Игры Майи - Делия Стейнберг Гусман

Нет никого, кто абсолютно свободен. Несвободны даже те, кто провозглашают себя свободными, ведь их устами говорит Майя, и это она ведет их шаг за шагом, играя на слепоте, которая владеет ими. И это она напевает им, убаюкивая их своей материальностью, и они подчиняются ей… свободно.

По мере того как человек пробуждается, отступает и его слепота. Тогда у него впервые появляется возможность чуть-чуть приподнять завесу игры.

Человек замечает, что вся Вселенная находится во власти законов. У него рождается здоровая потребность в наблюдении, и для него становятся уже не так важны заученные слова и мудрые толкования, а гораздо больше – простое общение с Природой, которая даже в самой ее малой части остается нашим Учителем.

Из крупиц познания складывается понимание Закона. Узнавание частных законов, которые управляют каждым кусочком Вселенной, приводит к пониманию того, что все эти малые законы объединяются в один Великий, Единый и Всеобщий Закон, который вмещает их, объединяет и придает им смысл как целому.

И игра меняет направление. Вместо бессознательного подчинения материи, как было до сих пор, игра теперь состоит в том, чтобы открывать частные законы, интуитивно чувствуя присутствие Всеобщего Закона, и входить в унисон с той системой, с тем порядком, который царит в Природе.

Рождается сознательное подчинение, сознательное послушание.

Майя, будучи сама свободна, умеет заставить подчиняться других. Она свободна, потому что сама безоговорочно подчиняется законам игры, коей она же и управляет. И, подчинившись этим законам, она обрела право и способность, необходимые для того, чтобы заставить склониться перед ними и человека.

Майя обладает потрясающим опытом и не навязывает своих правил игры; она побуждает полностью принять их, и в особенности тех, кто считает себя более свободным, чем остальные.

Майя нежна, привлекательна, улыбчива, ласкова, снисходительна, льстива, обманчива, коварна, умна, требовательна и на первый взгляд непостоянна… Кто же после всего этого не последует за ней? Она навязывает свои правила без принуждения. Она просто не оставляет людям другого выбора. Майя знает о материи все, а мы лишь начинаем что-то понимать в ней. Поэтому Майя приказывает, а мы подчиняемся, хотя и не отдаем себе в этом отчета.

Очень немногие люди способны избежать этой ловушки иллюзии. Уйти от сетей Майи могут те, кто знает, кому, как и зачем он подчиняется. С этими немногими Майя уже не играет так безжалостно, ей уже нет необходимости делать это, ведь эти люди сознательно готовы подчиниться ей.

Эти немногие люди, живущие сознательно, те, которые знают, что такое послушание, продолжают жить так же, как живут остальные; разница лишь в том, что эти немногие осознанно совершают те или иные поступки.

Свобода не в самом действии, а в сознании, которое руководит этими действиями. Если человеческая деятельность направляется извне, нет ничего легче, чем объявить себя свободным. Если же, наоборот, действие исходит изнутри самого человека и основано на ясном осознании необходимости этого действия, тогда нет никакой нужды провозглашать себя свободным.

Тогда ты просто свободен. Тогда ты просто повинуешься. Как и Майя.

XXXIV

Красота

Гармоничный облик – это тот отпечаток, который Майя накладывает на все явления Природы. Снова и снова мы наблюдаем за тем, в каком виде являются миру вещи, чтобы быть замеченными нашими органами чувств. И каждое их проявление заставляет нас искать ту суть, которая скрывается за этим.

За внешним проявлением Красоты есть внутренняя суть, которую мы, вслед за Платоном, можем назвать Прекрасным. Эта сущность в большей или меньшей степени наполняет материю, преобразуя ее и создавая более или менее гармоничные формы. В некоторых случаях мы называем вещи прекрасными, а в других – безобразными или неприятными.

Иными словами, Красота рождается из соприкосновения Прекрасного с материей. Если материя позволяет этой тонкой и более высокой сущности проникнуть в себя, тогда она становится гармоничной, и очарование, которое она излучает, даже будучи материей, и есть Красота. Если суть Прекрасного лишь слегка затрагивает материю – на первый план выходит тяжеловесность плотного мира, не хватает возвышенных и гармоничных элементов, и тогда мы говорим о недостатке Красоты – о безобразии, уродстве.

Мир Майи наполнен Красотой. Хотя Майя оперирует иллюзиями, она использует только прекрасные иллюзии. Все ее части проникнуты гармонией, а все поступки логически связаны.

