Вместе (не) навсегда (СИ) - Витина Элина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что насчет проекта? — интересуется он. — Все в силе? Твой парень не будет против?
Сегодня мы, действительно, договаривались закончить тот злополучный проект. Нам осталось доделать последнее задание и если учесть, что сдавать его нужно в пятницу, а сегодня среда… все в силе, еще как.
— Почему он должен быть против? — удивляюсь. Я, конечно, новичок во всем что касается отношений, но не могу найти причину по которой Марат был бы против. Интересно, существует ли какой-то этикет, который я должна соблюдать? Может, надо официально отпроситься у парня? Я даже мысленно фыркаю от этой идеи. Хватит того, что отец контролирует мою жизнь, Марат бы до такого никогда не опустился. Поэтому я лишь пожимаю плечами и заверяю Яна, что готова покончить с этим осточертевшим заданием.
Алена порывается поехать с нами, но затем вспоминает о записи к косметологу и обещает сразу после этого заехать ко мне домой.
— Готовь попкорн, детка, — смеется она. — Я настроена на оооочень долгий разговор.
Она смешно растягивает слова и многозначительно играет бровями, а я, наконец, чувствую облегчение. Оказывается, я и сама ждала этого момента, чтобы можно было перестать скрываться, открыто рассказать ей обо всем и да… обсудить все как настоящие девочки. — Сначала ты мне расскажешь как вы познакомились, потом как начали встречаться, затем в подробностях опишешь его технику поцелуя, пару слов о том каков он в постели, ну и напоследок расскажешь почему он весь такой загадочный и никогда не ест в столовой.
Щеки начинают полыхать и я возмущенно толкаю Алену в бок. На Яна с Леной я даже смотреть боюсь… Ладно уж, технику поцелуя мы им сами добровольно продемонстрировали пять минут назад, но вот в красках представлять каков он в постели… тем более, со мной, все же не стоило.
Что она там сказала по поводу еды? Я, действительно, никогда не видела Марата в кафетерии, но была уверена, что он не ходит туда, чтобы не встретиться со мной и поддерживать в тайне наши отношения. Но сейчас, после слов Алены я осознаю, что в принципе никогда не видела чтобы он ел при мне. Впрочем, я при нем тоже. Обычно мы встречаемся уже ночью, через несколько часов после моего обычного ужина. На завтрак он тоже не остается. Днем нам тоже обычно не до еды… Господи, сколько же слухов витает вокруг Марата… Неужели людям, действительно, хочется знать каждую малейшую деталь о его жизни?
Не обращая внимания на мое смущение, Алена целует меня в щеку и кивнув Грушевскому, что готова выдвигаться, я иду к своей машине.
Несмотря на внутреннюю легкость от того, что больше не надо прятаться, меня не покидает какое-то чувство обреченности… Сама не могу понять с чем это связано, но всю дорогу до кофейни я прокручиваю наш каминг аут и пытаюсь просчитать чем это может для нас обернуться.
Уверена, Ян замечает, что мои мысли витают где-то далеко, но стойко делает вид, что все хорошо, хотя сегодня впервые за все это время он не пытается выйти за рамки деловых отношений и обсуждаем мы исключительно проект.
Его ритмично стучат по клавиатуре ноутбука, а я делаю глоток кофе и отстраненно наблюдаю в окно за огромной пробкой.
Сердце лихорадочно ускоряется, когда я вижу знакомую машину и встречаюсь взглядом со своим отцом. На секунду в голове проносится шальная мысль сделать вид, что я его не заметила, но я нахожу в себе силы кивнуть и даже слабо улыбнуться. Он кивает в ответ, затем отворачивается к своему водителю и в следующее мгновение машина выруливает из общего потока и паркуется, заехав при этом двумя колесами на тротуар.
Мое сердце продолжает биться в бешенном темпе все то время пока отец выходит из машины, заходит в кофейню и направляется к нашему столику. А в голове в это время набатом звучит нехорошая, но такая спасительная мысль: как хорошо, что я здесь не с Маратом.
— Добрый день, — здоровается он и окидывает нас вполне дружелюбным взглядом. Ян удивленно поднимает глаза от ноутбука, а в следующее мгновение его глаза восхищенно загораются и он даже подскакивает с места:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Добрый день, Михаил Евгеньевич! Грушевский, Ян Грушевский, — представляется он и протягивает руку моему отцу.
