Чаша гнева - Александр Борисович Михайловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Так почему, Пауль, ты тогда дал согласие на перемирие с большевиками? - спросил его заместитель. - Не проще ли было покончить с ними сразу, едва они взяли власть?
- Перемирие, Эрих, это только временное явление, - ответил Гинденбург. - Я хотел дождаться момента, когда под влиянием нигилистической пропаганды господ Ульяновых, Троцких и Зиновьевых русский колосс окончательно разложится, и его надо будет только слегка подтолкнуть, чтобы он рухнул в прах и больше никогда не поднялся. То, что тайные сторонники большевиков в наших рядах готовы идти на такие дешевые провокации, говорит о том, что это момент либо уже наступил, либо вот-вот наступит. Думаю, что после того, как переговоры были прерваны таким варварским способом, надо будет отдать приказ об общем наступлении наших армий Восточного фронта вглубь России. Время для этого уже пришло. Будь добр распорядиться, чтобы об этом решении протелеграфировали в войска и особо в Брест-Литовск для того господина, что вздумал играть с нами в столь опасные игры.
Два часа спустя, Брест-Литовск, Крепость, Белый дворец (он же бывшее офицерское казино).
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский
Когда я читал телеграмму Гинденбурга, то казалось, что с сероватой бумажной ленты на меня летит слюна, как от заходящегося в бешеном лае цепного пса. И подписи весьма характерные: «Гинденбург» и «Людендорф».
- Вот видите, мой дорогой Рихард, - сказал я фон Кюльману, - все даже хуже, чем мне казалось в начале операции по принуждению вашей империи к миру. Военный переворот в вашем руководстве стал свершившимся фактом; кайзер Вильгельм, уж не знаю, на каком основании, напрочь отстранен от реальной власти, а Гинденбург с Людендорфом ведут себя как типичная пара латиноамериканских диктаторов.
- В последнее время, - ответил мне фон Кюльман, - наш любимый кайзер все больше исполнял представительские функции, а всеми реальными делами заправляла эта парочка. Мне их указания по ведению мирных переговоров поступали через нашего дорого Макса...
Дорогой Макс, то есть генерал Гофман, смущенно засопел. Побывав через порталы в полевых лагерях моей армии, в основном расположенных в мирах Славян и убиенного Батыя, где сейчас стояло лето, и самое главное, посетив «Неумолимый» в Ахтиарской бухте мира Смуты, где шел конец ноября, этот представитель нации технизированных варваров сразу поделался тихим как паинька. Ведь не надо же быть сумрачным гением семи пядей во лбу для того, чтобы понять тот простейший факт, что если я разозлюсь по-настоящему и начну бушевать, не соразмеряя силы своих ударов, то и от Германии, и от стран Антанты останутся только объятые ужасом массы людей без всяческого руководства и власти. Гнев Божий, он такой. Первоначальный план на фоне программы-макси-мум выглядит верхом гуманизма и естественности и на данном этапе не обещает большей части европейских власть имущих ничего плохого. Быть может, когда-нибудь потом эти люди и пожалеют, что родились на свет, особенно британские и французские политиканы, но не сейчас...
- Ну что же, мой дорогой Рихард, - сказал я, - вам виднее. Как-никак я изучал этот вопрос по книгам, а вы лично варились в этой каше. Впрочем, лично для меня все это не имеет почти никакого значения, потому что я с самого начала предполагал в ответ на свои предложения резкий и даже истеричный отказ. И вариант, когда ваш кайзер сам отстранился от этой истории или был отстранен от нее силой, выглядит для меня даже лучше. Мне с ним еще договариваться по-хорошему...
- И что же теперь, герр Сергий? - спросил фон Чернин.
- А теперь, мой дорогой Оттокар, еще один визит Каменного Гостя, - ответил я. - Командовать парадом будет присутствующий тут генерал-лейтенант артанской армии Велизарий, ибо бросать на это дело русские подразделения генерала Багратиона у меня нет никакого желания.
Я расстелил на столе карту, а также портреты Гинденбурга и Людендорфа, и продолжил уже на латыни:
- Вот, господин мой Велизарий, план города Бад-Кройцах. Тихое курортное место, знаменитое в первую очередь своими минеральными источниками. Вот большой отель Курхаус - тут со всем комфортом расположилась ставка верховного командования, а также кайзер со свитой. Это они неплохо придумали, потому что отель находится на острове, образованном рекой Наэ и протокой Мюлентайх, и с территорией города его соединяет всего один мост через протоку. Вот отель поменьше, Ораниенхоф, расположенный примерно в двухстах пятидесяти двойных шагах5 к югу от Курхау-са, на правом берегу реки Наэ. Тут расположен германский генеральный штаб. Оба объекта необходимо атаковать одновременно, поэтому на операцию пойдете четырьмя боеготовыми когортами, в которых имеются только старослужащие. Средства усиления для вас составят две танковые роты и два эскадрона «Шершней», но это больше для солидности. Не думаю, что нам потребуется расстреливать здания отелей из пушек. В случае необходимости на плацдарм будут введены дополнительные силы, а зона контроля расширена на территорию всего города, но, пожалуй, обойдется без этого. Конфликтов с гражданским населением не затевать, женщин не обижать - мы регулярная армия, а не военный отряд диких варваров. Оружие против господ германских офицеров и генералов применять только в случае, если они сами начнут хвататься за свои револьверы и пистолеты, и даже тогда старайтесь их не убивать, а только ранить. Все эти люди нам понадобятся в деле против Антанты. Исключение следует сделать только для тех двух господ, чьи портреты лежат перед вами. При обнаружении их следует немедленно декапутировать, а головы доставить в мое распоряжение. Не нужны они мне живыми ни в каком виде, а вот доказательства их безвозвратной смерти могут понадобиться.
- Я тебя понял, господин мой Сергий, все будет сделано в самом лучшем виде, - также на латыни ответил Велизарий, - мне такое не впервой, только твои порталы - это гораздо удобнее, чем старые акведуки. Кстати, я всемерно одобряю твое намерение использовать одних варваров против других варваров, чтобы дать местному варианту Третьей Империи время оправиться от смуты Временщиков и подняться на ноги. Вы, русские, достойные преемники и Первого и Второго