Красота – это превосходнейшее оружие, одно из тех, которыми Майя сражается в мире иллюзий, и оружие весьма эффективное, потому что с его помощью она одержала победу в самых грандиозных сражениях. Там, где люди не поддаются силе, им сложно устоять перед Красотой. Те же люди, которые не считают нужным хотя бы пальцем пошевелить в поисках собственного внутреннего освобождения, вместо этого, как зачарованные, спешат вслед за околдовавшими их покровами Майи, за неясными, но заманчивыми силуэтами, за едва уловимыми ароматами, нежными мелодиями и дивными, навевающими грезы переливами цвета.

Почему же мы так бежим за Майей, когда она пускает в ход свою Красоту? Нами снова движет любовь, желание обрести то, чем, как нам кажется, мы обделены. Мы ищем утерянную гармонию, которую в этот момент нам заменяет проявление Красоты. У Майи есть то, чего недостает нам.

Мы почти все время живем во сне и бредем по жизни с закрытыми глазами, но, однако, подозреваем, что нам недостаточно только сохранять определенные очертания и пропорции тела, и чувствуем потребность в более глубинной красоте, той, что привносит гармонию в каждый жест и поступок, в каждое слово, чувство, мысль.

Мы все еще пытаемся сохранить красоту своего тела, мы боремся со временем, чтобы не позволить ему испортить нашу фигуру, мы отчаянно пытаемся ухватить самую суть Прекрасного, чтобы закрепить ее в том более плотном и надежном, что люди уже в состоянии постичь, – в материи.

Есть два типа людей, которые остаются за пределами игры Майи и не блуждают среди притягательных покровов ее красоты: это те, кто освободился, кто видит суть за внешней формой, и те, кто еще не готов к тому, чтобы вступить в игру.

Если мы отвергаем тот факт, что подавляющее большинство людей играет с Майей, мы отрицаем также и существование немногих освободившихся. При этом происходит странная вещь: все больше становится тех, кто, не будучи способен играть с Красотой, порочит ее, загрязняя и калеча формы Природы.

Это почитатели уродства. Испытывая страх перед Майей, они стараются не следовать ее законам, а высмеивать их, и для этого терзают ту материю, которую она так любит, обезображивают тела и воспевают все смехотворное и гротескное. Они предпочитают грубый, неотесанный камень чуду только что распустившегося и благоухающего цветка. И если они не встречают ничего столь безобразного, что утолило бы их жажду разрушения, они ломают то, что попадается им на глаза, превращая все в грязь и пошлость, в ничтожные клочки, в коих нет и следа от иллюзорной реальности Красоты Майи.

Культ уродства отражается в телах, в одежде, в пище, которую мы едим, сказывается в жестах, в словах, которые мы используем, влияет на человеческие взаимоотношения, на то, что претендует на звание искусства… И особенно переполнены им взгляды – глаза с притворным блеском, полные животной злобы, бесчувственные глаза, глядя в которые, задаешься вопросом, действительно ли перед тобой человек.

Насколько легче было бы им не вступать в игру Майи, не оставаться, пусть и бессознательно, в ее руках и не замечать потока Красоты, который ее одушевляет! Бедные, бедные беспомощные дети, которые играют украдкой в поисках того, чего им хочется, даже не сбросив повязки с глаз! И в конце концов они начинают говорить, что того, чего они не видят, просто не существует, и поэтому они не хотят снимать повязки с глаз…

Бедные сыны человечества, которые не идут вперед, потому что ничего не видят, а лишь пресмыкаются и подбирают у себя под ногами отбросы – все то, что отвергли те, кто давным-давно прошел здесь!

Но однажды, как всегда играя, явится Майя, чтобы снять с их глаз повязку, а вместо нее набросить свой легкий покров иллюзии, который и есть Красота Жизни.

А чтобы повстречаться с Майей и ее Красотой, необходимо подняться из придорожной пыли и научиться летать на крыльях ее иллюзии. Все тяжелое и безобразное рухнет вниз и разобьется о землю. Прекрасное же достигнет высот вечности.

XXXV

Справедливость

Тот облик, в котором мир предстает перед нами, позволяет заметить, что каждая вещь развивается в нем на определенном месте, и это место принадлежит только ей. Такой порядок, проявляющийся в чувствах и разуме, отражает, как и в других отмеченных случаях, свою суть – идею Справедливости.