Напомним, многие годы великий пророк стремился узреть Богоматерь. И вот желаемое свершилось.

«… С тех пор дни и ночи он проводил в незримом присутствии своей возлюбленной. Любовь их была бесконечна, словно речной поток. В конце концов он слился с ней воедино: видение Божией Матери, прежде существовавшее лишь в глубине его разума, воссияло вовне. Теперь со стороны можно было видеть то же, что видит он. Через тело его, как через окно, в наш мир стали выглядывать боги».

Однажды Матур-Бабу, племянник основательницы храма и главный его настоятель, сидел в комнате. Рамакришна, не видя его, расхаживал по балкону. Внезапно Матур-Бабу вскрикнул. На глазах у него произошло чудо: шагая в одном направлении, Рамакришна превращался в Шиву, поворачиваясь, принимал облик Богоматери. Каждый раз трансфигурация знаменовала собой заключительную стадию очередного видения, являвшегося великому пророку.

«Сначала он видел богов в пространстве, — продолжает Ромен Роллан, — затем они вошли в него, и наконец он стал превращаться в них сам. Невероятно, но этот созидательный акт вполне естественен для величайшего из гениев пластики. Любой его мысленный образ тотчас оживает в реальности».

Трудно тут даже что-то добавить. Практически Роллан вполне грамотно трактует феномен трансфигурации в терминах современной парапсихологии. Жажды встречи с богами у сегодняшних «гениев пластики» заметно поубавилось, и всё же некоторые из них сохранили способность полностью менять облик, приобретая черты умерших — тех из них, во всяком случае, которые оказываются не прочь таким образом вступить в контакт с миром живущих.

Эта ранняя форма медиумизма была в своё время весьма популярна в Англии. В XX веке наиболее яркой представительницей «жанра» считается миссис Э.Ф.Баллок из Левеншульма (Манчестер), которая прославилась способностью при свете красной лампы резко менять черты лица. Чаще других миссис Баллок превращалась в некоего китайца: он-то и был её «личным» духом, помогавшим аудитории общаться с потусторонним миром. Утверждалось, будто бы существенную роль в процессе трансформации играло облачко эктоплазмы, испускавшееся телом медиума; красная лампа же была необходима в силу необыкновенной чувствительности этой эманации к обычному дневному свету.

С феноменом миссис Баллок я впервые встретился летом 1934 года на собрании Спиритуалистической ассоциации большой Метрополии в Лондоне. Моё кресло находилось на расстоянии примерно 15 футов от медиума. Создавалось впечатление, будто нижняя часть лица женщины сначала обращалась в аморфную массу, а затем начинала принимать вдруг совершенно неожиданные очертания. Подойти поближе, чтобы рассмотреть происходящее получше, мне не позволили.

Я пригласил миссис Баллок в Международный институт психических исследований с тем, чтобы мы могли сделать там инфракрасные снимки. Успех эксперимента превзошёл все ожидания. Миссис Баллок, одетая в чёрный стихарь (так что видны были только её голова и руки) продемонстрировала нам целую серию удивительнейших превращений.

Поочерёдно перед нами появились: китаец, японская девушка, некий бородач, мужчина с усами, африканец с кольцом в носу, солдат, погибший в первую мировую войну с круглым отверстием во лбу и несколько других персоналий. Впечатление было столь сильным, что зал то и дело взрывался криками изумления.

И всё же главным источником сомнений оставалось освещение: лампа, с которой выступала миссис Баллок, отбрасывала на лицо ей странные тени, конфигурацию которых очевидно можно было менять движением отдельных мышц и всей головы. Медиум вообще обладала необычайно подвижным лицом; очевидно, в результате тренировок она вполне могла «приспособить» под себя и личину китайца.

Джон Браун тем временем прислал мне серию фотоснимков, демонстрировавших способность к трансфигурации без всякого медиумизма. Я, однако, решил, что искусство использования игры света и тени, не говоря уже об искренней убеждённости миссис Баллок в том, что она служит «связной» между двумя мирами, сами по себе заслуживают изучения.

В следующий раз я расположился уже на расстоянии двух ярдов от медиума и не увидел ничего даже отдалённо напоминающего эктоплазму. Зато отчётливо проявились… усы, на что аудитория отреагировала шумным восклицанием. Впрочем, с того места, где сидел я, было видно, что образованы они тенью от странно поджавшейся вдруг верхней губы.

Появившаяся затем борода оказалась столь же нематериальна. Просто складки на шее миссис Баллок одновременно затрепетали и вниз от чуть вздёрнутого подбородка побежала диковинная теневая вязь. Кольцо в носу у «африканца» получилось в результате странного отжатия участка кожи, «рана» на лбу оказалась кожным же вздутием. И всё же представление поразило всех — прежде всего, своей драматичностью.