Егерь - Евгений Ильичёв

Ермак, натужно завибрировав, начал набирать высоту и уже через пару секунд унес нас прочь от места боя.

Глава 15

Взрослые игры

Вспышка ярости Германа закончилась так же быстро, как и началась. Еще минуту назад он неистово разбивал в кровь кулаки о металлический ящик в грузовом отсеке челнока, захлебываясь звериным рыком, а сейчас лежал без сил на кресле рядом со мной. Никто не пытался его успокоить. Мария жестом остановила Колю Болотова, когда тот попробовал подойти к разгневанному егерю, и приказала обоим пилотам сесть. Те подчинились. Оан тоже сделал вид, что происходящее его мало волнует, и с тоскливым лицом отвернулся к иллюминатору.

Выждав паузу, Мария тихо произнесла:

— Спокойным и рассудительным занудой ты мне нравился больше.

Герман устало поднял глаза на девушку и, не проронив ни слова, отвернулся ко мне. Мне стало не по себе от взгляда егеря. Он смотрел на меня, но меня, похоже, не видел. В его глазах читались боль и отчаяние. Наконец он заговорил:

— Я должен был это предвидеть.

— Что именно? — отозвалась Мария. — Что кнес попытается захватить наш челнок?

— Кнес? — сквозь зубы переспросил Герман. — Ты всерьез думаешь, что на нас напали люди кнеса?

— Думаешь, это…

— Это все ОН! — ледяным тоном заключил егерь.

— Почему вы так думаете? — как всегда бесстрастно спросил Оан.

— Я не думаю, я это знаю. За всем этим стоит Боровский!

— У тебя нет никаких доказательств, — поддержала скепсис Оана Мария. — На нас напали хорошо вооруженные, а главное, обученные люди. Трудно поверить, что необстрелянные подростки способны на столь грамотно спланированную акцию.

— В том-то и дело, что обученные! — ответил Герман уже спокойнее. — Скажи, Мария, люди кнеса сунулись бы к нам со стороны озера?

Девушка пожала плечами. Она явно не понимала, к чему клонит Герман.

Егерь пояснил:

— Если бы сотрапезники имели приказ напасть на нас, полезли бы они к нашей базе по озеру, зная, что оно никогда не покрывается достаточно толстым слоем льда?

— А действительно, — удивился вслух Саша Репей. — Оборона базы строилась на том, что со стороны озера мы уязвимы менее всего. А эти диверсанты разгуливали по льду, как по бульвару.

— В том-то все и дело. Они знали, что озеро опреснилось. Знали, что лед выдержит. Знали весь наш укрепрайон.

— Откуда у них такая информация? — удивился Коля Болотов. — И, собственно, а почему озеро опреснилось и замерзло?

За Германа ответил Оан:

— Теоретически, о том, как устроены все наши оборонительные рубежи, ваш злой гений мог узнать из информации, которую добыл в голове Германа. А насчет озера они знали, потому что вот уже год не сливают туда отработанные жидкости из капсул.

— А куда же они тогда их сливают? — удивилась Мария.

— Это уже неважно, — горько вздохнув, сказал Герман. — Важно то, что мы втянуты в его игру. И он играет белыми. Он всегда на шаг впереди, поскольку первым делает свои ходы. Я должен был догадаться, как именно он воспользуется полученной из моей головы информацией.

— Не кори себя, гроссмейстер, — ласково сказала Мария. — Никто не знал, насколько все плохо. Теперь — знаем. Сейчас важно не это, а какие ходы в ответ предпримем мы.

— Думаю, первое, что мы должны выяснить, это выбрались наши друзья или погибли, — сказал Оан.

— Узнать об этом мы сможем лишь в одном месте, — ответил Герман. — Перед тем, как покинуть челнок, Козырев сказал, что они будут прорываться к замку кнеса. Там мы и условились встретиться.

— В такую погоду до кнеса они не дойдут, — с тревогой в голосе сказала Мария, но Герман ее успокоил:

— Если Ковалев выжил, они смогут добраться до подземного хода, по которому к нам прибыл наш вонючий друг. Егор наверняка запомнил точку выхода сотрапезника в Пустоши.

Все разом посмотрели на грузовой отсек, где по-прежнему без чувств лежал Грижа.

— А у этого недоразумения какая роль в партии Боровского? — поинтересовалась Мария.