Я лишь закатываю глаза, когда в очередной раз слышу как кто-то из моего окружения представляется полным именем. И нет, я точно знаю, что он сейчас не пародирует Джеймса Бонда, просто в нашей среде так принято… надо непременно козырнуть своей фамилией, а то не дай Бог собеседник примет тебя за простолюдина и не признает наследника выдающегося родительского бизнеса. В школе такая манера меня умиляла, потом раздражала, теперь я лишь снисходительно вздыхаю и обращаясь к отцу поясняю, надеясь, что ему не покажется, что я оправдываюсь:
— Мы готовим совместный проект. Почти закончили уже, — киваю в сторону ноутбука Грушевского.
— Значит, ты скоро домой? — Он окидывает взглядом наши чашки с кофе и тарелки с недоеденными десертами. — Там дождь собирается, советую поторопиться.
— Конечно, папа, — улыбаюсь я. Мне приходится прикусить язык, чтобы не съязвить, что я, вообще-то на машине, а значит дождь мне не страшен. Ян тоже не видит ничего странного в его словах и с энтузиазмом заверяет его:
— Нам еще минут пять осталось и мы сворачиваемся.
— Вот и молодцы. Что за задание, сложное?
К моему удивлению, вместо того чтобы вернуться к своему авто, отец присаживается на свободный стул и с интересом заглядывает в ноутбук Яна. Тот в этот момент очень напоминает Рамика когда он встречает меня, разве что слюни не пускает. Я лишь устало закатываю глаза. Мне не привыкать к такой реакции людей на своего отца. Не могу сказать, что его все боготворят, но уважают точно. И хотят урвать хоть каплю его внимания. Я же, наоборот, готова отдать многое, лишь бы он переключил свое внимание с меня. В идеале — чтобы вообще забыл о моем существовании.
Отец терпеливо ждет пока мы, а если уж быть откровенной, то Ян, доделывает задание и предлагает:
— Давай вместе прокатимся, хоть пообщаемся немного, а то с этими немцами я совсем дома не бываю. Твою машину потом кто-то из ребят пригонит.
Мне хочется возразить, что вот недавно же общались на мой день рождения, всего пару месяцев прошло с того времени и я бы с удовольствием еще столько же подождала, но вместо этого я покорно следую к его авто.
— Неплохой парень вроде, — заявляет отец, когда мы ныряем в теплый салон. — Но ты могла бы найти кого-нибудь и получше.
— Получше? — слабо возмущаюсь. — Он же из списка!
Не то чтобы мне сильно хотелось защитить честь Яна, но отец сам включил его в тот дурацкий список. Какого черта он сейчас заявляет, что Грушевский его не устраивает? Я даже не пытаюсь доказать ему, что с Яном нас ничего, кроме учебы, не связывает. В голове лишь отчаянно оседает осознание того, что если отец забраковал Грушевского, то Марата он не примет никогда.
— Из списка? — он удивленно поднимает брови. — Господи, Алиса, я дал тебе тот список, чтобы ты знала с кем тебе будет полезно завести дружбу. На будущее. Когда ты станешь полноправной хозяйкой МиКрейта. Я бы и половину из них рядом с тобой видеть не хотел, но дружба с ними может тебе пригодиться.
— Спасибо за пояснение, — тихо произношу я. — Но мы с Яном не… Мы не встречаемся, просто дружим.
— Алиса, детка, — отец даже улыбается. Представляю каких трудов ему стоит изобразить нежность. — Ты думаешь, я не в курсе, что ты практически не появляешься дома? Я хоть и сам там редкий гость, но охрана мне все докладывает. О твоем ночном побеге в прошлом месяце тоже, кстати, — добавляет он с усмешкой. — Я знал, что у тебя появился парень. Правда, думал, что ты найдешь кого-то более достойного…
— И чем, интересно, Грушевский недостоин? — робко спрашиваю.
— Ох, Алиса… как бы так поделикатнее сказать. Его отец успел засветиться в паре скандалов в прошлом году. На бизнесе это, надо признаться, никак не отразилось. “Сантом” развивается семимильными шагами, но репутация Грушевского-старшего далека от идеальной…