Сфера разума - Семен Слепынин

- Пойду один, а вы оставайтесь в машине,- предложил я.

Лес встретил меня утренней полумглой и росистой прохладой. Лучи солнца выхватывали листья клена, и те загорались, как зеленые фонари. И такая тишина, что слышен был стук падающих капель.

Странный лес. Частица, осколок волшебной Биосферы - Сферы Разума, своего рода ретранслятор, "излучающий" изгнанников. Не знаю почему, но сегодня я доверял лесу, как надежному другу. И даже "нечистой силы" - лесных существ не боялся. В прошлый раз водяной и русалки, искупав меня в омуте, не хотели причинить зла. Они просто озорничали.

Опасаться надо только Черного паука. Да и то ночью. А днем? Я зябко передернул плечами, вспомнив, что сейчас где-то здесь бродит штурмбанфюрер столь желанный Гроссмейстеру изгнанник. Если он материализовался перед рассветом, то Черный паук не успел сожрать его.

Лес редел, и все чаще попадались светлые полянки. На одной из них под высоким, очень густым и ветвистым дубом лежал широкий пояс с металлической пряжкой и расстегнутой кобурой. Вороненой сталью блеснула рукоятка парабеллума. Ясное дело: штурмбанфюрер расстегнул пояс, чтобы проворнее взобраться наверх. Черный паук так напугал его, что он до сих пор не решается спуститься.

Но вот зашевелились, затрещали ветви, и сквозь листву я рассмотрел черный мундир со свастикой на рукаве. В один миг я очутился под деревом и выхватил из кобуры пистолет. Отскочив назад, наставил его на незнакомца. Высокий, плечистый, тот стоял уже внизу и спокойно рассматривал меня. Да, такого ничем не смутишь. Лицо его, крупное и волевое, могло бы понравиться, если бы не мутно-свинцовые, тяжелые глаза.

- Предлагаешь поднять руки? - хмуро усмехнулся он.

- На всякий случай подними. Кто такой?

- Штандартенфюрер СС Ганс Ойстерман.

- О, мне повезло. Даже штандартенфюрер! Идем, я тебя выведу в город.

Штандартенфюрер нерешительно потоптался и огляделся по сторонам.

- В чем дело?

- А если опять повесят?

- А, голубчик! Тебя уже один раз вешали? Не бойся, здесь будешь в большом почете. Только служить придется фюреру не совсем обычному.

Эсесовец и сам кое о чем догадывался. Все же я в общих чертах обрисовал наше положение в стране изгнанников и привел его на опушку леса. Крепыш сразу же оценил важность моей находки.

- Вот это зверь! - воскликнул он с явным одобрением.

В длинноруком и сутуловатом эсэсовце и впрямь было что-то звероподобное. Усач, прищелкивая языком, рассматривал штандартенфюрера с уважением и опаской. На всякий случай ему крепко связали руки, прежде чем усадить в машину.

К департаменту подъехали около полудня. Аристарх Фалелеич потирал руки, весьма довольный моим усердием.

- Дельно! - сказал он.- Кем этот тип был в прошлой жизни? Начальником концлагеря? Очень хорошо!

Мистер Ванвейден полоснул меня враждебным взглядом: моя удача его раздосадовала. То ли похвала директора придала мне храбрости, то ли я сам стал чуточку другим, но я бесстрашно погрозил мистеру Ванвейдену кулаком и крикнул:

- Эй, ты! Вампир! Если еще раз заявишься к нам скелетом, я переломаю тебе все ребра.

Аристарх Фалелеич усмехнулся и поощрительно подмигнул мне: своего заместителя он недолюбливал. Крепыш приятельски толкнул меня в плечо и шепнул на ухо:

- Браво!

Вечером во время ужина видеофон на моем письменном столе внезапно засветился. Конвоиры, поспешно вытерев засаленные пальцы о скатерть, вскочили и почтительно вытянулись в струнку - на экране возникал круглая физиономия директора департамента.

- Садитесь,- добродушно промурлыкал Аристарх Фалелеич.

Доставленный мной исторический персонаж, сказал он, проверку прошел, и его идентичность с реально жившим штандартенфюрером СС установлена. Глаза Мурлыкина сладко жмурились, когда он расхваливал этого палача.

- Бесчеловечен в высшей степени. Ценный экземпляр!

В груди у меня тоскливо заныло: вспомнил, что я ведь тоже признан "ценным экземпляром".

Экран погас. На моем пиджаке бабочкой заплясало светящееся пятно и оформилось в высший знак отличия - орден "Рог дьявола". Награда окончательно испортила мне настроение. Когда утром брился перед зеркалом, не мог смотреть на себя без стыда и омерзения. А тут еще в моей душе, в самом укромном ее уголке поселился кто-то другой и насмешливо взирал на меня.

На улице, однако, все переменилось: верх взял Пьер Гранье приспособленец. Я повеселел и чувствовал себя с наградой в относительной безопасности. Прохожие уважительно уступали дорогу. Агент царской охранки, ранее неотступно следовавший за мной, с завистью посмотрел на орден и нелепо расшаркался. Следил он за мной теперь издали, а потом и совсем исчез.

Исчез из моей души и насмешливый бесенок - Василь. Ну и лучше: без него спокойнее жить.

У меня не совсем понятное задание - наблюдать. С утра я ходил по городу и наблюдал за его жизнью с возрастающим любопытством. Уж больно забавно копировала нечистая сила привычки людей и социальные формы исторического прошлого. После полудня усаживался за письменный стол. У меня уже были наброски романа о жизни этой страны. Надо стараться, чтобы не угодить в костер. Иногда подходил к пианино. А не написать ли симфонию?

Вечером я часто гостил у Алкаша, играл с ним в шахматы, беседовал с этим неглупым человеком.

- Наловчилась нечистая сила хватать из прошлого почти все, что пожелает,сказал он как-то.- Но в электропроводке, в ремонте не смыслит ни бум-бум. Все это делают исторические, вроде меня.

Сам Алкаш следит за исправностью труб во дворце, где размещается парламент. От него услышал прелюбопытнейшую историю. Когда-то давно в зале заседаний в качестве депутатов сидели человекоподобные роботы. При появлении Гроссмейстера или другого важного докладчика они почтительно вставали. На трибуне - пульт управления роботами. Стоит выступающему нажать кнопку, и в нужном месте доклада гремят аплодисменты. Нажмешь другую кнопку - вспыхивают бурные аплодисменты, переходящие в овации. Нажмешь третью - из зала несутся крики "Правильно!" или "Браво!". Такое послушание очень нравилось Гроссмейстеру. Но потом его стали почему-то раздражать роботы. Их заменили живыми депутатами.

- И что ты думаешь? - смеялся Алкаш.- Живые депутаты оказались смекалистыми мужиками. Они ведут себя точь-в-точь, как роботы. Гроссмейстер доволен.

О том, что рядом в качестве какого-то всесильного изгнанника может находиться дядя Абу, я почти забыл. Вернее, трусливо пытался забыть. Да видел ли я его во время проверки? "Мне тогда померещилось,- убеждал я себя.Мелькнул призрак и пропал".

Вскоре, однако, призрак напомнил о себе. Однажды, играя в шахматы, я задержался у Алкаша. Прохожие уже разбегались по домам, спешили в храмы, церкви и мечети - близился час дьяволослужения. Не желая опоздать, я решил встретить его в соборе Святого Павла, расположенном на пути к моему коттеджу.