— Думаю, между появлением в крепости кнеса людей Боровского, активацией компьютера их турели и визитом к нам Грижи должна быть какая-то связь, — рассудил Оан.

— Ты прав, — согласился Герман. — Люди Боровского не пугать кнеса пришли. Видимо, истинной целью их визита к Владеймиру была активация его турели и внедрение в ее базу данных карт подземных путей сообщения, имеющихся у Боровского. Старый доктор знал, что напуганный кнес решит обратиться за помощью к нам.

— Стойте, — не поняла Мария, — тут что-то не сходится. Грижа сообщил, что гости из Пустоши пришли к ним около двух лун назад, то есть два месяца назад. Как же тогда на картах, что изрыгала их боевая машина, появились наши координаты? Ведь Боровский погиб до того, как мы обосновались у озера. И, даже если эта версия верна, то остается непонятным, какую роль геолог отвел Гриже.

— На самом деле, все логично, — сухо ответил Герман. — О будущем месте для нашей базы Боровскому было известно сразу после нашей с Чаком Нолланом вылазки на «объект». Именно тогда впервые прозвучало предложение Ковалева облюбовать поляну возле озера. Это место не так далеко от выхода из «объекта», укрыто с трех сторон непроходимой чащей, а с четвертой — незамерзающим озером. После смерти Боровского у нас не было никаких резонов отступать от этого плана.

— Это понятно, но Грижа тут при чем?

— Грижа не диверсант, как нам сперва показалось. Но он все же главный виновник нашего провала, — сказал Герман.

Оан взглянул на егеря, и лицо его озарила догадка:

— Его пистолет.

— Именно, — подтвердил Герман. — Ты сам рассказывал о том, что у вашей расы имелись технологии, при помощи которых можно создавать помехи вражеским приборам.

Мария вопросительно взглянула на медика.

— Мы обыскали Грижу. Отобрали пистолет, который тот, в свою очередь, добыл у одного из диверсантов в крепости кнеса. Но не догадались проверить обоймы. Готов поспорить, в одной из них прятался патрон с электронной начинкой, который и создавал помехи нашим защитным системам.

— Так вот почему молчали турели, а системы слежения не подавали признаков жизни вплоть до самого нападения? — изумился изящности хода противника Болотов.

— Все сходится, — согласился Оан. — Мы взлетели в тот самый момент, когда после прямого попадания из какого-то тяжелого орудия сдетонировали наши запасы горючего. А после того, как Ковалев опустошил обе обоймы, отстреливаясь от неприятеля, все системы базы вновь ожили.

— И сработала система самоликвидации, — прошептала Мария, осознавая страшное.

— Да, но не будем забывать, что система самоликвидации запускается лишь в одном случае, — попытался успокоить девушку Оан.

— База взорвалась бы лишь при условии, если главный компьютер посчитал прорыв периметра критическим, — вмешался Репей.

— И если в доме никого из нас нет, — добавил Оан.

— А это значит, у нас еще есть шанс встретить наших товарищей живыми, — завершил мысль Герман.

На какое-то время все замолчали, переваривая информацию, полученную во время импровизированного мозгового штурма. Несмотря на ровный гул антиграва, позволявшего «Ермаку» находиться на приличной высоте без использования двигателей реактивной тяги, в салоне все же стало слишком тихо.

Как ни странно, но в тот вечер я все же понял основную суть разговора егерей, хоть и не знал смысла большей части незнакомых слов. Однорукий Ковалев и его десантники могли уцелеть в этой схватке. Страх, сковывавший меня в последние часы, понемногу отступил, и я смог выдавить из себя два слова:

— Герман умный.

— Что ты сказал, Игорек? — удивился егерь.

— Он хочет тебя приободрить, — поняла Мария. — Ты же ему теперь как отец. Вот он и жалеет тебя. Умный, говорит. Значит победишь того злого гаденыша, который все это устроил.

Я активно закивал головой, и Герман, расчувствовавшись, обнял меня и прижал к своей горячей груди.

— Если бы все было так просто, малыш, — сказал он полушепотом, гладя мою голову.

Впервые я видел его таким ласковым. Огромной, грубой от мозолей рукой он водил по моей лысой макушке и все сильнее прижимал меня к себе.

— Ты прости меня, Игорек, дурака старого. Я в последние дни сам не свой. Нахлынуло… — Герман сглотнул комок и наконец отстранил меня от себя. — Есть